– Бармены вас знают?
– Нет, пожалуй. Нет. Я там не часто появляюсь.
– Обычно вам везет, прежде чем вы добираетесь до третьего бара?
– Не-а, обычно я просто сдаюсь после второй попытки.
Я глубокомысленно кивнул, только лишь затем, чтобы выиграть время и подумать, о чем еще спросить, перед тем как перейти к событиям в доме жертвы.
– Как долго вы пробыли в «Фонарщике»?
– Я бы сказал, около часа. Может, чуть меньше.
– У барной стойки? Сколько вы выпили?
– Две порции, у стойки.
– Сколько всего вы выпили вчера вечером, до того как отправились в квартиру Реджи Кампо?
– Мм… четыре, самое большее. За два… два с половиной часа. Один напиток остался нетронутым. «Морган».
– Что вы пили?
– Мартини.
– Вы расплачивались кредиткой в этих заведениях? – Левин задал свой первый вопрос с начала беседы.
– Нет, – покачал головой Руле. – Когда я хожу развлекаться, я плачу наличными.
Я посмотрел на Левина, молчаливо вопрошая, есть ли у него еще вопросы. На данный момент он знал о деле больше, чем я. Я хотел предоставить ему свободу действий. Тот согласно кивнул, готовый к бою.
– О'кей. Сколько было времени, когда вы добрались до жилища Реджи Кампо?
– Без двенадцати десять. Я специально посмотрел на часы. Хотел удостовериться, что не постучусь в дверь слишком рано.
– И чем вы занимались все это время?
– Ждал на стоянке. Она сказала, в десять, поэтому я ждал до десяти.
– Вы видели, как от нее вышел тот человек, с которым она ушла из «Моргана»?
– Да, я его видел. Он вышел и уехал, а я пошел наверх.
– На чем он уехал? Что за машина? – спросил Левин.
– Желтый «корвет». Модель девяностых. Точно года не знаю.
На этом вопросы Левина исчерпались. Я понимал, что он просто пытается подобраться к человеку, что был в квартире Реджи Кампо до Руле. Я снова перехватил нить беседы:
– Итак, значит, он вышел, а вы вошли. Что было дальше?
– Я вхожу в здание, ее квартира на втором этаже, я поднимаюсь и стучу, она открывает, я вхожу.
– Погодите секунду. Мне не нужна стенография. Вы поднялись наверх. Как? По лестнице, на лифте? Расскажите подробности.
– На лифте.
– Кто-нибудь вас видел? Вы кого-нибудь?
Руле отрицательно покачал головой. Я сделал ему знак продолжать.
– Она чуть приоткрыла дверь, увидела, кто это, и пригласила войти. За дверью находился какой-то коридорчик, так что было довольно тесно. Я прошел вперед, чтобы она могла закрыть дверь. Вот почему она оказалась у меня за спиной. И поэтому я ничего не заметил. У нее в руке что-то было. Она меня этим ударила, я упал и сразу вырубился.
Я молчал, раздумывал над услышанным, стараясь нарисовать в голове эту картину.
– Выходит, она вас просто нокаутировала с самого начала? Она ничего не сказала, не выкрикнула, просто подошла сзади с чем-то тяжелым – и бабах?
– Верно.
– О'кей, и что потом? Что вы помните?
– Все до сих пор как в тумане. Помню, как очнулся и увидел, что на мне сидят те два типа. Прижимают меня к полу. Потом приехала полиция. И «скорая». Помню, сидел, прислоненный к стене, в наручниках, а санитар совал мне под нос нашатырный спирт; вот тогда я действительно очнулся.
– Вы по-прежнему находились в квартире?
– Да.
– А где была Реджи Кампо?
– Она сидела на кушетке, и, пока другой санитар занимался ее лицом, истерично вопила и заправляла копу, что я на нее напал. Всю эту брехню. Что я вдруг ворвался, застиг ее врасплох и ударил в дверях кулаком. Якобы сказал, что собираюсь ее изнасиловать и убить, – чушь, которой я не делал! Я изогнулся, чтобы посмотреть на скованные за спиной руки, и увидел, что одну руку обернули чем-то вроде пластикового пакета, а на руке кровь. И тогда я понял: все это нарочно подстроили.
– Что вы имеете в виду?
– Она измазала мне левую руку кровью, чтобы выглядело, будто я ее ударил. Но я не левша. Если бы я хотел кого-то ударить, я бы действовал правой.
Он изобразил в воздухе боксерское движение, чтобы проиллюстрировать на тот случай, если до меня не дошло. Я поднялся с места и прошел к окну. Солнце уже спустилось ниже уровня окна. Я смотрел сверху вниз на закат и чувствовал неясное беспокойство в отношении рассказа Руле. Он казался таким неправдоподобным, что мог, как ни странно, оказаться правдой. И это меня тревожило. Я всегда боялся, что не смогу распознать невиновного человека, если с ним столкнусь. Такая вероятность в моей работе являлась настолько малой, что я мог быть неготовым к подобной ситуации и ее проморгать.
– О'кей, давайте еще немного поговорим об этом, – сказал я, любуясь великолепной панорамой. – Вы утверждаете, что, чтобы вас подставить, она измазала кровью вашу руку. Причем левую. Но если она намеревалась вас подставить, то почему не правую – ведь большинство людей правши? Разве она не стала бы ориентироваться на большинство? – Я повернулся обратно к столу, но встретил от каждого из присутствующих лишь бесстрастный, ничего не выражающий взгляд. – Вы сказали, она лишь чуть приоткрыла дверь, перед тем как вас впустить. Вы видели ее лицо?
– Не полностью.
– Что именно вам было видно?
– Ее глаз. Ее левый глаз.
– А вы вообще видели правую сторону ее лица? Когда входили в квартиру?
– Нет, ее заслонила дверь.
– Вот оно! – взволнованно произнес Левин. – Когда он пришел, у нее уже были все эти повреждения. Она прячет их от него, потом он входит и она наносит удар. Ее лицо уже было разбито с правой стороны, поэтому ей пришлось вымазать кровью его левую руку.
Я кивал, размышляя над логикой услышанного. Аргумент казался разумным.
– О'кей, – сказал я, поворачиваясь спиной к окну, но продолжая мерить шагами комнату. – Думаю, это сработает. Пошли дальше. Льюис, вы упомянули, что и прежде видели эту женщину в том баре, но никогда не имели с ней дела. Значит, она вас тоже не знала. Тогда с какой стати ей вас подставлять? Зачем она все это проделала?
– Деньги! – последовал ответ.
Но принадлежал он не Руле, а Доббсу. Я повернулся и посмотрел на него. Он знал, что высказался вне очереди, но, похоже, его это не заботило.
– Это же очевидно, – продолжал семейный адвокат. – Она хочет содрать с него денег, с его семьи. Пока мы здесь беседуем, возможно, она уже лепит ему гражданский иск. Уголовные обвинения – это только прелюдия к гражданской тяжбе, чтобы его обчистить. Вот какова ее подлинная цель.