– Что же это за убийства, позвольте спросить?
– Детектива Фредди Оливаса и судебного пристава Дерека Дулана.
Свон покачал головой, продолжая улыбаться:
– Как я понимаю, эти обвинения подлежат действию правила, когда убийство квалифицируется как фелония, поскольку есть достаточные доказательства того, что мы сами не нажимали на курок, который выпустил пули, убившие Оливаса и Дулана.
– Всегда приятно иметь дело с адвокатом. Терпеть не могу, когда приходится самому толковать закон.
– Жаль, что вы сами нуждаетесь в том, чтобы вам его толковали, детектив Босх. Правило о том, что убийство в процессе фелонии квалифицируется как фелония, вступает в силу только тогда, когда в процессе совершения фелонии кто-то убит. Если это пороговое условие соблюдено и имеется в наличии, лишь тогда соучастники преступного сговора могут быть обвинены в убийстве.
– Оно имеется в наличии. И у меня в наличии вы.
– Тогда будьте добры объяснить: соучастником какого преступного сговора являюсь я?
Босх немного подумал.
– Как насчет подстрекательства к лжесвидетельству? Можно начать с этого и затем перейти к подкупу должностного лица. Даже к подстрекательству и содействию побегу из-под законного ареста.
– Можно начать, но на этом же и закончить, – произнес Свон. – Я представлял своего клиента. Я не совершил ни одного из перечисленных вами преступлений, и у вас нет ни крупицы доказательств, что я их совершил. Если вы меня арестуете, это будет свидетельствовать лишь о вашем собственном замешательстве и фиаско.
Он встал.
– Желаю всем приятного вечера.
Босх шагнул вперед и, положив руку на плечо Свона, заставил его сесть обратно на скамью.
– Сядьте, черт вас дери! Вы арестованы. Пусть прокуроры решают насчет пороговых условий. Мне это без надобности. Я только знаю, что по вашей вине, Морис, погибли два копа, а моя напарница собирается распроститься с карьерой. Так что довольно трепать языком!
Босх бросил взгляд на Пратта, который сидел тут же, с легкой улыбкой на губах.
– Хорошо иметь в доме юриста, Гарри. Я к тому, что Морис говорит дело. Может, тебе следует задуматься над этим, прежде чем пороть горячку.
Босх покачал головой.
– Вам это просто так с рук не сойдет, – сказал он. – И не мечтайте. Я знаю, что вы человек подкупленный, который за деньги организовал это мошенничество, – продолжил Босх. – Вся затея с Бичвуд-Каньоном – ваших рук дело. Это вы подделали Книгу убийства и заключили сделку с Гарландами. Потом вы пришли сюда и договорились с Морисом, который выложил этот план Уэйтсу. Наверное, Морис отчасти прав насчет юридической трактовки тех убийств, но в нынешнем деле наберется достаточно, чтобы инкриминировать вам препятствование правосудию, и если я смогу этого добиться, то, будьте уверены, я вам это устрою. А значит, никакого острова и никакой пенсии, шеф. Конец всем вашим радужным планам.
Пратт перевел взгляд с Босха на темную воду бассейна.
– Мне нужны Гарланды, и вы можете мне их выдать, – добавил Босх.
Пратт покачал головой, не отводя глаз от воды.
– Ну как знаете, – сказал Босх. – Пошли.
Он сделал знак обоим арестованным встать. Они подчинились. Босх развернул Свона спиной и надел на него наручники. Затем посмотрел на Пратта.
– Когда мы доставим вас в участок, кому вы станете звонить насчет выкупа – жене или девушке из отдела кадров?
Пратт тотчас осел на скамью, словно подкошенный внезапным ударом. Босх приберегал этот удар под дых напоследок. Он подлил масла в огонь:
– Которая из них должна была поехать с вами на острова? На вашу сахарную плантацию? Мне почему-то кажется, что молоденькая… как там ее?..
– Ладно, хорошо… ее зовут Джесси Темплтон. И я засек тебя, когда ты следил за мной возле ее дома.
– Да. А я засек, что вы меня засекли. Но ответьте: насколько посвящена в ваши дела Джесси Темплтон и окажется ли она столь же стойкой, как вы, когда я поеду к ней побеседовать после того, как отвезу вас в участок?
– Босх, она ничего не знает. Не впутывай ее в дело. Не впутывай также и мою жену с детьми.
Босх покачал головой:
– Нет, так не пойдет. Мы хорошенько перетряхнем всю эту банку с пауками, перевернем вверх дном и посмотрим, что оттуда высыплется. Я отыщу деньги, которые заплатили вам Гарланды, и докажу связь этих денег с вами, с Морисом Своном, с Гарландами, со всеми. Надеюсь, вы не отдали их на хранение своей подружке? Потому что в таком случае она загремит вместе с вами.
Сидящий на скамье Пратт, подавшись вперед, низко наклонился. Босху показалось, что не будь руки у Пратта скованы за спиной, он бы спрятал в них лицо, чтобы отгородиться от мира. Босх был сродни дровосеку, подрубившему мощное дерево. Сейчас оно едва держалось. Довольно легкого толчка – и оно повалится.
На Свона тоже надели наручники. Босх подвел его к Рейчел, и та взяла адвоката под локоть. Босх опять обратился к Пратту:
– Вы кормили не ту собаку.
– Что это означает?
– У каждого человека есть возможность выбора, и ваш был неверным. Проблема в том, что мы не платим за свои ошибки в одиночку. Мы топим вместе с собой других людей.
Босх приблизился к бассейну и посмотрел на воду. Она подрагивала, мерцала и переливалась на поверхности, но была темна и непроницаема в глубине. Он подождал; однако дереву не потребовалось много времени, чтобы окончательно рухнуть.
– Не надо впутывать Джесси! А моя жена не должна узнать о ней! – воскликнул Пратт.
Это уже было стартовое предложение. Пратт, похоже, решил расколоться. Босх пнул ногой облицованный плиткой бортик бассейна и обернулся к начальнику:
– Я не прокурор, но уверен: что-нибудь можно будет сообразить.
– Детектив Пратт, вы совершаете большую ошибку! – настойчиво произнес Свон.
Босх наклонился к Пратту и стал хлопать его карманы, нашел и вытащил ключи от «коммандера».
– Рейчел, сопроводи мистера Свона в машину детектива Пратта. Она больше подойдет для транспортировки арестованных. Мы сейчас подойдем.
Он бросил ей ключи, и она повела Свона к бреши в живой изгороди. По дороге адвокат оглянулся через плечо и снова воззвал к Пратту:
– Не разговаривайте с этим человеком! Вы меня слышите? Не разговаривайте ни с кем! Вы доведете нас до тюрьмы своими разговорами!
Даже из-за изгороди он все продолжал выкрикивать юридические рекомендации. Босх подождал, пока не услышал звук захлопнувшейся дверцы автомобиля, после чего стало тихо. Тогда он встал перед Праттом и заметил, что на лбу у того, из-под волос, проступает пот и стекает по лицу.
– Я хочу, чтобы ни Джесси, ни мою семью не впутывали в это дело, – произнес Пратт. – Никакого тюремного срока для меня. Мне позволяют спокойно выйти в отставку, с обязательным – слышите? – сохранением пенсии.