«Как же быстро они нас нашли!» – удивленно подумал Ловчий.
В то, что их преследуют хидры лирийского шаена, верилось с трудом. Чужеземцы не могли так умело ориентироваться в незнакомых землях. Может быть, за ними гонятся люди бана Иллара? Нет, тоже невозможно. Весть о похищении дочери еще не дошла до Ирского края. Тогда кто? Придется все разузнать самому.
Резко осадив коня, Сын Карны спрыгнул на землю, передавая вожжи Танаис.
– Что вы делаете?!! – испуганно вскрикнула девушка.
– Дальше поедешь одна!
– Вы бросаете меня?!!
– Нет, лишь хочу выяснить, кто нас преследует.
Танаис побледнела.
– Ничего не бойся. Ближе к полудню сделай остановку и дождись моего возвращения.
Взмыленный конь удивленно скосил черный глаз на хозяина, после чего резко рванул с места.
– Держись крепче, – успел крикнуть напоследок Вергун, затем внимательно осмотрелся, выбирая подходящее место для засады.
Подходящего места не было. Ни холмика, ни оврага, ни, на худой конец, большого дерева. Всадники приближались. Знали ли они, с КЕМ имеют дело?
Ловчий прислонился к стволу хлипкого облетевшего деревца и, запрокинув голову, принялся рассматривать переплетения раскинувшихся вверху ветвей. Снег идти престал, и дерево казалось Сыну Карны заснувшим до весны великаном, тянущим свои многочисленные «руки» к небу. Ствол был тонким, в некоторых местах кора разошлась, являя свету трухлявые внутренности. Зазеленеет ли оно с приходом тепла или его прикончат студеные морозы?
«О чем я думаю? – мелькнула мысль. – Я отвык от опасности, мне давно уже все равно…»
Так нельзя. Можно наделать ошибок, которые погубят другого человека. Словно острые осколки разбившегося стекла. Главный удар он примет на себя, но острые грани усеют вокруг все пространство, особо не разбирая, кого убивать.
Вергун выхватил меч.
Всадники неслись по дороге, вытянувшись словно змея. Вот они уже совсем близко. Стук копыт… конское ржание… звон доспехов… Неожиданно отряд резко сбросил скорость.
«Читают следы», – догадался Вергун.
Сейчас они должны сообразить, что один из беглецов спешился. Больше медлить нельзя. Черная тень отделилась от дерева, превращаясь в человека. Удивленные возгласы… Взмыленные морды лошадей… Чужая рука в кольчужной перчатке на рукояти меча… Стрелы… Яростная ругань… Кровь… Первая кровь, пятнающая снежную белизну… Всадники лишь мешают друг другу… Вот галопом несущаяся лошадь, волочащая за собой тяжелую страшную ношу. Нога мертвеца, выпавшего из седла, запуталась в стремени, тело оставляет на снегу красные борозды… Рукоять легко скользит по поющему лезвию, проходит его до конца, до самого острия и там со щелчком застывает. Меч-перевертыш… Открывшийся противоположный конец заострен… Клинок легко находит незащищенные места в доспехах, словно жалит не железо, а взбесившаяся змея. На отражающем снежную белизну лезвии ни капли крови, она никогда не остается на нем.
«Что же у меня в руке? Меч? Приговор? Дверь в Серую Зыбь? Хаос?»
Мысли не мешали убивать. Полированная поверхность отражала небо… Четыре цвета: белый, серый, синий, карминовый… Белый – снег. Серый – облака. Синий – прорехи в небе, упорно пожираемые снежными тучами. Но синева не сдавалась… Карминовый… ну, тут все ясно. Казалось, Ловчий существует отдельно от меча, а меч… меч собирает жатву. В голове лишь одна простая мысль: НУЖНО, ЧТОБЫ НИКТО НЕ УШЕЛ.
Копыта лошади, вставшей на дыбы… Из влажных ноздрей бьет горячее дыхание. Всадник не удерживается в седле. Как он успевает замечать ВСЕ? Рукоять снова мягко скользит по лезвию, со щелчком становясь на место. Из спины спешившегося воина вырастает стальной цветок, нет, не цветок, лишь его стебель. Красный бутон расцветает у самого основания там, откуда выросла сталь. Меч легко пробивает кольчугу.
Вергун выдернул клинок, ощущая за собой падение тяжелого тела. Ловчий не двигался, лезвие меча обращено к земле, оно едва касается снега. Все? Нет, не все. Одного не хватает. Не хватает того, кто читал следы. Но его уже не было, когда началась резня. Этот человек заранее знал, с чем предстоит столкнуться на дороге.
Вергун не двигался, не желая нарушить гармонию АБСОЛЮТНОГО покоя. Гармонию света… гармонию смерти… игру красок… противоборство цветов… Словно соринка, застывшая в куске белого янтаря. Малейшее движение все разрушит, рухнут тысячи осколков, мертвецы погрузятся в землю, небо придавит свет к заснеженной дороге. Но нет, кажется, гармония нарушена. Как диссонирующая струна, фальшивая нота, внезапно ворвавшаяся в неощутимую мелодию вечной неподвижности. Ржавый нож режет нервы… Струны рвутся одна за другой, оставляя кровоточащие рубцы. Кто-то по-прежнему жив.
Сын Карны медленно вернулся к реальности. Странные успокаивающие образы отступили, остался лишь один обнажившийся череп холодной пустоты, и этот череп улыбался.
Ловчий отыскал тело, еще живое. Всадника придавила к земле мертвая лошадь. Пожалуй, он даже не сломал себе ноги. Выбраться можно, но для этого потребуется время. Всадник молчал, но Вергун безошибочно ощущал диссонанс, вносимый в общий мертвый фон, оставшийся от ушедших в Серую Зыбь. Подойдя ближе, Сын Карны наклонился и снял с лица воина железную личину. Светловолосый мужчина с короткой бородкой спокойно рассматривал Ловчего. Он был довольно молод, на лице ни тени страха, лишь легкое сожаление.
– Станешь добивать? – усмехнувшись, спокойно спросил наемник.
– Мы не на поле боя, – пожал плечами Вергун.
Всадник сделал попытку осмотреться.
– Всех уложил.
Утверждение, не вопрос.
– Где вас наняли?
– В крепости Таркел.
– Много обещали?
– Ты не поверишь.
Сын Карны усмехнулся:
– Заплатили вперед?
– А как же, – воин самодовольно ухмылялся, затем, поднатужившись, слегка подтянул зажатую конем ногу. – Ты меня отпустишь?
– Если скажешь имя того, кто вас нанимал.
– Это просто. Я никаких обязательств ни перед кем не имею. Странный то был человек, не разговорчивый. След читал, просто не верилось, лучше любого охотника.
– Как его имя?
– Думаешь, он представился?
– Думаю, нет.
– Мне повезло… – наемник уже почти освободился, – я услышал, как в крепости к нему по имени обратился кто-то из стражи…
– Имя!
– Варг, кажется, так его и звали.
– Ваша цель?
– Девчонка.
Через минуту наемник уже был на ногах, опасливо косясь на обнаженный клинок Сына Карны. Ловчий безразлично отвернулся и неспешно побрел среди тел, выбирая себе коня. Многие сбежали, но самые верные бродили среди остывающих тел своих хозяев. Вергун выбрал белого жеребца с дорогим седлом. Потрепал лошадь по холке и, спрятав меч, вскочил ей на спину. Место короткой схватки осталось позади. Еще один ничего не значащий эпизод, еще один подарок Непостижимой…