— Не плюй в котел, — философски изрек с пола Рональд, — там повар тапки варит.
— Вот видите, — сказал Фух, — указывая на второго пилота, — он тоже знает эту историю.
— Я служил на том корабле, — глухо пробурчал Рональд, — и я единственный, кто выжил. Кока того потом под трибунал отдали, дело-то на маневрах было.
Еще немного повалявшись на полу, Рональд встал на ноги и побрел, придерживаясь за стены, к выходу из кают-компании.
— Господа, я на минутку отлучусь, мне надо туда, куда ходят маленькие мальчики.
— В зоопарк, что ли? — удивился Белочкин.
— Нет, хуже, — ответил Рональд, — в туалет. Слушай, Фух, что-то корабль сильно качает, а не попали ли мы случайно в метеоритный поток?
Выйдя из кают-компании, Рональд, воровато оглянувшись, прокрался в самогонную лабораторию в предвкушении стаканчика своего фирменного пойла…
Когда он вернулся к пассажирам, то был абсолютно трезв и зубы у него при этом стучали.
— Что такое, — испугался Фух, — у нас в туалете гигантская пробоина, через которую выходит воздух?
— Нет, — ответил Рональд, садясь в кресло, — в моей лаборатории на полу спит какая-то толстая баба.
— Вот до чего допился, — покачал головой Фух, — у него уже эротические галлюцинации, а вы говорите, что у инопланетян белой горячки не бывает.
Белочкин с Синицыным переглянулись.
— Надеюсь, — сказал Иннокентий Петрович, — посадка у вас тоже осуществляется автоматически…
А бедняга капитан Румбель все парил в открытом пространстве, облаченный в космический скафандр “Спиридоныч” и безуспешно пытался докричаться до проходящих мимо космических кораблей, поскольку все думали, что это один из бастующих космоторговцев выражает таким образом протест, выбросив себя в открытый космос.
Капитаны звездолетов радостно сигналили ему, проявляя свою солидарность, после чего уносились прочь.
На сотовый телефон Воротилова также надежды было мало, поскольку он был очень слаб и на местных частотах не работал.
Один лишь Убийвовк, пролетая в космическом “Киндер-сюрпризе” мимо, недоуменно пожал плечами, увидев в иллюминаторе странного мужика в треухе, валенках, телогрейке и с сотовым телефоном в правой руке.
— Глядите, бомж мобилку у какого-то барыги спер, — сказал Борис Богданович также удивленным зрелищем примусам, — далеко, однако, шельмец забрался…
Без сомнения, нашего пристального внимания требует еще один звездолет, бороздящий просторы вселенной со скоростью света.
За штурвалом этого достаточно небольшого космического корабля сидел маленький мальчик лет двенадцати в синей пионерской форме и красным галстуком на шее.
Рулил он не менее яростно, чем ругался.
— Если эти мудозвоны с Земли думают, что им удалось избавиться от Ликвидатора, то они сильно заблуждаются, — зло твердил пионер, грызя карамельного петушка на палочке.
— Вход в звездную систему затруднителен, — безразлично сообщил бортовой компьютер, — бастуют космические торговцы.
— Черт, — пионер резко крутанул штурвал вправо, — проклятые недоноски!
Рядом с ним на приборной доске лежал открытый маленький блокнот с длинным списком фамилий, где некоторые были аккуратно вычеркнуты.
— Ну подождите, — угрожал пионер, — дайте мне только из пробки выбраться.
Корабль тряхнуло, видимо, пионер нечаянно сбил дорожный знак.
— Вы только что задели локационный буй, — сухо прокомментировал бортовой компьютер, — еще три нарушения, и у вас заберут водительские права.
— Ну и хрен с ними, — ответил подросток.
В правом иллюминаторе промелькнуло чье-то перекошенное лицо в коричневом треухе.
— Человек за бортом, — сообщил компьютер, — может, подберем?
— Да пошел он, — огрызнулся пионер, ловко протискивая корабль между двумя здоровыми грузовыми трейлерами.
— Боже, я разорен, — пират Леонардо сидел за игральным столиком в одних лишь черных плавках с черепами и топил свое горе в кружке с пивом.
— Пиво, кстати, тоже уже не твое, — напомнил Сан Саныч, пряча в карман карты.
Авторитет выиграл у вожака пиратов не только все пиастры, всех девочек, свой шестисотый “мерс”, но и угнанный челнок вместе с катером “Пиранья Дунька”.
— У меня к тебе предложение, — сказал Воротилов, когда пират наконец перестал всхлипывать.
— Ты дашь мне отыграться? — с надеждой спросил Леонардо.
— Нет, — Сан Саныч покачал головой, — ты сделаешь мне одну услугу, после чего я верну тебе большую часть твоего проигрыша.
— Говори, что ты хочешь, — оживился пират.
— Поскольку на военном крейсере, сторожащем Цербер-3 нет капитана, ты со своей славной командой мог бы попытаться его захватить и, так сказать, присвоить, пересев с катера на более мощный корабль.
— Так, — обрадовался пират, — я тоже об этом думал в короткие часы протрезвления. Воротилов кивнул:
— А заодно ты поможешь мне забрать с планеты кое-каких отбывающих там срок моих корешей, после чего мы улетим, а твой карточный проигрыш будет мною возвращен.
— Ну что ж, — улыбнулся Леонардо, — вариант вполне приемлемый. Прямо сейчас и начнем его осуществление.
И пираты, предвкушая очередную битву, хором запели: “Кровавым корсаром был Робин, под черными парусами ходил он к далеким планетам, шевеля зловеще усами”.
А бедные братья Крючки летели на космической галере Тита Самоубийцы к своей неизвестной пока судьбе.
Однако следует отдать Титу должное, братьев он грести на гравивесла не посадил, готовя их к более серьезному делу, а именно: к скорому боксерскому поединку “Вселенский мордобой-2002”, где владелец победивших рабов-боксеров получал приз в виде необитаемой планеты с правом заселения ее колонистами.
Короче, золотая жила.
Бывшие лучшие боксеры Тита Гена Льюис и Маша Дзынь, выиграв очередной поединок, выкупили себя из рабства и, поженившись, укатили в свадебное путешествие на Ганимед.
Это было обидно. Но таковы негласные законы этого запрещенного бизнеса. Заработавший большую сумму боксер мог без согласия своего владельца выкупить себя у него из рабства.
Но братья Крючки об этом аспекте боксероторговли пока еще ничего не знали.
Несчастные телохранители Сан Саныча, разлученные с любимым авторитетом, были помещены в отдельный барак к другим рабам-спортсменам Тита: реслирам, штангистам, борцам сумо и лыжникам-биатлонистам.
Особенно братья Крючки удивились, встретив в бараке известного хоккеиста Петра Мурэ, который уже около двух лет считался сбежавшим с известной чернокожей топ-моделью на Запад.