— Я сейчас кого-нибудь укушу! — серьезно предупредил Дентос.
— Спокойно, друг, — произнес улыбающийся Тесей, — я от них и не такое слышал.
— Занимательно, — вмешался второй, доселе молчавший мыслитель, — что когда с теориями Зенона познакомили философа Диогена…
— Который жил в бочке, полной вина? — уточнил юноша.
— Да-да, именно… Так вот, услышав об апориях, Диоген встал с пенька и принялся молча расхаживать взад и вперед, демонстрируя тем самым на практике, что движение таки существует!
— Однако Диоген был достаточно умен, чтобы понять, — дополнил коллегу первый философ, — что хождениями туда-сюда Зенона не смутить… И вот когда один из учеников Диогена был удовлетворен опровержением учителя, ученый принялся бить его палкой по голове, приговаривая, что, мол, не стоит доверять своим чувствам, а надо МЫСЛИТЬ.
— Ну и что стало с этим беднягой?
— С Диогеном? Философ окончательно спился.
— Да нет, с его учеником?
— Ах, с учеником… Да тронулся маленько после сотрясения мозга. Все время твердил, что он, мол, разумный октаэдр. Потом обзавелся последователями и открыл на острове Аргос собственную философскую школу.
— Вот так оно в жизни и бывает! — веско заметил Дентос — Треснулся головой — и уже философ.
Тут сии витиеватые беседы пришлось прервать, ибо церемония венчания уже закончилась и менее знатные гости были выдворены из пещеры пировать на природе.
— Тесей, Дентос! — прокричал выбежавший на свежий воздух Пирифой. — Где вы бродите? Скорее же занимайте свои места по правую руку от моего трона.
Молодой царь Афин и сын правителя Крита с примазавшимися к ним философами гордо проследовали в пещеру, беспрепятственно минуя дежуривших у входа солдат.
— Эй, почтеннейший, а эти дамы с вами? — спросил Дентоса крепкого телосложения воин, уже готовый насмерть сцепиться с двумя огромными амазонками.
— Со мной, — грустно ответил несчастный герой, и воинственных фемин также пропустили.
— Угораздило же тебя жениться! — шепотом посетовал Тесей.
— А сам-то?
— Я — случай особый! Я женился из политических интересов, спасая родину от всеобщего разрушения.
— А я женился, как и Пирифой, — уныло буркнул сын Миноса.
— Это как?
— По пьяни!
Знаменитых героев усадили на самое почетное место.
Ох, и знатный вышел пир, влетевший правителю лапифов в кучу талантов. Описывать все это великолепие на голодный желудок — страшное преступление, потому гастрономические подробности, пожалуй, опустим.
Пирифой, как всегда, был беззаботен и весел. Слева от него сидел румяный бог Дионис, постоянно подливавший в кубок любимцу отличного неразбавленного вина. Гиппопотамия же выглядела так, словно давно и неизлечимо страдала от несварения желудка. Все царящее вокруг веселье проходило мимо нее, и Тесей даже в какой-то момент предположил, что жена Пирифоя попросту спит. Хотя, возможно, у нее случился удар от пережитого счастья и благоверную правителя лапифов полностью парализовало.
Впрочем, Пирифой в любом случае не почувствует разницы. Иначе как Гиппопо владыка Фессалии свою жену не звал, ласково косясь на ее невыразительное, как у насаженной на вертел камбалы, лицо.
Однако в самый разгар праздника случилась одна неприятная оказия и, если бы не громко возмутившиеся Тесей с Дентосом, то на случившееся вряд ли кто обратил внимание.
А произошло следующее: обнаглевшие кентавры решили похитить жену Пирифоя, посчитав ее мертвой и решив, что на пиру творится ужасное глумление над покойной.
В принципе сильно напиваться для этого заблуждения было необязательно, ибо со стороны Гиппопотамия в самом деле выглядела несколько странно. Не подумайте ничего плохого, просто старая дева действительно оказалась слегка оглушена свалившимся на нее счастьем. К тому же несчастная с рождения полагала, что забеременеть можно всего лишь от одного-единственного поцелуя. И вот, когда все сразу же после свадебной церемонии закричали «Горько!», именно это и произошло. Пирифой страстно поцеловал любимую.
С того самого момента Гиппопотамия почувствовала, что она беременна, ее плоский живот начал явно увеличиваться в размерах, оттого новобрачная и впала в странный ступор, не зная, как теперь к этому всему относиться.
— Эй, какого рожна?! — яростно выкрикнули Дентос с Тесеем, резко вскакивая со своих мест.
В этот момент два крупных пегих кентавра схватили жену Пирифоя и (однако, какая наглость!) поволокли ее к выходу из пещеры. Выражение лица Гиппопотамии при этом ничуть не изменилось, да и поза, кстати говоря, тоже.
Дежурившие у выхода солдаты на происходящее никак не отреагировали, приняв выносимую кентаврами женщину за одного из просочившихся на пир философов, который здорово походил на благоверную Пирифоя, хотя, на взгляд Тесея, был значительно симпатичней.
— Дружище, — так обратился к правителю лапифов юноша, тряся играющего в «ладушки» с Дионисом Пирифоя за плечо.
— В чем дело, мой знаменитый друг?
Молодой царь Афин на мгновение утратил дар речи, но на помощь ему пришел благородный Дентос:
— Правитель, в край оборзевшие кентавры только что похитили твою жену!
Пирифой осоловело моргнул, затем недоуменно посмотрел на пустующее рядом место. Жена и впрямь отсутствовала.
— Похитили, говорите?
Могучие герои дружно кивнули.
— Ну и хрен с ней! — весело выкрикнул Пирифой, и они с Дионисом оглушительно заржали.
Такая вот история.
Не знаю, насколько поучительная, но вам, братцы, посоветую, прежде чем жениться, думать главным мужским достоинством, то бишь головою! И не надо мне тут брезгливо кривиться, жизнь — штука серьезная, раз ошибешься, колбасить тебя потом будет до скончания веков.
Ну да Зевс с нею, с моралью, пора бы и закругляться.
Спросите, что было потом?
Ох, и достал же меня этот вопрос! Да много чего потом было. Например, в обе сандалии пьяные Тесей с Пирифоем решили похитить жену владыки страны мертвых Аида Персефону. А что из этого всего вышло, вы, наверное, уже читали в хрониках великого Геракла.
Так что, как говорят древние греки, адио, то есть до свидания!
Ну это, скажу я вам, братцы, славный малый.
Персей, пожалуй, единственный великий герой, равный мне по славе и величию. М-да… Ведь все мы (или, вернее сказать, большинство) ведем свой род от великого Персея. Так нас, героев, иногда и величают — Персеиды. То есть прямые потомки славного эллина. Можно даже сказать, что Персей был моим старшим братом, ибо отец у нас, как известно, один и тот же.