— Вероятно, нет другого клана, в гостях у которого мы смогли бы лучше научиться ориентированию, изучить больше средств и способов находить дорогу даже в самых негостеприимных местах.
Слуга с презрением сплюнул.
— Если присмотреться повнимательней, то Пирас еще более высокомерны, чем Дракас. У Дракас по крайней мере есть способности, которыми они могут по праву гордиться, они культурны и образованны. В то время как Пирас живут хуже пещерных животных. У них завышенная самооценка, как и у всех французов, считающих себя grande nation — великим народом. Они думают, что могут короновать собственного императора и поработить весь мир. Но, попытавшись заставить Пруссию отказаться от своих претензий на испанские земли, французы узнали о том, что они отнюдь не всемогущие. Они потерпели поражение не только в битве при Ватерлоо, но и во многих других сражениях. И тем самым получили по заслугам!
— Но перед этим Наполеон разгромил почти всю Европу и захватил все немецкие земли, — напомнила ему Алиса. — Он был великим полководцем и стратегом, этого ты не можешь отрицать. Он дошел до самой Москвы!
— И что произошло потом? Его армии пришлось голодать, только потому, что русские оказались хитрее. Как я уже говорил, французы переоценивают себя, и надменность рано или поздно погубит их!
— Разве надменность может погубить кого-то? — спросил Франц Леопольд, услышавший последние слова слуги. — Не о моей ли семье ты так доброжелательно отзываешься?
— Нет, он говорит о Пирас, — прояснила ситуацию Алиса.
— Что? Нас хотят лишить звания самого высокомерного и заносчивого клана?! — воскликнул Франц Леопольд в притворном ужасе.
— Похоже на то. Мы как раз обсуждали Наполеона, гордыня и тщеславие которого погубили его армию в России, — сообщила вампирша.
Хиндрик никак не мог успокоиться.
— И к чему привело то, что французы развязали войну с Пруссией и немецкими княжествами? — с торжествующим видом спросил он. — Они увидели лишь падение своего императора и его армии, осаду Парижа и собственный позор, когда прусский король в Зеркальном зале Версаля был провозглашен императором Германии, в то время как французы под пушечным огнем чуть не перегрызли друг другу глотки от голода!
— Я знаю эту историю, но не уверена, что это было разумным решением.
— Что? Заставить их поплатиться за свое высокомерие? Ты забываешь, что это французский король Наполеон Третий объявил нам войну, а не мы ему, — напомнил ей Хиндрик.
— Конечно, мы должны были защищаться, но не стоило провоцировать французов таким образом, — высказала свое мнение Алиса. — Они никогда не простят нам того, что мы основали свою империю в их Версале.
— Ну и пусть, — пожал плечами Хиндрик. — Пускай подавятся своей обидой, коль уж они не могут проглотить ее.
Алиса покачала головой.
— Говорю тебе, когда-нибудь этот поступок еще принесет нам много бед. Французы укрепят свое положение и жестоко отомстят немецкому народу.
Прежде чем Хиндрик успел возразить ей, мимо него пробежал Таммо, напомнив своим появлением, что еще один наследник клана Фамалия заслужил строгий выговор. С хмурым лицом Хиндрик направился к брату Алисы, чтобы потребовать у него объяснений.
— Кто бы мог подумать, — пробормотал Франц Леопольд и задумчиво посмотрел вслед Хиндрику.
— Он и раньше давал понять, как ему не нравится постоянно видеть Таммо в сопровождении наследников Пирас, но я не думала, что его антипатия измеряется в таких масштабах, — обеспокоенно сказала Алиса.
Франц Леопольд пожал плечами.
— И что с того? Хиндрик не единственный, кто испытывает вражду к представителям другого народа. Англичане презирают ирландцев, немцы — французов и наоборот. Таким образом, каждый нашел себе врагов, на которых он может смотреть свысока.
— А как же австрийцы?
Губы Франца Леопольда тронула легкая улыбка.
— Дракас? Мы смотрим свысока на всех, разве ты не знаешь об этом?
Алиса улыбнулась в ответ.
— Вообще-то знаю, но иногда я забываю, как много вы о себе воображаете!
Поклонившись, Франц Леопольд оставил ее, и Алиса решила подойти к Малколму. С улыбкой на лице она остановилась рядом с ним. Однако Малколм, казалось, вовсе не замечал ее.
Но он не мог не заметить ее присутствия! Ночью все чувства вампира настолько обострялись, что он сразу ощущал присутствие любого человека или вампира, появившегося поблизости. Почему он не обращал на нее внимания? Алиса не знала, чем она могла рассердить его. Может быть, ей стоило уйти?
— Малколм? С тобой что-то случилось?
Видимо, эта фраза вывела его из глубокого раздумья.
— Что? А, это ты, Алиса. Что нового?
— Можно присесть рядом с тобой?
Он еще несколько минут смотрел на нее стеклянным взглядом, прежде чем спрыгнуть со своего гроба и жестом пригласить ее сесть. После этого Малколм тоже опустился на потемневшее от времени дерево.
— Тебе нехорошо? Ты выглядишь не так, как обычно. Если я сказала или сделала что-то плохое, то это было не нарочно, и мы должны поговорить об этом…
Алиса смотрела на него, затаив дыхание. Малколм попытался улыбнуться.
— Нет, конечно же, ты не сделала ничего плохого. Просто я задумался о своем. Извини, пожалуйста. Я рад, что ты подошла. Ведь обычно тебе вполне хватает общества твоих друзей.
Алиса собиралась возразить, но сдержалась. Она не хотела начинать спор, который мог легко выйти из-под контроля. Может быть, стоило рассказать Малколму о встрече с Призраком? Это ведь такая увлекательная история. С другой стороны, она была там с друзьями, что подтверждало упрек Малколма. Поэтому Алиса предпочла спросить, чем он занимался этой ночью после окончания занятий.
— Мы с твоим братом и Фернандом посетили ботанический сад, — охотно сообщил Малколм.
— Что? — Алиса не могла скрыть своего удивления.
— Что тебя так удивляет? Что я — как и вы — позволил себе смыться отсюда, вместо того чтобы несколько часов сидеть и скучать?
— Нет, то, что из всех наследников ты выбрал себе в спутники моего брата, который, как по мне, может разозлить даже вампира с железными нервами, — недовольно поморщилась Алиса.
Губы Малколма растянулись в улыбке.
— Должен сознаться, я пошел с ними не из-за твоего брата — хотя я против него ничего не имею, — а из-за Фернанда или, если уж говорить правду, из-за его ключей, — уточнил Малколм, заметив недоверие во взгляде Алисы.
Она кивнула.
— Прекрасно тебя понимаю. Без Джоанн мы бы недалеко ушли И, к своему стыду, должна признаться, что дело тут не только в ключах. Я всегда думала, что отлично ориентируюсь в любом месте, но здесь, внизу, я часто не знала, куда идти дальше. Эти ходы такие запутанные, что на обратном пути я бы предпочла идти по собственному следу, чем выбрать другой маршрут.