Кажется, я начала понимать, о чем толкует Дита.
– И так семь лет, – тихо сказала она. – Я только иногда вышивала для себя, когда выдавалась минутка свободная. Дарила подругам… Я знаю, они надо мной посмеивались. Тоже, наверно, думали, что у меня дурной вкус. – Она сглотнула. – А потом я вдруг отложила то белое платье и поняла, что больше не хочу… Не хочу этих одинаковых узоров, от которых в глазах рябит. Просто… не хочу.
Она умолкла. Я тоже молчала. Пусть рассказывает, наверно, ей это даже на пользу.
– Я стала думать, что мне делать, – продолжила Дита после паузы. – И выходило… Мне некуда деваться. Денег у меня не было, меня содержал Лейс. Он хороший человек, но… я поняла – ему нужны мои руки, а не я. Ну, еще дети… К матери я вернуться тоже не могла.
– Я видела вашу матушку, – сказала я. – Прекрасно вас понимаю.
– Ну вот. – Дита горько улыбнулась. – Лейс бы меня не отпустил, мама бы не приняла. Я могла только исчезнуть. Совсем. Но куда мне было идти?
– И вы?..
– Я вспомнила, как в юности вышивала всякую всячину, приезжал человек из города и забирал все разом. Я и решила поискать лавки, где торгуют такими вещами, – сказала Дита. – Обошла разные места в хороших кварталах, но там все было… для богатых. Вроде того, что я на заказ вышивала. А потом я как-то случайно забрела сюда. Долго ходила, смотрела, чем торгуют. Нашла лавку тетки Тиры, поглядела на ее товар и подумала, что я ведь могу вышить не хуже! И… – Она помолчала. – Несколько недель вышивала. Тайком, конечно, Лейс бы не одобрил… А потом взяла несколько платков и пришла к тетке Тире. Предложила ей… Она меня поняла, хоть я и… плохо говорила. Ей понравилось, сказала, если еще сделаю, чтобы приносила. И денежку мне дала. Не очень много, но… Это были мои деньги, понимаете? – Дита несмело улыбнулась.
– Что же было дальше?
– Дальше… – Дита вздохнула. Смелая она все-таки женщина… или просто безрассудная – прийти в Разбойный квартал как ни в чем не бывало! – Я так и носила тетке Тире всякую мелочь. Она мне побольше стала платить, сказала, что людям нравится, и говорила, какие картинки больше всего берут. А потом два человека заказали кое-что. Один скатерть праздничную, а другой наволочки для подушек…
Дита так светло улыбнулась, что мне стало ясно: эти заказы были для нее глотком свежего воздуха.
– Простенькие совсем, – сказала она, – я быстро сделала, мне еще приплатили за скорость. Я посмотрела – денег у меня уже было довольно, чтобы прожить немного… И я тогда решилась. Сказала тетке Тире, что жить мне негде, она и присоветовала это место. Тут совсем недорого берут, мне по карману! – Дита прикусила губу. – И тогда я просто ушла. Я думала, Лейс поищет меня и перестанет. Решит, что меня бандиты ограбили и убили или еще что… А он вон как…
– То есть вы просто взяли и ушли, – сказала я. – И ничего с собой не взяли?
– Я ничего не хотела брать у Лейса, – твердо ответила Дита. – Но пришлось… Только самое необходимое – белье, что попроще, и теплые вещи. Я потихоньку уносила, по чуть-чуть, когда шла в город, у тетки Тиры прятала. И никто не заметил.
– А куда же тогда делось ваше новое платье, другая одежда? – поинтересовалась я. – Целый сундучок пропал!
– Я не брала нарядов, – покачала головой Дита. – Зачем?
– Но их нет, – хмыкнула я. – И еще кое-чего надосчитались: дорогого белья, туфель… Но все разрозненно, будто собирались впопыхах. Или вещи складывал мужчина.
– Знаете… – Дита улыбнулась. – Нехорошо так думать, но, может, это Вела, наша новая служанка? Услышала, что я пропала, и решила взять что-нибудь. Я помню, платье ей очень нравилось! А белье… Откуда ей знать, что к чему полагается надевать? Я сама часто путала…
– Это я проверю, – кивнула я. – Дальше что было?
– Ничего, – пожала плечами Дита. – Я закончила последний заказ, чтобы не подвести Лейса, а потом пришла сюда и стала жить. Продаю вот тетке Тире вышивки, а еще ко мне с заказами пошли. Вот, смотрите, – она показала мне еще что-то, – это соседка снизу попросила меня вышить платье для дочки, на день ее рождения. Правда, хорошо вышло?
Платьице – на девочку лет пяти, не больше, было расшито гирляндами цветов – ярких, веселых, летних – и бабочками. Кажется, это Дита любила вышивать больше всего.
– Может, у меня и дурной вкус, – внезапно понурившись, сказала она. – Но у людей вокруг такой же. Им нравится, что я делаю, и я буду это делать! – Дита вскинула голову и посмотрела на меня. – А еще ко мне две девочки попросились в ученицы. И я их возьму и научу всему, что сама умею! Пусть у них тоже ремесло будет! То есть… если вы не скажете Лейсу, где я…
– И как вы не боитесь здесь жить одна? – сказала я, проигнорировав ее последнюю фразу. – Место такое, Разбойный квартал все-таки!
– Ничего, – сказала Дита. Госпожа Токк, похоже, кое в чем ошиблась. Дита определенно не была дурочкой, но бесцветной личностью она не была тоже. – Тетка Тира мне все рассказала. Кому платить надо, чтобы не трогали, кому жаловаться, если что. Люди тут не такие уж плохие… Но, конечно, – добавила она серьезно, – голову на плечах надо иметь. А то хорошие-то они хорошие, а стянуть, что плохо лежит, – это всегда пожалуйста.
– Вы предполагали, что вас будут искать, – сказала я, – затем и волосы перекрасили, и именем сестры назвались?
– Вы даже про нее знаете? – удивилась Дита. – Ну да… Рия – она смелая была. Взяла и сбежала. Она и меня с собой звала, а я побоялась. Зря, наверно…
– Вы знаете, где она, что с ней? – поинтересовалась я.
– Нет, – покачала головой Дита. – Но ей всяко лучше, чем было мне. По крайней мере, она сама за себя решила.
Мы помолчали.
– Значит, госпожа Ротт, вы не желаете возвратиться домой, – подвела я итог.
– Не желаю, – побелевшими губами ответила Дита.
– А дети? – спросила я. – Вы подумали о детях? Вы их любите?
– Я… – Дита понурилась. – Я, наверно, плохая мать… То есть я их люблю, конечно, но… Госпожа Нарен, я их почти не видела. Их сперва отдавали кормилице, потом няньке, чтобы я могла работать, чтобы они мне не мешали. И еще… Они так похожи на отца!
– Да, это я заметила, – усмехнулась я.
– Им лучше будет с ним, – твердо сказала Дита. – А если я об этом и пожалею когда-нибудь… Ну что ж, значит, я поступила неправильно. Но я сама так решила!
– И что прикажете доложить вашему мужу?
– Не говорите, что нашли меня! – Дита, кажется, почувствовала надежду. – Прошу вас!
– Я не могу, – покачала я головой. – Моя репутация пострадает. Я не проваливаю дела.
– Но… – Дита ссутулилась. – Тогда…
– Ладно, – сказала я, поднимаясь. – Придумаю что-нибудь.
– Но…
– Если что, обратитесь к папаше Власию, он держит трактир «Три кружки», его все тут знают, – проигнорировала я вопрос, – я его предупрежу. И поосторожнее, тут все-таки не самое приличное место.