– По их обычаям девушка не может жить под одной крышей с женихом, – просветил Лауринь. – Это считается верхом неприличия.
– Крайне неудобно, – хмыкнула я. – Охрану, полагаю, усилили?
– Разумеется.
– Хорошо… вернемся к Вельции, – я покосилась на Арнелия. – Если не Арвейн, то кто с наибольшей вероятностью станет мужем княжны?
– Претендентов не так уж много, – ответил он. – Определенные… хм… обстоятельства известны далеко не всем, а сама по себе Вельция – не самый приятный уголок, поэтому…
– И все же? – настаивала я. Точно, речь идет о чем-то, обнаруженном совсем недавно. Разумеется, кто знает, будет молчать и вести свою игру!
– Кое-кто из местных дворян, разумеется, в том числе родственники, – пришел на выручку Арнелию капитан. – Двое довольно знатных господ из Стальвии, а также молодой князь Тарнайский и младший сын князя Азольского.
– И это вы называете «немного»? – усмехнулась я. – Хм… Конечно, проще всего было бы предположить, что это происки кого-то из соседей, не так ли?
– Гайрэ из Стальвии, – заметил Лауринь.
– Если она прибыла из Стальвии, это еще не значит, будто она работает на стальвийцев, – фыркнула я. – С тем же успехом ее услуги могли оплатить и тарнайцы, и сами вельцы! Хотя у них с деньгами туго… В любом случае свое дело она почти сделала.
– Остается самая малость, госпожа Нарен, – произнес Арнелий. – Выяснить, кто же именно ее нанял… и, разумеется, обезопасить от нее Арвейна.
– Я постараюсь выяснить все возможное, – кивнула я. – Мне нужно будет переговорить с княжной, возможно, она что-то знает. Насчет прочего… мой вам совет: дождитесь окончания праздников и посадите Арвейна под замок. Целее будет. И с княжны прикажите глаз не спускать, лучше мага к ней приставьте.
– Вы полагаете… – насторожился Арнелий.
– Ничего я не полагаю, – с досадой ответила я. – А вот ваш нрав известен всем, и что сына вы хоть силком, а жените на этой княжне, тоже понятно. История с актрисой дает потянуть время, и я не знаю, на что это время будет употреблено!
– Вы правы, – кивнул король. Выражение глубокого беспокойства так и не сходило с его лица, и я его прекрасно понимала. – Капитан…
Лауринь молча кивнул, коротко поклонился и вышел. Значит, распорядится сам… Однако!
– Благодарю, госпожа Нарен, – произнес Арнелий. – Вы…
– Пока рано благодарить, – оборвала я. – Думаю, все только начинается. А теперь… позвольте вас покинуть, Ваше Величество. Во дворце мне делать больше нечего, тем более мне нужно кое-что разузнать.
– Вы можете поступать как пожелаете, – кивнул он.
– В таком случае – до встречи, Ваше Величество. – Я поспешила откланяться.
Всю жизнь терпеть не могла лезть в политику, и вот – на тебе! Не зря, выходит, дед вечно бранил меня за то, что не желаю разбираться в хитросплетениях придворных интриг… Теперь придется – волей ли, неволей.
Вырваться из дворца – вот истинное блаженство! Это я поняла, оказавшись дома. Пусть благородные господа развлекаются, я для этого решительно не гожусь…
Два дня ушло на то, чтобы кое-что выяснить. Толком ничего не прояснилось, увы, все смутно и зыбко, как обычно в начале расследования. Более-менее четкая картина начнет вырисовываться позднее… если вообще начнет.
С княжной Вельской я побеседовала – прелестная оказалась девушка, милая и насмерть перепуганная. Я помнила еще по временам работы в Вельции: народ там суеверный до крайности, но то простой люд, а то княжна! Как выяснилось, не слишком-то сильно она отличалась от какой-нибудь рыбачки…
Вийна красавицей не была, особенно по арастенским меркам, здесь все-таки более привычен другой типаж, а она – темноволосая, смуглая, с зеленоватыми, цвета холодной морской воды глазами – смотрелась несколько чужеродно. И откуда она взялась в северной Вельции? Впрочем, насколько я помнила, весь княжеский род таков, видно, затесался среди предков Вийны какой-то черномазый южанин.
Но это все ерунда, главное, девушка была твердо уверена в том, что привлекает несчастья, и намеревалась уговорить отца отпустить ее отшельничать. Глупость несусветная, как я и заявила, повергнув приближенных княжны в шоковое состояние. Я повторила и то, о чем говорил Арнелий и придворные маги: никакого проклятия на княжне нет, все неурядицы суть совпадения. Поверила она мне или нет, сказать не берусь, но глядеть стала немного веселее.
Откуда взялся мертвый голубь – голубка то есть, – никто не брался объяснить. Птицу обнаружили рано поутру прибитой над окном княжны каким-то металлическим штырем. Разумеется, никто ничего не видел и не слышал, а сторожевые псы даже не почесались. Вполне возможно, голубку принес кто-то из своих (мало ли было вельцев, недовольных решением князя выдать дочь за арастенского принца!), а то и из местной охраны (подкупить можно кого угодно). Так или иначе, приятного мало…
Я обошла особняк, сад, но никаких следов магии не обнаружила. Если кто-то посторонний сюда и забирался, то он был обычным человеком, это точно. Опрос ничего не дал, я уже сказала, никто не заметил ничего подозрительного, и если они и врали, установить это я не могла, а не подвергать же всех без исключения пыткам!
Увы, с этой стороны тупик… Во всяком случае, до тех пор, пока неизвестный недоброжелатель не объявится снова.
И еще одно не давало мне покоя. Арнелий упомянул, что на руку Вийны Вельской претендует в числе прочих сын князя Азольского. А с Азолью, к слову сказать, связан недавний любопытный эпизод… Но слишком уж явно! Слишком притянуто за уши! Можно, конечно, предположить, что злополучный конь предназначался в подарок княжне (а в ее свите не много людей, разбирающихся в породистых лошадях, с последними в Вельции неважно), скажем, к свадьбе. Девушка падает с лошади, возможно, калечится, и тогда выясняется, что подарок был от азольцев… Ну глупо же, согласитесь! Это могло бы сработать, выбирай она между азольским княжичем и кем-то равноценным, тогда это помогло бы убрать одного претендента, но не сейчас, когда Азоль вовсе не рассматривается в числе возможных вариантов! Или это был задел на будущее? Мог злоумышленник предполагать, что свадьба с принцем сорвется? Как знать…
Слишком много догадок, и ни одной настоящей зацепки. Отвратительно: только и остается ждать, когда наконец случится хоть что-нибудь, что сдвинет дело с мертвой точки!
Я и ждала, между делом наведавшись к майору Горту и выложив ему правду о смерти Верия Нена. Сказать, что майор был удивлен, значит не сказать ничего, а что было с родственниками покойного при известии о волшебном превращении убийства в самоубийство… Думаю, оставь Нен по-настоящему большие деньги, тяжба длилась бы еще не один год: законники вполне могли начать доказывать, что самоубийство суть то же убийство, пусть и совершенное самим пострадавшим… и вы ведь не будете оспаривать, что покойный приходился родственником самому себе? Но, к вящей радости семейства Нена, казна за наследство бороться не стала, предоставив им делить его, как заблагорассудится. Чем там все завершилось, я знать не знала, да не особо меня это и интересовало, по правде говоря.