Он замолчал на мгновение, а затем снова заговорил. И это было настоящее откровение. Он делился со мной своими переживаниями и заботами. И я его понимала.
-Не скажу, что все прям настолько плохо, - грустно улыбнулся он. – Просто я привык общаться, встречаться с девушками, выпивать. Я соскучился по солнечному свету. Теперь я не могу выйти под солнечные лучи, не могу встретиться со своими друзьями, девушкой. Та жизнь осталась в прошлом.
Горечь сквозила в его голосе. Мое сердце разрывалось от жалости к брату.
«Что же они с тобой сделали, Кристофер».
Я вспомнила мрачное подземелье, освещенное лишь факелами. Тут же выплыла в памяти сцена возле клетки, в которую он был заточен.
-Там в подземелье… Помнишь?
-Да. Я был не в себе в самом начале. Я вспомнил все гораздо позже. Воспоминания возвращались ко мне отрывками – детство, колледж, работа, ты. Я помню, как первый раз произнес твое имя. Я даже не сразу понял, о ком говорю. А затем память вернулась, накрыв меня потоком воспоминаний. Карлос был рядом в тот момент.
Кристофер снова замолчал и странно на меня посмотрел в зеркало. Только теперь я обратила внимание, что мы стоим перед моим домом. К тому же, мне хотелось избежать проницательного взгляда брата.
-Джейн, ведь у вас что-то было? – спросил он, обернувшись ко мне и пристально вглядываясь в мое лицо.
Вопрос застал меня врасплох. Сердце сжалось в груди. Я снова вспомнила, как увидела Карлоса за своим окном. Тогда я думала, что это только мой сон, но каким же он мне показался приятным. И Карлос, его движения, ласки…
Я не ответила брату. У меня не осталось для этого сил.
-Он страдает, - не дождавшись от меня ответа, негромко сказал он. – Все это видят.
Мой мир перевернулся. Я хотела и не хотела верить словам брата. Счастье, тем не менее, помимо моей воли растекалось по телу, заглушая даже сильную боль в животе.
«Карлос. Как же ты мне нужен! Если бы ты только знал».
-Все в прошлом, Кристофер. Мы расстались по обоюдному согласию, и никто не виноват в этом. Так нужно было. Поступить иначе не мог ни он, ни я.
Слова слетели с губ, но я и сама сомневалась в сказанном. Все могло быть по-другому. У нас был, пускай и мизерный, но шанс быть вместе. Только мы им не воспользовались.
-Дело твое, сестренка. Я никогда не лез к тебе с советами, и сейчас не буду. Только вы оба не понимаете, на что себя обрекаете. Но я вижу, что ты приняла решение, и даже начала его осуществлять.
-О чем ты?
-О твоей свадьбе. Даже не пригласишь? – улыбнулся он.
Я растерялась. У меня совсем из головы вылетело, что я скоро стану замужней женщиной. Опять. Теперь перед Кристофером я должна была сознаться в том, что все решила со своей жизнью.
-Откуда ты знаешь?- внезапно возник вполне закономерный вопрос.
-Не забывай – я следил за тобой. Правда, только по ночам, но информации о тебе у меня предостаточно.
Он многозначительно посмотрел на меня. Что это в его взгляде? Укор? Я тут же вспомнила ночь, проведенную с Джеком.
«Неужели Кристофер видел все?» - отчаянно забилась мысль в голове.
Но спросить его я так и не решилась. Теперь наверняка и Карлос узнает, если уже не узнал. Хотя чего я переживаю? Он сам решил, что так мне будет лучше.
Я прекрасно понимала, что это были лишь отговорки, жалкая попытка оправдаться перед своей совестью. Бесполезно - ее не обманешь. Груз вины навис надо мной, не девая собраться с мыслями. Я думала лишь о том, как отреагирует Карлос на известие о моей предстоящей свадьбе.
-Давай не будем об этом, - попыталась я прекратить разговор, причиняющий мне душевные страдания. - Так ты шпионил за мной. И в доме на Уиллоу-стрит был ты?
-Да, - подтвердил он.
-Я чувствовала чужое присутствие, но не различила твою энергетику. И в переулке ты тоже был с самого начала?
-Конечно. Я не хотел себя выдавать. Ты вообще не должна была знать, что я нахожусь рядом. Так велел Карлос для твоей же безопасности. Он посчитал, что ты должна начать новую жизнь без вампиров, но не рассчитал, на что ты способна. Хотя тебя и можно понять. Только когда эти подонки перешли границы, я не сдержался.
При воспоминании о случившемся, глаза Кристофера вновь сверкнули, но он сдержался от каких-либо дальнейших комментариев. Стало очевидно, что он испытывает неловкость за то, что я увидела его «в деле».
-Может, уже в дом зайдем? – нашлась я. – Не могу же я всю ночь провести в салоне автомобиля.
-Отличная мысль. Возможно, ты меня еще и стаканчиком крови угостишь?
Он шутит. Это забавно. Я на мгновение вновь увидела прежнего Кристофера.
Обойдя машину, он открыл дверцу и взял меня на руки. Я все еще боялась самостоятельно передвигаться.
-Давай я тебя все-таки отвезу в больницу. Ты неважно выглядишь, - с сомнением в голосе предложил он пока нес меня до входной двери.
-Нет. И как я им объясню появление синяков и ушибов? Если расскажу о нападении, всплывет та четверка. Уверенна, что они поспешат рассказать о странном парне с невероятной силой.
-Глупости. Им никто не поверит. Подумают, что ребята перебрали. К тому же они врятли могли что-нибудь разглядеть, а после им было не до меня.
-Ловко у тебя все выходит.
-Это точно, - подтвердил он.
Мы вошли в дом и включили свет. Кристофер аккуратно уложил меня на диван и пошел за аптечкой в ванную комнату. Я лежала и в ожидании его возвращения размышляла.
Невозможно словами выразить ту боль, которая терзала меня. Это можно только прочувствовать. Тоска по утраченному съедала меня, словно гниль яблоко. Я думала, что вычеркнув из жизни Карлоса, смогу со временем удалить его и из сердца. Наивная. Это просто невозможно. Появление Кристофера лишь воскресило все в памяти, окрасив воспоминания новыми яркими красками.
Жизнь без Карлоса – это не жизнь, а пытка. И я все это время не жила, а медленно горела в пламени боли и отчаяния.
«Я люблю тебя, Карлос. Как же я тебя люблю».
-Держи, - отвлек меня Кристофер, протягивая таблетку и стакан воды. – Это обезболивающее. Но завтра, если тебе не станет легче, обратись к врачу.
Я кивнула головой в знак согласия, а про себя подумала:
«Обойдешься. Так я и послушала тебя».
Неожиданно раздалась негромкая трель мобильного телефона. Кристофер засунул руку в карман черных брюк и достал оттуда черный аппаратик. Мое сердце подпрыгнуло и, кажется, застряло где-то в горле. Его удары стали отдаваться в голове.