– Но нам надо заехать к тебе, – улыбнулся он. – Алешка требовал вернуть тебя вместе с Шушерой.

– Ну, раз требовал, значит, надо заехать.

– Я им сейчас позвоню и узнаю, как там дела, – Костя подмигнул мне и набрал Дашкин номер по громкой связи.

Конечно же, у них все было хорошо, не считая того, что Даша заявила, что к нашему приезду они с Алешей приготовят ужин.

– Только ничего не спалите, – взмолился Костя, на что Даша возмущенно сказала, что волноваться надо, когда готовит тетя Саша. И вообще, лучше, если готовить будет она, Даша, потому что у нее это лучше получается. А тетя Саша пусть делает уроки и убирается.

– Я ненавижу убираться, – пожаловалась я в микрофон над зеркалом заднего вида. – Но так уж и быть, буду, если ты пообещаешь не звать меня тетей. Помнишь, мы же договаривались.

– О’кей, – лаконично согласилась та. – До встречи.

Мы с Костей переглянулись, похоже, все идет к счастливому финалу. Мы оба глупо улыбались и все время норовили прикоснуться друг к другу, чтобы убедиться, что это все не сон, не обман. И, конечно же, наш визит в мою квартиру не закончился просто изъятием носильных вещей и кошки. Мы не смогли пересилить себя, и чувство долга позорно пало перед силой нашего притяжения. Мы не видели друг друга сто лет и поэтому не смогли остаться одетыми в пустой квартире.

– Как же я скучал по тебе. Не шевелись, я буду на тебя смотреть. Никогда больше не смей думать, что я тебя не люблю, – строго пригрозил мне он, крепко держа меня в своих объятиях, ослабевшую, обнаженную и задыхающуюся от счастья.

– Обещаю.

– Я очень любил жену, но это не значит, что я не люблю тебя. Я никогда бы не стал встречаться с тобой только ради того, чтобы переложить на тебя часть своей ноши.

– Тем более что я – самый неподходящий для этих целей кандидат. – Я махнула рукой и перевернулась на живот.

Он склонился надо мной и провел ладонью по моей спине. Я замерла и выгнулась, чуть не замурлыкав, как Шушера.

– Зато ты подходишь для массы куда более приятных вещей, – задумчиво сказал он, прижав меня к себе.

Эпилог

Мои мамочка и папочка, по их же собственным словам, ждали этого дня почти тридцать лет и наконец, когда дождались, получили, как говорится, все и сразу. Мы поженились, как только на деревьях появилась молодая листва. Это случилось в конце мая, весна была в этом году затяжной и весьма похожей на зиму. В Ямбурге потеплело сначала до сорока шести, а потом и вовсе до минус пятнадцати, и я окончательно убедилась, что жизнь может быть чудесной, независимо от температуры за бортом. Особенно если тебе есть с кем забраться под одеяло в ледяные вьюжные вечера. Мы же с Костиком оттуда практически не вылезали, пока неожиданно вдруг не стало ясно, что нам действительно очень сильно пора пожениться.

Традиционно в России двое любящих друг друга людей стремятся сочетаться браком, когда одна из сторон (почему-то всегда женская, прямо какая-то дискриминация) «залетает». Именно так все случилось и у нас, только выяснила я это достаточно поздно, хотя все было очевидно. Началось все вообще не в России, а в Египте, куда мы всей семьей отправились в конце апреля, чтобы погреть наши косточки разного размера и диаметра. До этого я так была погружена в подготовку и предвкушение нашего феерического отдыха, что даже не заметила признаков надвигающейся катастрофы. Кстати, забавно, что мои десять правил, которые помогают избежать катастрофы, мне так и не помогли. За двадцать уже девять лет моей беспутной жизни я ни разу не вела себя столь беспечно, как с Костей, что неминуемо должно было привести к последствиям. И привело, прямо там, в Египте. Пока все семейство лопало бесплатную, включенную в «All inclusive» пиццу на пляже, я сидела в номере и целовалась с унитазом.

– Что с тобой, дорогая? – волновался Костя. – Может, нам остаться с тобой?

– Нет уж, – стонала я. – Мало мне того, что я отравилась этой чертовой водой, не знаю уж, где я ее напилась. Мне еще не хватает тут лицезреть ваши разочарованные морды. Валите и пяльтесь на этих рыб, будь они неладны.

– А может, тебе вызвать врача? – предложила Дарья. – Пусть тебя промоют.

– Я тебя сейчас промою, сама, без врачей. С помощью ёршика! – возмутилась я, но лишь на секунду, потому что потом мне снова стало так плохо, что я отползла в санузел и предпочла из него не выходить. Ужасная египетская вода настолько вымотала меня, что всю неделю я почти ничего не ела и не пила, но и в России мне стало ненамного легче. Я уже всерьез подумывала обратиться к эскулапам, втайне холодея при мысли о какой-то страшной, неизлечимой болезни, которая съедает меня изнутри (тем более что, по ощущениям, внутри меня действительно что-то происходило). Но тут Жанночка во время нашего шашлычного посещения ее загородного дома усмехнулась со странным видом, пристально и с интересом рассматривая меня, словно я не я, а красивое летающее насекомое редкого вида. Мы приехали к ним на Первое мая, пообещав моим родителям быть у них на даче на Девятое. Как штык. К слову сказать, мы тогда гостили в Жанкином доме впервые вместе, и для меня это был очень важный момент – ее знакомство с Константином.

– Да, мать, попала ты! – воскликнула она, когда меня вывернуло при одном виде сырого замаринованного шашлыка. – И давно ты болеешь?

– Уже недели две. Ничего не помогает. Просто какой-то кошмар.

– Ничего, дело поправимое, – беззаботно пожала плечами она и обратилась к Косте: – Нет, я понимаю, почему эта балда тут бродит с трагическим лицом. Но вы-то, Константин, – вы же серьезный человек, взрослый, разумный. С двумя детьми. Как вы-то ничего не поняли?

– Я? – растерялся Костик. – Но я же не врач. Хотя вы правы, я не должен смотреть на это безучастно. Завтра же позвоню своему знакомому, пусть ей проведут полное обследование.

– Да-да, – с делано-серьезным видом покивала Жанна. – И пусть они начнут с гинеколога.

– Ты думаешь, у меня что? Миома? – испугалась я, а Костя вообще побледнел.

– Миома – не миома, тьфу, тьфу, тьфу, но расти будет. Я надеюсь. Ты, деточка, беременна. Хочешь штаны мои беременные померить? Я как знала, не выкидывала. И коляску могу отдать, у меня классная. «Chicco». Трансформер.

– Коляску? – в некотором параличе вытаращилась на нее я, а вот Костя все понял сразу, но при этом занервничал, заметался и покрылся смешными разноцветными пятнами.

– Господи, какой я идиот, – бормотал он. – Тебе же нельзя было летать. И на солнце греться. И курить! А ты куришь! И потом, нам надо срочно пожениться!

– У меня что, опять будет братик? – после некоторой паузы уточнила Даша.

Костя в это время метался по участку, что-то искал в машине, бегал из дома и в дом, дергал меня за руки и стирал пот со лба.

– Ну почему обязательно братик, – утешила ее спокойная, как удав, Жанна. – Может быть, сестричка.