– Куда я поеду? – спросила Вика, наливая в большой термос кофе.
– Ну ты же хотела быть в Москве, поближе к событиям, хотя, как мы видим, события-то развиваются вокруг тебя вне зависимости от твоего местопребывания. Вот и посидишь с сыном у меня дома. По-хорошему надо бы отправить тебя на оперативную квартиру, но Степка там со скуки завоет, а с моими он уже сдружился, им веселей будет, да и вам с Катькой моей скучать не придется.
– И сколько нам у тебя сидеть придется? – спросила Вика.
– Немного, уже недолго, несколько дней, – ответил Денис.
Вика никак не могла уснуть.
Она уговаривала себя, что надо отдохнуть, что ей завтра понадобятся силы, ворочалась с боку на бок, даже пыталась слоников считать, но, промаявшись больше часа, встала и, стараясь не шуметь, спустилась на первый этаж.
«Ладно, раз лезут в голову всякие мысли, значит, надо их передумать, а не мучить себя, пытаясь уснуть!» – решила она.
Вика заварила зеленого чая, добавила в него ложку меда и попыталась найти свои сигареты. В кухне она обнаружила только пустую пачку, новая пачка, она точно знала, в рюкзаке, а вот где был сам рюкзак – это вопрос! Она отнесла на темную, холодную веранду чай и плед, который прихватила с дивана в гостиной, и отправилась на поиски рюкзачка. Естественно, она нашла его в последнюю очередь на той же веранде, в одном из плетеных кресел у стола, куда сама же его и бросила, когда вошла в дом следом за Егором, несущим спящего Степку.
Вика устроилась в кресле, подобрав под себя ноги и укутавшись пледом, достала из рюкзака сигареты, зажигалку и, отхлебнув чая, закурила.
– Ты чего не спишь? – спросил Егор, выходя на веранду.
– Не могу уснуть, решила чаю выпить.
– Чай – это хорошо!
Он сел, откинулся на спинку кресла, вытянул ноги, протянул руку через стол, подвинул к себе ее чашку и, сделав пару больших глотков, вернул чашку на место и закурил.
Они молчали. Курили.
Отсветы от торшера, который Вика включила в гостиной, падали через окно, немного рассеивая темноту холодной веранды.
– Почему ты не стала мне писать? – тихо спросил Егор, внимательно рассматривая огонек своей сигареты.
«Странно, – подумала Вика. – Наверное, именно для этого я не смогла заснуть и пришла сюда и чай этот дурацкий пью!»
– Я писала, – смирившись с неизбежностью этого разговора, ответила она.
Вика затушила в пепельнице сигарету, взяла рюкзак, вытряхнула его содержимое в кресло, стоящее рядом, нашла среди вещей пачку писем, перевязанных лентой, и протянула ему:
– Я исписала кучу бумаги и была уверена, что когда ты получишь хотя бы одно из них, то будешь смеяться до слез, а потом мы посмеемся вместе. Не получилось смеяться.
Егор взял у нее пачку, развязал бант, потянув за кончик ленточки, и стал внимательно рассматривать рассыпавшиеся ему на колени письма.
– Я ношу их с собой, потому что забрала из дома все документы, где было упоминание о тебе, на всякий случай.
Он пересматривал конверт за конвертом, в тусклом свете почти ничего не было видно, а Вика рассказывала ему о злополучном листке с адресом, который, не изменив своего розового цвета, лежал сверху последнего в пачке, вернувшегося к ней письма. Она попыталась развеселить молчавшего Егора, рассказывая о своем походе в Минздрав, пересыпая рассказ шутками и комментариями. Но попытка оказалась неудачной, пропав даром, Егор не выразил никаких эмоций.
Вика встала и вышла из веранды. Он не удивился, что она ушла, он удивился, что она вернулась.
Она принесла поднос, на котором стояли бутылка с остатками водки на дне, две рюмочки и какая-то закуска. Поставив поднос на стол, она села на прежнее место.
– Это ты правильно придумала! – похвалил Егор, нарушив свое затянувшееся молчание.
Он налил в рюмки водку, они выпили не чокаясь, закусили чем-то, не произнеся ни слова.
– А почему ты не писал? – спросила Вика и удивилась, как нарушил звук ее голоса вязкую тишину над столом.
– Сначала просто не мог: времени не было ни на что, ни есть, ни спать, даже думать ни о чем, кроме работы, было некогда. Как только я спустился с трапа самолета, сразу попал в такую запарку! Надо было в экстренном порядке комплектовать бригаду, оборудование, медикаменты, а потом отправлять это черт знает куда! А там вообще ни на что ни времени, ни сил не оставалось. Месяца через три я приехал на главную базу пополнить запас медикаментов и отдохнуть пару дней и узнал, что от тебя не было ни одного письма. – Затушив сигарету, он достал еще одну и закурил снова. – Я испугался, думал, что с тобой что-то случилось. А как узнать? Телефона у тебя нет, Сергей с Леной, через которых я мог получить какую-то информацию, уехали в Америку, ни телефона, ни адреса, ни даже фамилии твоей подруги Ольги я не знал. Тогда я позвонил своему коллеге по госпиталю, где работал, и попросил его сходить к тебе домой.
– Это такой полненький дядечка, лет пятидесяти?
– Да, – усмехнулся Егор. – Я перезвонил ему, он сказал, что был у тебя дома, тебя саму не застал, но твоя мама сказала, что ты жива-здорова, и дословно: «У них все в порядке!» Я переспросил, у кого у них? Он ответил, что, как он понял, у тебя и мужчины, с которым ты встречаешься.
– Он напугал мою маму, – констатировала она, забыв окрасить голос тонами.
Вика взяла бутылку, разлила остатки водки в рюмки, поставила пустую бутылку на пол и, не дожидаясь Егора, выпила, закусив кружочком соленого огурца.
– Он позвонил в дверь, мама открыла, он стал расспрашивать о моем здоровье, мама решила, что он доктор из женской консультации, а на фига кому-то еще расспрашивать о моем здоровье, при этом ничего не объясняя? Тем более что он действительно представился доктором. Вот она и сказала: «У них все в порядке!» – имея в виду меня и мою беременность.
Егор молча выпил и не стал закусывать, затянувшись сигаретой.
– Почти смешно, – сказал он без намека на веселье.
– Почему ты не пришел сам, когда вернулся?
– Я приходил, – признался он. – Не хотел идти, зачем, вроде бы и так все понятно, но пришел! В Африке мне пришлось задержаться на сорок лишних дней, а когда я вернулся, то через пару дней все-таки пошел к тебе. Но оказалось, что ты там уже не живешь, а твоего нового адреса они не знали.
– Знали. – Она даже не расстроилась, чувствуя какую-то фатальность в том, что произошло тогда. – Я специально оставила им свой адрес. Для тебя.
– Значит, не захотели мне его давать или просто забыли. – Егор не удивился, вспомнив ту злую, толстую бабищу, которая открыла ему дверь бывшей Викиной квартиры.
– Или просто не судьба. Так бывает, – устало сказала Вика, вставая из кресла. – Пойду спать.
Она лежала в кровати, укутавшись теплым пуховым одеялом, и думала о том, как все глупо! Как глупо, нелепо сложились обстоятельства, которые развели их с Егором в разные стороны, в отдельные друг от друга жизни, и ничего уже не исправишь, переболев, перемучившись всем пережитым тогда, пять лет назад.