Он принял решение. И первым, с кем поделился, был дед Семен Корнеевич.
Разговор их происходил ночью в кабинете деда, двое не самых простых мужчин рассуждали о будущем страны в приложении к конкретной судьбе Глеба Генералова.
– Я решил уходить со службы, – признался в выстраданном решении Глеб.
Дед помолчал, посмотрел с особым вниманием на внука, откинулся на спинку кресла, сложив ладони домиком – пальцы одной руки упираются в пальцы другой, любимый жест в моменты размышлений.
– Обоснуй, – потребовал он.
– Я не хочу, чтобы меня использовали в непонятных мне делах, – приступил к изложению мыслей Глеб, еще раз и для себя проговаривая вслух принятые решения. – Мы с тобой оба знаем из истории, что происходит в государстве в смутные времена. Одно дело – служить государству, каким бы тоталитарным оно ни было, но внешняя политика его все равно направлена на интересы этого государства и, как следствие, его народа. И совсем другое – служить людям, дорвавшимся до верховной власти и соблюдающим только свои шкурные интересы. Спецназ и разведка предусмотрены для точечных, скрытых, тайных и самых сложных операций. Заметь – на благо государства! Кто сейчас придет к власти? И кто будет стоять за ними, чьи интересы – денежные, амбициозные – мы будем решать? Страна развалилась, куски розданы, и мы оба знаем из истории, что просто так, мирно и с улыбкой, такие события не происходят. Значит, впереди войны и конфликты, как правило, межнациональные и по интересам природно-ресурсным. Как военный, я буду обязан выполнять приказы. А чьи? Кто станет их отдавать? А под чьи заказы? Американцев, которые уже влезли в нашу страну по самое «не хочу»? Командующего армией? А он чьи интересы окучивает? Я не имею права задавать лишних вопросов: мне отдали приказ – и я обязан его исполнять! А я не хочу через пару лет узнать, что провел операцию, и не дай бог, еще и с потерями, ради того, чтобы какой-нибудь Вася Пупкин поимел нефтяную скважину и пару-тройку домов в Европе, отстегнув за это кому надо и сколько надо. А так и будет! Они сейчас кресла, ресурсы, сферы влияний и деньги начнут делить, и у всех быстро обнаружатся средства нанять для этого дела элитные части. И никто никогда не узнает, что на самом деле происходило в их маленькой веселой компании и кто там кому что должен и чем расплачивался. Я отдавал себе отчет и понимал, что никогда не узнаю все конечные цели и задачи, которые придется выполнять, но я хотя бы был уверен, что делаю это на благо страны. Сейчас я уверен, что далеко не всегда мне придется делать это на благо страны, а, скорее, для чьих-то личных амбиций и обогащения. Я так не хочу.
– В общем и целом с выводами согласен, – подумав, ответил дед. – Но позволь спросить, а что ты намерен делать со всеми своими уникальными навыками, знаниями, непростыми умениями?
– Я думал об этом, но пока, кроме идеи стать частным консультантом по безопасности сделок для фирм, работающих с арабскими странами, ничего не придумал, – поделился сомнениями Глеб.
– Это для тебя мелковато, – размышлял Семен Корнеевич. – Наемный охранник, пусть даже самой высокой квалификации, – это все равно наемный охранник. И ты все так же не будешь знать в полном объеме целей и задач твоих нанимателей и их истинную сущность.
– А что ты посоветуешь? – очень заинтересованно спросил Глеб.
– Я вот что думаю, – приступил к изложению мыслей дед. – Мне иногда приходится консультировать правительство по вопросам арабских стран, и я отметил, что катастрофически не хватает специалистов по специфике экономики стран Ближнего Востока. Думаю, тебе следует получить финансовое образование именно в этой области. Поверь мне, очень скоро такие специалисты не только понадобятся, а будут жизненно необходимы стране. Как правило, любые смутные времена имеют тенденцию быстро заканчиваться, и тогда начинается спокойная работа. И твои знания понадобятся не только частным фирмам и корпорациям, но и государству. А к тому времени ты наработаешь и авторитет, и статус, и будешь востребован как у нас, так и в самих арабских странах. Но при этом, даже работая на правительство, останешься свободным предпринимателем. И, кстати, чтобы точно знать и понимать, какие у кого цели, посмотри на его финансовые интересы.
– А что! – вдохновился Глеб. – Идея мне очень нравится!
– Мне тоже, – заметил дед и остудил прежде-временную радость внука: – Я думаю, ты понимаешь, что никто тебя из армии не отпустит, ты слишком ценный для них кадр.
– Понимаю, – посерьезнел Глеб, – но пока не придумал, что с этим делать.
Следствием серьезных размышлений всей семьей и предложений разного рода по осуществлению безболезненного и, главное, безопасного увольнения Глеба из армии явилась совершенно неожиданная, больше смахивающая на откровенную аферу идея.
А именно: имелся у отца Глеба близкий друг детства Осип Львович, много лет назад эмигрировавший с семьей в Израиль, за эти годы сделавший там небывалую карьеру и занимавший на данный момент один из важных государственных постов. Егор Семенович придумал нечто невообразимое – обратиться за специфичной помощью к давнему другу. Не рискнув вести такие разговоры по телефону, он решил ехать сам в туристическую поездку в Израиль, встретиться с Осипом Львовичем и обсудить идею приватно.
И что бы вы думали? Получилось!
Результатом встречи старых друзей явилось предложение военному министерству отправить в Израиль на учебную спецбазу одного специалиста для обучения его навыкам и приемам по борьбе с терроризмом. Жутко все секретно! В девяносто первом Россия еще пребывала в нежном неведении, что такое международный терроризм, но предложение приняла. Правда, имелись некие условия. Ну а как без них?
Израильтяне просили в ответ принять несколько своих специалистов для обмена навыками и знаниями с нашим спецназом, нечто вроде обмена опытом. Ну, это ладно! Но вторым условием они выставили требование, чтобы человек, направленный к ним для учебы, был гражданским лицом и не числился в рядах Российской армии ни прямо, ни косвенно, ни секретно, никак! И обещали тщательно проверить выполнение этого условия.
«За каким чертом?» – пожали плечами российские военные.
А никто объяснять не собирался, да еще между делом одно условьице толканули: чтобы данный гражданин владел арабским языком.
– Опаньки! – совсем офигевали военные. – А это вам на хрена?
«Не хотите, как хотите», – ответили израильтяне. Да нет, чего уж там, хотим, наверное, подумали в министерстве. Евреи – народ ушлый и поднаторевший в спецоперациях, чего не подучиться и опыта не перенять?
Напомним, что на дворе девяносто первый, и всем, тем паче армейскому руководству, как бы на все наплевать – чего там одного человека по обмену навыками не послать, а вдруг пригодится! Да и на работу их специалистов неплохо было бы посмотреть на нашей, так сказать, территории!
Понятное дело, что не один такой Глеб Генералов огурец, в парнике созревший, имелись ребята не менее одаренные и со знанием языков и талантливые специалисты, с Глебом на курсе вообще непростые ребята учились. Да только где-то там, на высшем уровне, кто-то кому-то что-то сказал, намекнул, имя его обозначил – это уже недоступные простым людям, в том числе и самому Глебу, интриги.