– Чтобы дать Нине возможность порыться в бумагах.
– Нет, я не об этом. Что мы будем делать в кабинете, пока она информацию вашу воровать будет?
Шеф смотрел на нее непонимающим взглядом.
– Ничего не будем делать. Хотите, о жизни поговорим…
– Да, да, хочу! – воодушевилась Юлька.
Сергей опасливо покосился на эмоционирующую «шпионку».
«Абсолютно неадекватна», – подумал он с жалостью.
В дверь осторожно постучали. Вошел мужчина лет пятидесяти, лохматый, с лопатообразной бородой. На его плече болталась громадная черная сумка, почти чемодан.
– Привет честной компании, – пророкотал бородатый.
– Привет, у тебя минут сорок, не больше, – ответил Сергей.
– Нормально, мне столько и не надо…
– Юля, пойдите пообедайте тогда.
Юлька беспрекословно послушалась и вылетела в коридор. Сначала она зарулила в «удобства», с опаской подергав дверь. Обошлось без приключений. Эта маленькая удача подняла ей настроение, и приободренная Мата Хари двинулась кормиться. Карточку на «прокорм» Мишаня ей вчера отдал.
Веселый дизайнер сидел за столиком с какой-то мощной теткой, задрапированной цветастой шалью. Он обрадованно помахал Юльке рукой и завопил на все кафе:
– Ну, как ты после вчерашнего?
Неизвестно, что он имел в виду, но все присутствующие повернулись и с интересом посмотрели на застывшую девушку. Юлька не знала, куда деваться, а Мишаня несся дальше:
– Давай садись ко мне поближе, мы ж теперь почти родные!
Юлька погрозила ему кулаком, но за столик села, предусмотрительно подвинувшись к задрапированной тетке.
– Маруся, это Юленька, наша новая переводчица. А это Маруся, отдел кадров.
– Очень приятно, – вежливо сказала Юлька. У Маруси было милое доброе лицо, вблизи она оказалась совсем молодой, просто полнота прибавляла ей лет десять, и то только издалека.
– И мне приятно, – согласилась Маруся. – Вы на Мишу не сердитесь, он наша местная достопримечательность. Ни один праздник без него не обходится, мертвого развеселит. Мы экономим на ведущих, когда проводим корпоративные вечеринки. Все равно ни один тамада с ним не сравнится, – отрекламировала она дизайнера.
– Да, – скромно поддакнул Мишаня, – я гений!
– Молчи уж, гений, – донеслось из-за соседнего столика.
– Если у вас нет врагов, то вы плохо разбираетесь в людях, – ответил он, и соседи затихли.
– Я знаю точно наперед, сегодня кто-нибудь умрет! Я знаю где, я знаю как, я не гадалка – я маньяк! – продекламировал дизайнер зловещим тоном, окончательно победив соседскую компанию, которая вспугнутой воробьиной стайкой метнулась из кафешки.
Маруся развеселилась. Некоторое время они жизнерадостно стучали приборами, потом Мишаня спросил:
– Юль, тебя Нинка как, не обижает?
– Да нет вроде бы… – улыбнулась Юлька.
– Юлечка, – вступила в беседу Маруся, – я уже всех спрашивала, а вас еще нет: у нас тут пара вакансий наметилась, уборщица нужна и секретарь-администратор. Нет ли у вас кого-нибудь на примете? Очень уж не хочется объявление давать, потянутся безработные, как ходоки к Ленину, а у меня времени нет всех собеседовать.
Вспомнив размер оплаты труда, который ей тут предложили, у Юльки появилось искушение предложить себя на должность администратора, в крайнем случае она бы и в уборщицы пошла. Но она сдержала этот алчный порыв и серьезно сказала:
– Я подумаю, пока что-то никого не вспомнить.
Маруся добродушно улыбнулась:
– Знаете, так трудно с людьми работать. Дашь заявку на администратора, а резюме такие приходят, как будто люди читать не умеют. Написано черным по белому: со знанием языка и с опытом работы, а что в результате?.. Резюме – конфетка: высшее образование, интеллигентная внешность, владение языком, опыт работы пятнадцати лет, стрессоустойчивость, готова к любым нагрузкам, многолетний опыт руководящей работы с большими коллективами людей. И вы знаете, что оказалось? Учитель русского языка! Я говорю, написано же, язык и опыт, а она в ответ: «Русским владею в совершенстве, опыт работы – 15 лет, классы до 30 человек, а уж на стрессы вообще не реагирую! Детки иногда такое удумают, вам и не снилось…» – Маруся весело рассмеялась. – Знаете, она мне такого порассказала! Кнопки и клей на стуле – это уже прошлый век. Принесла она тетрадки в сумке, сумка обычная, матерчатая, на молнии. Начинается урок, она открывает сумку, сует туда руки, а там что-то живое, теплое. Она в крик, на пол выскакивает крыса, девчонки визжат, парни гогочут, в общем, урок сорван.
Посмеявшись и наевшись, Юлька вернулась в приемную. Нины еще не было, бородатый пропал.
Юлька решила позвонить маме, прощупать почву на вечер. Ехать домой, если мама все еще сердится, ей не хотелось. Родительница, как стало понятно по ее односложным репликам, дулась, и Юлька решила навестить Аню. Заодно и вещи заберет.
Анька звонку обрадовалась и строго спросила:
– Ты адрес наконец выяснила или тебя возят по городу на черной машине с повязкой на глазах?
Юлька продиктовала, где ее забирать, и на всякий случай напомнила:
– Я задержусь, освободиться раньше семи вряд ли получится.
– Вот и хорошо, – не расстроилась подруга. – Как раз у меня тоже дела еще всякие…
На том и распрощались.
На самом деле Анька планировала сегодня вечером стребовать с Костика подружкино кольцо. Он жалобно блеял по телефону, что пока еще не получилось, но с Анной такие номера не проходят, не на ту напал. «Приеду вечером, чтобы кольцо было», – отрезала она.
Юлька тем временем скучала. Делать перевод, который не представлял ценности, имело смысл только в присутствии Нины.
Юлька замечталась. Ей почему-то вспомнилась оброненная Марусей фраза о корпоративных вечеринках. Раз есть вечеринки, то есть шанс показать себя во всем блеске и великолепии. Даже если это у них и не часто, уж Новый год-то здесь точно отмечают. Живота еще видно не будет, можно надеть вчерашнее платье, а за предстоящий месяц научиться ходить на каблуках…
В собольем манто, распахивающемся и переливающемся под светом разноцветных фонариков, она медленно скользит по мраморному полу огромного зала. Все смотрят на нее и восхищенно перешептываются. Сергей роняет бокал с шампанским, подбегает к ней, глядя влюбленными глазами, принимает меха и отдает их швейцару. Вот он опускается перед ней на колени…
– Так я и знала! – громкий голос Нины безжалостно вырвал ее из праздника и вернул в офисные будни. – Сидит и таращится на стену, как окунь после бомбежки! Лицо попроще сделай, переводчица!
Нина была сверх меры оживлена. Повесив шубку в шкаф, она подошла к окну с маленьким зеркальцем в руках и начала крутить головой, удовлетворенно цокая языком. Вадим не появился.