«Замуж захотелось, – разозлилась она. – Выходи теперь за всех подряд и не по одному разу. Вот влипла!»
Маруся схватила с подноса рюмку и опрокинула в себя: помирать – так с музыкой! Горло обожгло горечью. Она машинально уткнулась носом в собственный кулак, пытаясь остановить поток раскаленного воздуха, рвущийся в легкие. Получилось, как у заправского алкаша. Поймав неодобрительный взгляд Стаса, она прозрела: «Единственный выход – его бегство по собственному желанию. Значит, надо сделать все для того, чтобы перестать нравиться этому мафиози».
Уж что-что, а в этом искусстве Маруся преуспела. Даже не прикладывая особых усилий, она непостижимым образом отпугивала последнее время потенциальных кавалеров и заловленных женихов.
– Да! – С вызовом глянув на Стаса, она выпятила живот и гордо отставила ногу, изображая потерю равновесия. – Алкоголь помогает пищеварению: чем больше выпьешь, тем больше съешь! А вы что, не любите пьющих женщин?
– Кто ж их любит. – Стас недоумевал. Неожиданное перевоплощение девушки выглядело странно. Так опьянеть от шампанского она не могла, а водка еще не успела подействовать.
– Тогда нам не по пути, увы. Адье, месье! – Пьяно пошатываясь, Маруся развернулась и побрела к выходу, стараясь не ускорять шаг. Плащом она решила пожертвовать. Минутная задержка в гардеробе могла стоить жизни. Если ресторан михеевский, то пусть Дина потом вызволяет одежку.
Стас понуро смотрел ей в спину.
– Ну, и где твоя прынцесса? – Дина привалилась к его плечу и потрясла перед носом каким-то ключом. – От райских врат, – пояснила она. – Директорская – вторая дверь по коридору.
– Спасибо, Диночка, но, похоже, не судьба.
– Почему? – Дина обидчиво оттопырила губу и исподлобья посмотрела на Стаса. – Она тебе не понравилась? Да таких…
– Все намного печальнее. Это я ей не понравился. Она тут только что весьма неумело изобразила пьяную гимназистку и отбыла, попрощавшись по-французски.
Дина округлила глаза:
– Это в каком смысле?
– В прямом. Совсем не то, что ты подумала. Она сказала: «Адье, месье!» И ушла.
– Да-а? – Дина недоверчиво покачала головой. – Странно, ты вроде в ее вкусе.
Стас огорченно развел руками:
– Похоже, что вкусы с возрастом меняются.
– Но-но, с каким возрастом. Ты тут не очень-то…
– Я имел в виду, что ты можешь быть не в курсе ее сегодняшних пристрастий. Зря я отпугнул от нее Колю. Испортил девушке вечер.
– Могу представить продолжение ее вечера с Колей. Она тебе еще спасибо скажет. Где она на него нарвалась?
– Это я на нее нарвался. Дина, не получается у нас. Я ей был откровенно неприятен. Сначала надеялся, что она просто смущается, но понимаешь… Да что тут говорить. Не вышло так не вышло.
– Как вы, мужики, быстро сдаетесь! Дурак ты, доктор! Я бы тебе по трезвости ни за что такого не сказала, а сегодня тебе повезло, лови бонус от фирмы: Маруське любой мужик сейчас хорош – она одна, с ребенком… Тебе не понять. Но! Она моя подруга, и я не позволю, чтобы она досталась любому. Я тебя просто так к ней сватаю? Башкой подумай, светило! Ты прошел самый жесткий кастинг – мой. Не знаю, что ты ей брякнул, но если уж ей Коля приглянулся, то это край!
– Да ладно, что теперь делать. Я ее все равно не догоню, да и ни к чему это.
– Тряпка!
– Не ори на меня!
– Придурок, лучшей жены тебе не найти! Будешь сохнуть по своей Злате? Ну и флаг тебе в руки!
– Я по ней не сохну, между нами все кончено!
– Ой-ой, зарекался кувшин по воду ходить!
– Не твое дело, ты много выпила, успокойся. Дурацкий разговор у нас получился. Давай забудем.
– Ты же говорил, что не можешь забыть Марусю. Врал?
– Дина, хватит. Моя половая жизнь тебя не касается.
– А когда-то касалась!
– Ты хочешь, чтобы я вызвал на дуэль Михея? Это все равно, что бодаться с бронепоездом. Только не говори, что ты до сих пор…
– И не скажу. Я вас люблю любовью брата. В данном случае – сестры. Все в прошлом. Не бойся, я тебя не трону.
– Тогда не надо об этом тут орать. Или ты хочешь, чтобы Михею доложили о романтических подробностях твоего прошлого?
– Не такие уж они были романтические, особенно если вспомнить твою бывшую жену. Фурия, шизофреничка, что ты в ней нашел?
– Дина, перестань, ты переходишь границы дозволенного. Не надо обсуждать со мной мою личную жизнь.
– Я тоже когда-то была твоей личной жизнью.
– Весьма недолго.
– Ага, еще добавь, что, к счастью, недолго.
– Динуля, у меня остались о наших отношениях самые теплые воспоминания…
– Теплые воспоминания могут оставаться о печке! Лично я вспоминаю наш кратковременный романчик с содроганием!
– Слушай, мы не подружки, чтобы обсуждать подробности. Мне неприятно, хотя ты, похоже, столько выпила, что тебя это не волнует.
– Она тебе не понравилась? Только не ври.
– Я уже объяснил: это я ей не понравился.
– Хочешь, я у нее узнаю, почему она ушла?
– Не надо, Дин! Закончим этот разговор. Мне ведь тоже не доставило удовольствия, что девушка от меня сбежала, как черт от ладана. Зачем мне подробности? Я не получу удовольствия от обмусоливания деталей.
– Дорогу осилит идущий!
– Да, Дин, иди, осиливай!
– Так ты согласен?
– Уговорила.
Стас не знал, как от нее отделаться. Сейчас он готов был на все, лишь бы прекратить разговор на повышенных тонах. Гости уже поглядывали в их сторону. Особо любопытные откровенно прислушивались, пытаясь уловить сквозь грохот музыки суть спора.
– Жди. Я завтра позвоню. – Дина жизнерадостно улыбнулась и, пританцовывая, двинулась к сцене.
Да уж, Динуля всегда отличалась веселым характером.
Год назад, едва они познакомились, она сразу переехала к нему. Получилось все как-то легко и сразу. Стас позвонил, пригласил поужинать. Ресторан, ночной город, Дина первая поцеловала его…
Утро они встретили в его холостяцкой берлоге. Он тогда переживал очередной тягостный разрыв со Златой, и Дина, полная ее противоположность, подействовала на Стаса как бальзам на раны.
Со Златой они познакомились на первом курсе медицинского института в конце восьмидесятых годов. Тогда этот вуз был чрезвычайно престижным. Стас лишь с четвертой попытки прошел по конкурсу, а Злата попала по блату. Ее родители были то ли дипломатами, то ли ворами. По тем временам заработки что у тех, что у других были примерно одинаковыми. Они, как айсберг, возвышались над сероватой массой волнующихся сограждан, выделяясь одеждой, ухоженностью лиц и определенной смелостью во взгляде. Их не страшил завтрашний день, карточная система и инфляция. Злата выгодно отличалась от своих однокурсниц, одетых в рубища фабрики «Большевичка». Она походила на беззаботную райскую птичку, по недоразумению залетевшую в келью монаха. Яркая и без комплексов, она притягивала взгляды. Стас сходил с ума: красавица не обращала на него внимания, благо парней на курсе было предостаточно. А он влюбился, да так, что готов был умереть ради этой ветреной кареглазой блондинки. Через полгода томных вздохов и пылких взглядов он наконец отважился подойти и пригласить ее в кино. Банально, без намека на фантазию, а потому – безуспешно. Не имея опыта общения с девушками, именно так он представлял начало знакомства.