– А я сегодня не приду ночевать? – искренне удивилась Ленка.
– Нет.
Лето не радовало. Юлия Карловна сидела в душной комнате и изображала приступ мигрени. Конечно, можно было поехать на дачу, но с некоторых пор она боялась покидать квартиру, опасаясь, что обратно будет уже не внедриться.
Милая девочка Эльза (по паспорту – Лиза, это Юлия Карловна выяснила в первую же неделю, беззастенчиво пошарив у гостьи в сумочке) ввинтилась в семью с ловкостью и грацией ужа. Она быстро перевезла вещи, нежно ворковала над Димой и даже вежливо, но твердо выдворила из кухни Юлию Карловну.
– Я хочу сама готовить для Димы, – с очаровательной улыбкой объяснила Эльза. – А вы отдыхайте.
«Хорошая девушка», – подумала Юлия Карловна и стала смотреть гороскоп. Гороскоп обещал много всего разного и интересного.
Уже через пару недель хорошая девушка ласково сказала Диме:
– Мне кажется, будет лучше, если мама переедет жить в деревню. Она человек пожилой, ей нужен свежий воздух. А мы станем приезжать к ней в гости. Тем более что неудобно жить всем в одной квартире. Ее присутствие ограничивает нас. Например, я бы хотела ходить по квартире… без одежды. Это было бы здорово, правда, милый?
Дима обалдело кивнул.
– Потом, я не люблю ночью вести себя как мышь. Но из-за того, что я постоянно вынуждена помнить про то, что рядом твоя мама, приходится сдерживаться. Это обедняет эмоции. Не мои эмоции, а наши. И ощущения тоже наши. Понимаешь, о чем я, Димуля?
В отличие от Вики, которая по-детски капризничала и во всех своих доводах постоянно «якала», Эльза говорила «мы». И получалось, что от маминого присутствия плохо Диме. И стесняет мама не Эльзу, а его.
Когда Юлия Карловна уловила, куда дует ветер, она ужаснулась. Кухня, которую она решила временно уступить подруге сына, перестала быть ее вотчиной. Более того, девица ходила по квартире в непристойном виде и не собиралась считаться с наличием пожилого человека. Мама попробовала намекнуть Диме, что это невоспитанно, но сын неожиданно предложил подумать о переезде. Юлия Карловна и сама подумывала о переезде, но теперь речь даже не шла о квартире. Ее собирались отселить на дачу, где Эльза замыслила строить коттедж.
– Димуся, у нас будут дети. Ведь правда, у нас будут малыши? Я очень хочу родить маленького пупсика, похожего на тебя. – Она восторженно закатывала глаза и щипала его за подбородок. – Зачем нам квартира в городе, когда и маме, и детям будет лучше на свежем воздухе!
Наблюдать за стройкой и оказаться в лесу, далеко от подруг, знакомых и цивилизации Юлия Карловна была не готова. Но даже это пугало ее не так сильно. Однажды, вернувшись с прогулки раньше обычного, она стала свидетелем разговора, от которого у нее волосы встали дыбом.
– Да все мужики лохи, – расслабленно рассуждала Эльза. Ее вкрадчивый голос доносился из ванной комнаты, где тихо плескалась вода. – Какая разница, этот или другой? Димка не жадный, доверчивый, как телок. Будет меня на руках всю жизнь носить. Ему и изменять легко будет. Ничего не видит дальше своего носа. Лафа-а-а! Мамашку его мы в деревню выселим. Если эта старая выдра заартачится – припугну. Я вижу, как она на меня поглядывать стала. Первую Димкину жену выжила, он сам рассказывал, и думала, что все такие же овцы. Размечталась! – Эльза негромко рассмеялась.
А Юлия Карловна тихо вымелась на лестницу и резвой лошадью ускакала во двор. В висках пульсировало две мысли. Первая: сын считает, что она выжила Вику, эту домашнюю девочку, вместо которой по их дому теперь ползает ядовитая гюрза, прибравшая к рукам наивного Димочку. Вторая: ее теперь тоже выживут в избушку на курьих ножках, а Димуся останется под каблуком пронырливой нахалки. Она испортила жизнь собственному сыну. Да что там сыну, она себе все испортила! Вот Викочка никогда не выселила бы ее в деревню.
Теперь Юлия Карловна знала, что делать.
– Эдик, нам надо поговорить. – Ленка потянула Эдуарда в кухню. – Это серьезно. Я хотела по телефону, но по телефону как-то не по-людски.
Он удивленно покосился на огромную клетчатую сумку, из которой торчал рукав Ленкиной куртки.
«Она собрала вещи!» Радость, смешанная со стыдом, затопила Эдика по самые уши, которые приобрели цвет молодой свеклы. Ведь он шел домой с мыслью, что именно сегодня скажет Лене все. И, видимо, будет ползать на коленях. Да все, что угодно, лишь бы Ленке стало легче.
– Лена, это я должен с тобой поговорить! Ты такая… такая… Я тебя недостоин, понимаешь? Ты будешь счастлива…
– Эдька, я свинья! Я даже могу хрюкнуть, если тебе полегчает. Я предательница…
– Мне так стыдно, я тебя обманул…
Обмен любезностями продолжался бы еще долго, если бы не раздался звонок в дверь.
Света, которая была в курсе сегодняшнего решающего объяснения, пару часов сидела как на иголках, а потом вдруг ясно представила, как интеллигентный Эдик покорно позволяет себя уговорить… И она бросилась ловить такси.
На лестнице у квартиры Эдуарда маялся крепкий парень с тонкими чертами лица и тревожным взглядом.
– Вы чего здесь? – в замешательстве затормозила Света.
– А вы?
– Мне надо.
– И мне надо.
– Молодой человек, а вы к Эдику? Он сейчас занят. У него серьезный разговор.
– Нет, девушка, я к Лене. И у нее тоже серьезный разговор.
Они таращились друг на друга, а затем потянулись к звонку.
Иногда неразрешимые проблемы остаются таковыми, портя людям жизнь. Но порой удача улыбается кому-то во всю акулью пасть, и все складывается наилучшим образом. Лучше искать выход совместно, чем просто сидеть в лабиринте молчания. Как известно, если в лабиринте сидеть, то выход сам не найдется.
Через полчаса счастливая Ленка выскочила из подъезда. За ней бодро вышагивал Илья, подволакивая безразмерный баул. В окне маячили Эдик со Светой. Они смущенно помахали руками отбывающей легковушке и с облегчением вздохнули.
Мобильный трясся в припадке вибрации, высвечивая знакомый номер. Домашний. Димин. Тем сильнее было Викино разочарование, когда в трубке раздался голос Юлии Карловны. Свекровь плакала. Рыдала так, что Вика не могла разобрать ни единого слова. Сердце грохнулось куда-то вниз, оставив в груди страшную, засасывающую пустоту. Если эта горгулья так истерит, это означает лишь одно – с Димой что-то случилось. Губы не слушались, поэтому Вика просто молча осела кулем и замерла в рабочем кресле.
Поскольку невестка молчала, Юлия Карловна быстро выдохлась и в отчаянии поняла, что, похоже, никто ей помогать не собирается. Во всяком случае, Вика даже не пыталась утешить несчастную старушку. А ведь Юлия Карловна все рассчитала: если просто жаловаться и просить помощи, то Вика и пальцем не шевельнет. А вот если использовать шоковую терапию и начать общение со слез, то шанс есть.
Устав блажить, она стала говорить членораздельно, и Вика наконец-то сообразила, что Димочка, этот подлец, в полном порядке. А вот его мамаша посылает сигнал SOS.