– Смешная ты, просто детсад, – посмотрела на Вику Пульсатилла. – И в литературе, и в жизни есть и герои, и подлецы. Но разве можем мы, будто писатели, распоряжаться по своему усмотрению жизнями настоящих людей, а не выдуманных героев? Ты, наверное, хотела, чтобы Миша, как герой Джона Фаулза, тебя полюбил?
– Я хотела, чтобы он на мне женился.
– Еще смешнее. Миша твой – не самостоятельный английский дворянин викторианской эпохи! Он всего лишь студент, у которого есть мать и отец, имеющие свои планы относительно будущего своего сына. И вполне возможно, что его ранняя женитьба на тебе в эти планы совершенно не входит. Как же ты при всем твоем уме не смогла это учесть?
– Я думала, он меня действительно любит. – Вика сложила полотенце, бросила его на стол. – Я ведь не собиралась при гостях устраивать этот цирк. Но накануне вечером, когда мы с ним лежали в постели и он захлебывался от восторга, я намекнула ему, что моя жизнь невыносима, что у меня совершенно нет никаких средств к существованию, что я не вижу другого выхода, кроме как получить эти средства, пойдя в проститутки.
– Вика! – вскричала Пульсатилла. – Ну как ты могла такое сказать?!
Вика нисколько не обратила внимания на огорчение и возмущение матери.
– У меня просто не было другого выхода. Я-то надеялась, что он, как джентльмен, тут же предложит мне свою помощь. Но он сказал: «Ну иди! У нас любой труд почетен. Говорят, что девочки с образованием пользуются большим успехом. Можно даже устроиться к какому-нибудь бизнесмену или иностранцу, чтобы ездить с ним в командировки...»
– Он так сказал? Козел! Чтоб ноги его больше здесь не было! – возмутилась Пульсатилла.
– Больше и не будет! – тихо, но твердо объявила Вика. – Но я должна была его наказать! Вот тогда я в отместку и рассказала при всех, чем занимаюсь. Да! Я рада, что Лилии Леонидовне было за меня неудобно! По крайней мере это самодовольное выражение с ее лица слетело!
– Ах, милая моя, – вздохнула Пульсатилла. – Ты поступила прямо по пословице: «Пусть свекрухе будет хуже, а я себе глаз выколю!» Она забудет о твоей эскападе через месяц!
– А я забуду через два часа!
Еще одна догадка обдала холодом сердце Пульсатиллы.
– С помощью витаминчиков? – тихо спросила она. – А как же Катя? Если со мной что-нибудь случится, Катька останется сиротой. Вот ей тогда точно придется идти в проститутки!
Вика помолчала. Потом сказала тихо:
– Витаминчики уже в ведре.
– Ну вот и славно! – Пульсатилла хотела ее обнять, но побоялась спугнуть. Уж она-то знала, о чем необходимо разговаривать с женщинами, потерпевшими фиаско в любви, – о соперницах. Эти разговоры могут быть бесконечными. Ничто так не лечит, как дружеская беседа. Для Вики соперницей была Лилия Леонидовна. – Кстати, ты не знаешь, откуда родом Лилия Леонидовна, где она училась, работала, как начинала свою жизнь? – невинным тоном спросила Пульсатилла у Вики.
– Знаю, конечно! – Дочь опять презрительно фыркнула, но презрение ее, к счастью, относилось уже не к Пульсатилле, а скорее к воспоминаниям о пережитом и к Мишиной матери. – Лилия Леонидовна стала такой прима-балериной сравнительно недавно! – начала с легким вздохом свой рассказ Вика. – Может быть, ее пример и подтолкнул меня претворить свой план в жизнь.
Пульсатилла внимательно слушала. Ей тоже была интересна жизнь Лилии Леонидовны.
– Родом она откуда-то с юга, – Вика налила себе холодной воды, – из Краснодарского края, и в молодости была вовсе не такой изящной особой. Мишка мне показывал ее фотографии. Она девчонкой дома и за поросятами ухаживала, и гусей из огорода гоняла, и корову умела доить! И физиономия у нее тогда была поперек себя шире, а вовсе не такая изысканная, как сейчас. Жили они в колхозе, мать была какая-то мелкая служащая в конторе, отец на комбайне работал... в общем, в ранней молодости Лилия Леонидовна никаких признаков аристократизма не проявляла. Поступила после школы в пединститут на исторический факультет и на практику случайно попала в Крым, на раскопки какого-то кургана. И вот там она быстро подцепила Мишкиного отца – сына известного профессора-археолога, лингвиста и путешественника. Не знаю, что уж у них там на раскопках произошло, но он женился на ней, и она приехала в профессорскую квартиру в Москву. Быстро родился Мишка, а дальше все как по писаному: иностранные языки, одна диссертация за другой, маленького Мишку сбагрили бабушке, а Лилия Леонидовна постепенно теряла пышные формы и приобретала научные знания.
– Не вижу в этом ничего плохого, – заметила Пульсатилла. – У тебя, между прочим, положение не хуже: по крайней мере не надо поросят кормить и из станицы в Москву перебираться. Все у тебя под руками: библиотеки, Интернет – только учись. Самой можно всего добиться при твоем-то уме и воле. А ты почему-то решила – замуж! Не дочитала, наверное, Джона Фаулза до конца! Там ведь концовка неоднозначная. Героиня только наполовину счастлива в замужестве. Во втором варианте финала она не становится женой английского джентльмена, а предпочитает остаться в мире искусства.
– Я тоже вовсе не однозначно хотела замуж! – Вика опять норовисто фыркнула. – Замужество нужно было мне не как способ простого и безбедного существования! Я хотела выйти замуж только для того, чтобы на законных основаниях, так же как когда-то и сама Лилия Леонидовна, органично попасть в другую среду! Я хотела бы стать большим ученым, каким-нибудь редким специалистом, как она. Ездить по всему миру, читать лекции за границей... Мне нужны вовсе не деньги и тряпки!
Пульсатилла примирительно улыбнулась:
– Ну, если не деньги и тряпки, тогда еще не все потеряно! К счастью, ты не беременна. Не бросила институт...
– Что вы все меня беременностью пугаете? Неизвестно еще, почему Мишкин отец на Лилии Леонидовне женился! Может, как раз по этой самой причине!
– Может быть, не исключено, – задумчиво сказала Пульсатилла. – Но Миша на тебе, беременной, судя по всему, мог бы и не жениться! – Она задумалась. Ей тоже стало обидно за себя. – Лилии Леонидовне, конечно, повезло. Ты думаешь, я в молодости не мечтала совершить открытие в области педагогики? Ты думаешь, я была уверена, что всю жизнь просижу в своей средней, не самой лучшей школе, с не самыми успешными учениками? Совсем не так. Я собиралась поступить в аспирантуру, открыть новаторский класс, стать «учителем года» или еще кем-нибудь в таком же роде... Но! После третьего курса я вышла замуж, и вскоре на свет появилась ты. Мои родители тогда еще были живы – они дали мне доучиться, нянчились с тобой. А вот Катю я уже нянчила одна. Потом от меня ушел муж, и жизнь моя покатилась и покатилась под горку, и я только успевала преодолевать все новые и новые трудности. И куда-то провалились мечты и о новаторстве, и об аспирантуре, и об «учителе года»... Мечты мечтами, а жизнь есть жизнь. Я знаю, ты меня осуждаешь. – Пульсатилла настолько ушла в себя, рассказывая свою жизнь Вике, что не заметила, как дочь отрицательно помотала головой. – Для того чтобы человека понять, надо попасть в такие же, как у него, обстоятельства, преодолеть их и потом сказать: да, я это смогла, а кто-то нет! И тогда можно уже презирать, ненавидеть и не прощать, но только сначала надо прожить жизнь. И о Мише я тебе не советую горевать. Не все готовы к экстраординарным решениям. Ты выбрала оригинальный способ, но Миша оказался к нему не готов. Что ж, забудь о нем и иди своим путем.