Они ухитрились провести полчасика в постели. Она не сказала ему, что добиралась на метро. Его бы удар хватил. И не сказала, что после беседы с Чандри решила сделать подтяжку лица. Не липосакцию, это так жутко звучит! Она подождет, когда сэр Рон отправится куда-нибудь в деловую поездку, затем нырнет в клинику — и дело в шляпе. Она с нетерпением ждала приема у Солтов, Интересно, что наденет Дорис? Леди Джулиет надеялась, что Дорис не держит на нее зла за то, что ее платье ушло с аукциона маленьким страдающим детям. Она, леди Джулиет, вообще-то буквально выкрутила ей руки. Но это ведь ради благого дела. Пора ей простить Дорис за то, что та не ответила на приглашение, а просто-напросто явилась на аукцион, и вернуть ее в список гостей.
4.15 дня.
В тихом зале, заседаний топ-менеджеры телевизионной корпорации обсуждают недостатки в обеспечении безопасности и прочие деликатные темы, многие из которых касаются Дорис Дюбуа. До них дошла некая кассета. Ее прислали анонимно, передав через охрану главе отдела драмы и культуры. Конечно, служащие вольны делать в своей личной жизни все, что им заблагорассудится, но не должны вредить репутации фирмы и уж, безусловно, не предлагать телевизионные съемки в обмен на личные услуги. Что, если пленку отправят в газеты? Шум поднимется такой, что это может даже стоить им лицензии на вещание. Когда речь идет о созданных ими же самими знаменитостях, корпорации следует соблюдать крайнюю осторожность, это само собой разумеется. Но Дорис Дюбуа — общественная фигура. Обижая ее, они обижают зрителей, тех самых, которых обязаны ублажать. В этом есть некое внутреннее противоречие, как указал глава отдела документальных фильмов. Не бывает такого феномена, как «надежная знаменитость». Надежные люди скучны, а это последнее, что нужно зрителям. Так что опасность скандала есть всегда. «Чтобы не попасть в беду, — процитировал он, — рядом с няней я иду». Все повернулись к нему, и он понял, что поддерживать Дорис Дюбуа отныне и впредь означает быть заподозренным в связи с ней. И заткнулся. У него никогда не было связи с Дорис, как и у большинства присутствующих здесь мужчин и женщин. Но репутация есть репутация, и как только у девушки она подмочена, то исправить ее трудновато. Это известно еще со времен Джейн Остин.
Дискуссия продолжается. Охранник, удравший сломя голову и оказавшийся в пятой студии, — ситуация, с которой Дорис отлично справилась, и это зачли ей как плюс. Они очень дотошны, эти менеджеры: он оказался нелегальным иммигрантом, а все его бумаги — чистейшей фальшивкой. Отдел по подбору персонала следовало бы поджарить за это на медленном огне, ведь предупреждали, что требования к потенциальным сотрудникам должны быть ужесточены, если мы хотим добиться нужной эффективности. Так или иначе, но поиск средств для актуальных программ становится проблематичным. И в этом менеджеры видят решение проблемы с Дорис. «Мир искусств» придется прикрыть, как слишком дорогую в расчете на одну зрительскую единицу программу, а так оно наверняка и окажется, если отбросить качество и учитывать лишь затратную часть. Собственно, о чем говорить, если старую истину — конечно, не совсем вписывающуюся в современный культурный климат, — что зритель уровня А равен 1,2 зрителя более низкого уровня, убрали из всех учебников. Они сделают это немедленно. Руководитель отдела, в котором числится Дорис, уходит с совещания, чтобы донести до нее последние новости. И ему совсем не до улыбок. Он пытается связаться с Дорис по мобильному телефону, но не может дозвониться.
4.35 дня.
Дорис находится на Южной Молтон-стрит, забирает копию огненного платья, которое леди Джулиет буквально стащила с нее на благотворительном аукционе пару месяцев назад. Дорис заказала точно такое же и уже заставила уволить двух портних за неровные стежки. Та, которую выгнали на прошлой неделе, была довольно красивой девушкой с Гаити, она скрипела зубами во время работы и раздражала клиентов.
— Уверена, что она очень экзотична, — сказала Дорис, — но она просто не умеет шить. Вы потеряете куда больше клиентов, чем приобретете.
Девушка, услышав разговор, наставила на Дорис два пальца и была тут же уволена.
Дорис на мгновение перепугалась. Уж не наложили ли на нее проклятие? Впрочем, вечером она наденет свое ожерелье от Булгари с древними монетами, и этого наверняка будет достаточно, чтобы отогнать любое зло. Дорис посмеялась над собственной суеверностью.
Жаль, что она не сможет сегодня надеть египетское ожерелье, как планировала, или хотя бы равное ему в плане цены и камней. Но портрет наглядно продемонстрирует, насколько лучше это ожерелье смотрится на ней, Дорис Дюбуа, чем на леди Джулиет. Ей не терпелось увидеть физиономию леди Джулиет, когда с портрета сдернут вуаль. Чванливая старая корова. Дорис пожалела, что у нее не те родители, которых можно пригласить на прием в честь дня рождения собственного мужа, но ей не повезло, и вопрос исчерпан. Если бы речь шла только об отце… с ним-то как раз все в порядке, но он не ходит один ни на какие мероприятия и жутко сердится, если настаивают.
4.55 дня.
Росс забрал Барли и Дорис у «Клариджа». Их вечерние туалеты лежат на заднем сиденье. Барли всю дорогу помалкивает. Пробки гораздо больше, чем они ожидали. Росс пробует проехать по боковым улицам, и в конечном итоге они оказываются на каком-то азиатском уличном базаре, битком набитом разъяренными торговцами. Росс попытался проехать по улице, где проезд запрещен, сея панику среди женщин и детей. Дорис выходит из машины, и начинает объяснять, что она — Дорис Дюбуа и у нее особые привилегии в: этом мире, но в этих кварталах никто о ней отродясь не слышал и, соответственно, никто ее не узнал. Они так воинственно смотрели на нее, что Дорис быстренько нырнула обратно в машину и наорала на Росса, обозвав его дураком. Росс повернулся к Барли.
— Она шлюха, и стерва, — проговорил он. — И она развлекалась с этим художником буквально на днях, у нас все это записано на кассете. Мы никогда не поймем, почему вы бросили миссис Грейс. Уж она-то настоящая леди.
Росс вышел из машины и, растворился в толпе. Барли перебрался на переднее сиденье, сел за руль и медленно повел машину вперед. Толпа расступалась, но кое-кто все же умудрился оставить длинные царапины на боках «роллс-ройса». Выбравшись из толпы, он поехал быстро, куда быстрее, чем обычно Росс, не обращая внимания на вспышки многочисленных камер, фиксирующих превышение скорости, и в результате они прибыли в Уайлд-Оутс лишь на двадцать минут позже запланированного срока.
5.50 дня.
— Отличная езда, — заметила Дорис. — Ты отличный водитель, Барли. Не обращай внимания на то, что сказал этот ужасный толстяк. Люди в моем положении часто становятся объектами лжи и наветов. Он ничтожный работяга и очень похож на тех, кто закачивает в свой компьютер детскую порнографию.
Барли ответил, что голова у него занята совсем другим. Он ждет звонка на мобильный, а его все нет. И меньше всего ему хочется появляться в помещении, набитом людьми в вечерних нарядах, и изображать удивление. Но видимо, этого не избежать. Интересно, то, что сэр Рон не звонит, это плохой признак или хороший? Он смотрит на Дорис довольно равнодушно. Похоже, меньше всего его волнует, с кем она переспала или не переспала и когда.