– Лучше уж фетишизм, – ужаснулся Роман, решив, что ему срочно нужен совет. И даже не совет, а одобрение, поскольку бороться с образом улыбчивой Екатерины Андреевны было невозможно. Да и не хотелось ему бороться.
– Ромк, ты меня слушаешь, или что? – Дима в сотый раз потыкал кнопки мобильника, послушал, кивнул сам себе и захлопнул крышку. – И вот так каждый раз!
– Да уж, – поддакнул Рома, выпав из реальности и не совсем понимая, о чем речь. Но выяснять не хотелось. Своих проблем было выше крыши, и он уже жалел, что согласился встретиться.
– Я понимаю, она обиделась, но я-то тут при чем?
Начало истории про мамин набег на его любовное гнездышко Рома уже слышал, поэтому, не желая по десятому разу вникать в стенания приятеля, высказал свое поверхностное мнение, не вдаваясь в подробности:
– Наверное, она думает, что ты должен был заступиться за нее перед матерью…
Елену Николаевну он знал слишком хорошо, поэтому прекрасно понимал, что совет бессмысленный, поскольку сбить накал страстей в такой ситуации могла только струя из пожарного шланга, которая разметала бы участников драмы по углам, поставив в одинаковое положение, а вернее – посадив всех в одну общую лужу.
– Хотя, – Рома решил пойти навстречу Диме и не добивать его своими указаниями, – в данном случае, она, скорее всего, имела в виду, что ты должен был сделать выбор в ее пользу. Понимаешь, рано или поздно любая девица начинает считать, что ты просто обязан сделать выбор между матерью, которая тебя вырастила, и будущей матерью своих детей. То есть, как только она намекнет на гипотетическую возможность стать в перспективе матерью твоих детей, готовься к бою. Две матери из разных поколений, как правило, при одном мужике не уживаются. На плаву удержится сильнейший, это естественный отбор. Все закономерно, твоя Марина была потоплена более сильным противником.
– Но я-то был рядом и не протянул ей руку помощи! – с пафосом выкрикнул Митя.
– Для этого ты сначала должен был дать своей матушке веслом по голове. Выбор есть выбор, – меланхолично заметил Рома и задумчиво постучал по пачке, размышляя, стоит закурить или уже достаточно.
– Она меня совершенно задавила, я чувствую себя двухлетним пацаном, которого мама спрятала под юбку. Я так импотентом стану, невозможно встречаться с девушками, постоянно ожидая окрика из-за спины. Я должен уже доказать ей, что я абсолютно самостоятелен в своем выборе и не собираюсь зависеть от ее прихотей.
– Ты зависишь не от прихотей, а от денег. – Роме надоел этот бестолковый спор ни о чем. У него были более важные проблемы, которые тоже требовали осмысления и решения, но не в Митином обществе.
– Плевал я на деньги, – горячился Дима. – Есть в жизни и другие радости!
– Конечно. Но ты к ним не привык, и вряд ли твой нежный организм сможет долго наслаждаться свободой. Некоторые особи способны жить и размножаться только в неволе.
– Я не особь, я индивидуум!
– Ну-ну, – Рома хмыкнул, хлопнул опьяневшего и злого Диму по плечу и пошел к мобилизовавшейся барменше, судорожно прикидывавшей варианты сумм, чтобы не продешевить.
На следующий день, наплевав на условности и на мнение окружающих, которое его все-таки немного беспокоило, но не настолько, чтобы отказаться от задуманного, Роман отправился в гости к Вике. Вернее, к ее маме, но он даже для себя пока не мог открыто формулировать истинную цель похода.
Выйдя из машины, он внезапно вспомнил про цветы. Поозиравшись и не найдя ничего, кроме клумбы с какими-то чахлыми полуувядшими растениями, он расстроился. Идти с пустыми руками было неудобно. С одной стороны, у него были с собой торт и вино, так что руки не выглядели такими уж пустыми. Но без цветов все равно было как-то неловко. С другой стороны, если принести цветы, то кому их дарить и как вообще строить диалог в свете того, что продолжать отношения с Викой он не планировал? На душе было тягостно и муторно, захотелось сбежать: накануне Рома пытался продумать тактику ведения боя, но так ни до чего дельного и не додумался, решив действовать по обстановке. На углу дома ржавела гнутая вывеска «Стройтовары». Хмыкнув, он двинулся туда.
Через полчаса Роман уже давил на кнопку звонка Викиной квартиры. В одной руке он держал пакет с тортом и вином, а в другой – «букет» разномастных кистей. Ему самому это казалось необычайно остроумным.
Двери распахнулись, предъявив ему Вику в крохотной бесстыжей маечке и микроскопических шортах. Из этого маскарадного костюма вываливалось все, что только могло вывалиться. Роман смущенно отвел глаза:
– Привет… А я вот мимо ехал, дай, думаю, зайду, – до него вдруг дошло, что мамы опять могло не быть дома, тогда он в очередной раз вынужден будет пикироваться с Викой, которая, судя по наряду, то ли была абсолютно не готова к приему гостей, то ли, наоборот, кого-то ждала.
В ее круглых глазах засветилась такая искренняя радость, что Роману стало стыдно. Он не умел отказывать девушкам, тем более что раньше такой необходимости и не возникало.
– Привет! Как здорово, что ты зашел! Проходи! – неожиданно громко проорала Вика, как будто желала оповестить о приходе гостя весь подъезд.
– К-хм… Это тебе, как обещал. – Он неуверенно улыбнулся, протягивая ей кисти. Пакет с десертом ему хотелось отдать непосредственно Екатерине Андреевне.
– А что у тебя в мешке? Опять еда? – радостно поинтересовалась Вика, потянув пакет к себе. Рома с сожалением разжал пальцы, глядя на счастливую улыбку девушки.
Пошуршав полиэтиленом, она с радостным топотом унеслась в глубь квартиры, откуда, к огромному Роминому облегчению, немедленно раздался ее довольный голос:
– Мам, Рома пришел.
Затем снова послышался топот, пол задрожал, и раскрасневшаяся Вика выпала в коридор со словами:
– Это так классно, что ты зашел! А то у нас тут гости, только они приволоклись с пустыми руками, как это ни странно! – И она, широко улыбнувшись, как-то по-хулигански подмигнула ему, словно призывая в свидетели или соучастники какой-то шалости. Порадовавшись про себя, что догадался прикупить сладкое, он пытливо посмотрел на разрумянившуюся девушку. Судя по ее боевому настрою, на сей раз под раздачу попал кто-то другой, и его она сегодня не будет допекать своими колкостями. Похоже, что предыдущие гости оказались незваными и не особо привечаемыми.
– Здравствуйте, Ромочка, – из кухни появилась долгожданная Екатерина Андреевна, заставив его сердце оборваться и беспомощно трепыхать где-то в районе ботинок. Она выглядела ненамного старше дочери, с такими же пшеничными волосами, веселыми глазами и голыми ногами, только одета была более прилично. И фигура у нее была более оформленной.
Рома нервно сглотнул и просипел:
– Здравствуйте.
Дальше слова из него не пошли, он смутился и опустил глаза, уперев взгляд в маленькие синие тапочки хозяйки. Рядом приплясывала босая Вика, радуя глаз разноцветным педикюром с аппликациями.