Июль они снова провели на юге Франции. Яхта на этот раз была еще больше прошлогодней, а на вилле снова гостила целая армия друзей и знакомых Бернара. Но на этот раз Мари-Анж на последних сроках беременности чувствовала себя хуже, чем перед рождением Элоизы. Им приходилось курсировать между Парижем и Мармутоном, контролируя титанические работы, затеянные Бернаром в парижском особняке. За неделю до отъезда с виллы Бернар свозил Мари-Анж в Венецию. Когда они наконец вернулись в Мармутон, она чувствовала себя изрядно уставшей. Стояла жара, и Мари-Анж с нетерпением ждала момента, когда наконец-то разрешится от бремени.
Малыш родился на неделю позже срока, в тихий уик-энд, который они с Бернаром проводили в Мармутоне. На этот раз Мари-Анж удалось осуществить мечту мужа.
Родился мальчик, и хотя Мари-Анж не сказала об этом вслух, она надеялась, что его рождение как-то восполнит Бернару потерю первого сына. Муж был в восторге, Мари-Анж счастлива. В честь ее брата малыша назвали Робером.
Ребенок оказался крупным, и Мари-Анж не так быстро восстанавливалась после родов. Лишь в середине сентября они с Бернаром переехали в Париж, чтобы следить за ходом работ в особняке на улице Варенн. Мари-Анж ничего не говорила об этом Бернару, но он до сих пор не начал возмещать ей расходы, между тем она отдала ему все деньги из доступной части наследства, а счета продолжали поступать. Она считала, что муж в свое время обо всем позаботится и вернет деньги, которые занял у нее. Он заверил ее, что до тех пор, пока не будут оплачены все счета, он не собирается ничего покупать для нового дома.
Но Мари-Анж ждал еще один сюрприз. Как-то раз, когда она с детьми приехала в особняк, где продолжались работы, архитектор упомянул, что неподалеку в специально выделенном для этой цели помещении хранятся предметы антиквариата и произведения искусства – в основном картины, которые Бернар продолжает покупать. Вечером она спросила об этом мужа. Он заявил, что это неправда и он не представляет, зачем архитектору понадобилось городить такую чушь. Но на следующее утро, после того как Бернар уехал по делам, Мари-Анж нашла пухлую папку, набитую счетами из антикварных магазинов и художественных салонов, в общей сложности больше чем на миллион долларов. Пока Мари-Анж изучала содержимое папки, раздался звонок. Это звонил Билли, чтобы поздравить ее с рождением Робера.
– Как дела? – Голос Билли звучал жизнерадостно. – Твой муж все еще прекрасный принц?
Мари-Анж заверила друга, что все прекрасно, но, по-видимому, говорила недостаточно убедительно: ее беспокоила папка со счетами. Больше всего ее расстроили не столько они сами, сколько то обстоятельство, что муж ей лгал. На обложке папки рукой Бернара был написан адрес склада, существование которого он настойчиво отрицал. Но Билли она об этом не сказала: ей казалось, что это будет несправедливо по отношению к мужу.
Билли рассказал, что до него дошли слухи, будто Кэрол Коллинз больна, но куда более важной была другая его новость: он собирался жениться. Его невестой стала все та же Дебби, с которой он встречался до отъезда Мари-Анж во Францию. Свадьбу намеревались сыграть следующим летом. Мари-Анж очень обрадовалась за друга.
– А что мне еще остается? – шутливо посетовал Билли. – Ты же не выйдешь за меня замуж, так что я должен сам о себе позаботиться.
В этом году Дебби оканчивала колледж, и они решили пожениться, когда она получит диплом. Билли надеялся, что Мари-Анж сможет прилететь на его свадьбу, и она сказала, что постарается. Но она так разволновалась из-за новых счетов, что даже не получила удовольствия от разговора с Билли, что случилось с ней впервые. Повесив трубку, она думала о том, как чудесно было бы снова с ним увидеться. Но как бы она его ни любила, теперь у нее своя жизнь, муж, дети. Помимо всех прочих забот, ее беспокоила гора неоплаченных счетов. Мари-Анж не знала, как подступиться с этим вопросом к мужу, и решила, что пока не станет его поднимать, ей нужно немного подумать. Бернар был с ней не до конца честен, но она не сомневалась, что этому найдется какое-нибудь достойное объяснение. Возможно, он хотел сделать ей сюрприз, поэтому произведения искусства для украшения нового дома и хранились на складе, о котором ей ничего не известно.
На следующей неделе они вернулись в Мармутон. Мари-Анж все еще молчала о папке со счетами. В замке ждал новый сюрприз, поразивший ее еще сильнее: она обнаружила выписанный на имя Бернара счет из дорогого ювелирного магазина за кольцо с рубином. Судя по счету, кольцо было доставлено по незнакомому Мари-Анж парижскому адресу. Женщина, получившая его, носила фамилию Бернара. На протяжении одной недели это был уже второй повод усомниться в честности мужа. Ее одолевали сомнения и тревога. Она даже стала подумывать, что муж ей изменяет. Мари-Анж была так напугана и растеряна, что решила вернуться с детьми в Париж и там как следует обдумать свое положение. Бернар был в это время в Лондоне, и она остановилась в парижской квартире.
После долгих раздумий Мари-Анж скрепя сердце все-таки позвонила в банк и попросила провести частное расследование. Ее мучила совесть, она чувствовала себя предательницей, но ей необходимо было выяснить, что происходит, и если Бернар ей неверен, она хотела знать это. Если бы он желал ей изменить, у него было для этого много возможностей, когда он оставался в Париже или куда-то уезжал, но Мари-Анж была так уверена в его любви, что ей и в голову не приходило усомниться в чем-то.
Но сейчас она не могла не задавать себе вопрос: кто эта женщина? Его любовница, которой хватило наглости назваться его фамилией? У Мари-Анж еще оставалась надежда, что произошло случайное совпадение или эта женщина – какая-то дальняя родственница и ее покупка попала в счета Бернара просто по ошибке. Она не знала, что произошло, и не хотела ставить себя в неловкое положение, обращаясь с вопросами в магазин. Но дело зашло так далеко, что она должна была получить ответ на все эти вопросы. Муж слишком много тратил, и таинственное кольцо с рубином стало последней каплей, переполнившей чашу ее терпения.
Мари-Анж все еще надеялась, что найдется какое-то приемлемое объяснение, например, окажется, что женщина, купившая кольцо на чужое имя, какая-нибудь сумасшедшая. Но даже если вопрос с кольцом разрешится, Мари-Анж по-прежнему беспокоило, что Бернар ей лгал. И папка с неоплаченными счетами тоже никуда не денется. Но больше всего ей хотелось понять, может ли она доверять мужу. Она не хотела начинать серьезный разговор с ним до тех пор, пока не получит побольше информации. – Если окажется, что счет за кольцо – простое недоразумение, а картины и антиквариат Бернар собирался оплатить сам и затем подарить ей, сделав еще один сюрприз, то она не хотела бы обвинить его незаслуженно. Но если расследование покажет, что дело в другом, ей придется серьезно поговорить с мужем и потребовать объяснений.
Мари-Анж надеялась на лучшее, но недоверие уже пустило свои разрушительные корни в ее сознании. До сих пор она всецело доверяла мужу и безоглядно вручила ему свою жизнь. Меньше чем за два года она родила ему двоих детей. Но реальность такова, что она полностью оплатила ремонт Мармутона и особняка на улице Варенн. В общей сложности они потратили на это три миллиона и еще два должны выплатить за парижский особняк. Сумма казалась ей головокружительной, а муж, по-видимому, не собирался сокращать свои расходы.