А потом…
Потом она захватила пленного.
Какая глупость.
Потому что пленник был умен. Обворожителен. Рассудителен и смел.
И просто красив.
Сильный, крепкий, гибкий. Она — то считала, что мужские чары на нее не действуют. Но когда он уходил от озера, она не могла оторвать от него глаз.
Такой мужественный. Привлекательный. Соблазнительный.
То, что она знала об отношениях между мужчинами и женщинами, выглядело не слишком заманчиво. То, что она видела в тавернах, вызывало гадливость, отвращение. Большинство из встречавшихся ей мужчин вовсе не вызывали желания познакомиться с ними поближе. Волосатые, неопрятные, дурно пахнущие, мерзкие…
Но Логан…
Ред закрыла глаза. Вода стала еще холоднее, но она даже радовалась этому, потому что тело уже горело от разбушевавшегося внутри пламени.
Она направила мысли в другую сторону, вспомнив тот жуткий миг, когда увидела в море мертвеца и приняла его за Брендана. Легче умереть, чем жить с мыслью, что его больше нет.
А кем был тот несчастный утопленник? Какую жизнь прожил? Был ли женат? Была ли жена с ним на корабле, и если да, то пережила ли шторм? Какими людьми они были? Добрыми и сердечными или богатыми и знатными, а значит, жестокими? Хорошо бы он был честным бедняком и прожил достойную жизнь, познал радость, заслужил любовь и уважение.
Нет, все напрасно.
Кассандра…
Еще одна загадка. Если она такая красивая, милая и умная, какой он ее расписывает, то за чем задержка? Откуда неуверенность? Почему они до сих пор не помолвлены? Судя по всему, он неплохо ее знает и хорошо к ней относится, как, кстати, и она к нему. Так в чем проблема?
Чувствуя, что вот — вот превратится в ледышку — и это притом, что солнце поднялось уже довольно высоко и изрядно припекало, — Ред тщательно вымылась, пустив в ход благоухающее цветочным ароматом мыло, и поспешила на берег. Наступив на острый камешек, она поморщилась от боли, вытерлась насухо полотенцем и только тут поняла, что Логан опередил ее, выбрав из кучки свежую одежду.
Ред быстро натянула мужские бриджи, рубашку и сапоги.
Мысли между тем снова повернули к Логану.
Все — таки он приличный человек.
Другой на его месте уже давно бы ее изнасиловал. Как — никак она была капитаном на разбойничьем корабле, повидала всякого и хорошо знала нравы пиратского братства. Любой другой в первую очередь увидел бы в ней честно добытый трофей.
Любой. Но не Логан.
Он понимал ее. Может быть, даже восхищался ею.
Она знала порядочных мужчин — взять, к примеру, того же Тича. Многие были добры к ней. Многие придерживались своих понятий о чести и приличиях.
Но ей еще не попадались мужчины, которые заставляли бы ее остановиться, задуматься и даже помечтать. А вдруг не все так плохо? А вдруг у нее еще есть надежда? Надежда на настоящую жизнь, в которой будет не только стремление к мести.
И эту надежду дал Логан.
Смешно. И опасно. Логан не нужен ей. Она не может рисковать, потому что в ее жизни и без того хватало боли и разочарований.
Но…
Что, если Брендан и остальные… погибли?
Нет, нет. Они не могли погибнуть. Об этом нельзя даже думать. Пусть «Орел» и нуждался в ремонте — не важно. Корабль был в хорошем состоянии. Она провела бы его через шторм.
И конечно, команда не бросит своего капитана. Они найдут ее. Найдут. Надо только верить.
С этой мыслью Ред и направилась к берегу.
Верить… верить…
Неожиданно для себя она остановилась.
Что же такое? Почему так колотится сердце? Почему она дрожит?
Господи, пусть они найдут ее поскорее.
Пока еще не поздно.
Второе тело море принесло, когда Ред еще оставалась у озера.
Логан перетащил утопленника к тому месту, где захоронил недавно первое тело. Как поведет себя Ред, когда увидит еще одну жертву шторма? Кто знает.
Хотя… Она ведь изображает из себя настоящего пирата, а значит, и раньше наверняка имела дело с мертвецами. А что сломалась накануне, так оно и понятно — приняла утопленника за Брендана.
И все же…
За суровым, непроницаемым фасадом скрывалась, похоже, мягкая, ранимая душа, о чем он никогда бы не узнал, если бы судьба не занесла их на остров.
Логан прошел по берегу, рассчитывая найти какой — нибудь более подходящий инструмент, чем серебряная крышка от супницы. На глаза ему попался кусок обшивки с нанесенным краской названием корабля. «Дести…» «Дестини»? Да, вот уж поистине пророческое название, учитывая печальный конец судна. Судя по всему, корабль был торговый. Но как объяснить присутствие такого большого количества личных вещей? Может быть, на нем плыла женщина, невеста, спешившая к мужу в одну из колоний? Или судовладелец вез в гости к обосновавшимся на новом месте родственникам свою жену? Впрочем, нельзя исключать, что корабль шел в противоположном направлении, в Европу. Определить направление не представлялось возможным, а о несчастном, которого они похоронили накануне, можно было лишь сказать, что он принадлежал к одному из привилегированных сословий.
Судьба.
Рано или поздно она настигает каждого.
Задумавшись, Логан едва не споткнулся о длинный деревянный ящик, в котором нашел именно то, что искал, — лопату.
Весьма и весьма полезная вещь, учитывая, что море могло подбросить еще не одного утопленника и кладбище пришлось бы расширять.
Туда Логан и направлялся, когда увидел идущую к нему Ред. Он остановился. На ней были неизменные мужские бриджи и рубашка. Найденные женские вещи ее почему — то не заинтересовали. Похоже, пиратский капитан решила придерживаться привычного стиля даже здесь, на острове.
Ну, если ей так легче… Вот только догадывается ли она, что в отсутствие камзола и прочих аксессуаров облегающий костюм не столько скрывает, сколько подчеркивает женские формы?
Впрочем, одежда значения не имела, ведь он мог представить ее такой, какой видел в озере. Без всякой одежды.
Логан тряхнул головой, отгоняя неуместные мысли; у него есть дела поважнее — надо предать земле утопленника, а потом заняться поисками продуктов.
— Мой дорогой пленник, лэрд Хаггерти, — добродушно, словно позабыв об утренней стычке у озера, приветствовала его Ред. — А я думала, вы уже позаботились о завтраке.
Он собирался ответить в той же ироничной манере, предложить ей самой побеспокоиться о насущном, но не смог — слова как — то застряли в горле.
Очевидно, она прочла что — то в его лице, потому что посерьезнела и даже нахмурилась обеспокоенно.
— Что? Еще?..