Осип долго и так и сяк раздумывал над словами девушки, а потом решил не искушать судьбу и ошейник снял.
В тот день, отправляясь на ярмарку, Злата была твёрдо уверена, что восседает на шарманке в последний раз. Она прикидывала, как улизнуть от своего мучителя, когда на базаре поднялся переполох.
Пронёсся слух, что на ярмарке объявился необыкновенный бродячий музыкант, о котором по всей округе ходили легенды. Говорили, что нет никого прекраснее него, что в его песнях скрыта истинная красота: они делают людей добрей и заставляют забыть о горестях. Все, от мала до велика, стекались на центральную площадь, чтобы послушать пение барда. Кто же не хочет хотя бы ненадолго расстаться со своими печалями? Шарманщик тоже не остался в стороне.
Сердечко Златы затрепетало от волнения. Она ни на миг не сомневалась, кто этот восхитительный музыкант. Девушка с ужасом представила себе, как она встретит его теперь, когда стала ярмарочной обезьяной. Что могло быть унизительнее и страшнее?
Работая локтями, шарманщик протиснулся вперёд. Злата не хотела, чтобы музыкант увидел её. Она низко склонила голову и, прячась от позора, прикрыла нежное личико руками. Музыкант тронул струны, и толпа примолкла. Чарующие звуки вознеслись над площадью.
Искушение взглянуть на возлюбленного, о котором Злата думала день и ночь, было так велико, что она не удержалась. Раздвинув пальцы, она украдкой бросила взор на певца и чуть не вскрикнула от удивления. Перед ней был совсем не тот, кого она ожидала увидеть. Слово "прекрасный" казалось ей насмешкой над отвратительным горбуном с изрытым оспой лицом. Музыкант запел:
Пусть говорят: в тебе живёт порок
И недостойна ты высоких чувств.
Но без тебя в толпе я одинок.
Коль нет тебя, мир холоден и пуст.
И если веришь, что в тебе найду
Изъян, что зачеркнёт любовь мою,
То это значит - на свою беду
Глухому сердцу песню я пою.
Пускай толпа твердит, что я - глупец,
И недостаткам счёт твоим ведёт.
По мне, ты - добродетели венец.
Ты - совершенство! Ты - мечты полёт!
Любовь слепа, и не её вина,
Что не подвластна разуму она.
Пленительный голос и нежная песня околдовали Злату, и в тот же миг она забыла об уродстве горбуна. Её переполняло чувство неведомого счастья.
- Как прекрасен этот певец, - беззвучно прошептала она.
Перед взором девушки стоял юноша, который ушёл, едва появившись на пути, и унёс с собой её сердце. Вдруг перед Златой открылось таинство исцеления: она будет спасена, если возлюбленный примет её такой, какая она есть.
Прозвучал последний аккорд - золотоволосая красавица вернулась из мира грёз на землю. Перед ней был горбун-музыкант, вокруг шумела ярмарка, работали балаганы, торговцы зазывали покупателей. Всё было как прежде, но волшебная музыка оставила свой след. В душе Златы с новой силой вспыхнула искорка надежды. Она во что бы то ни стало найдёт своего музыканта, и он снимет с неё колдовские чары.
Маленькая красавица решила отложить побег.
"Пусть Осип, сам того не ведая, сослужит мне службу, да походит со мной по разным ярмаркам и балаганам. Где, как не там, можно встретить бродячего певца?" - рассудила она.
Пронзительный визгливый голосок прервал размышления девушки.
- Купи! Купи мне живую куклу! - топая ногой на отца, капризно кричала богато разодетая девчонка.
- Линочка, эта кукла не продаётся, - пытался увести её отец, но не тут-то было. Избалованная девчонка привыкла настаивать на своём. Она бросилась на землю, в истерике забила ногами и истошно заорала:
- Хочу! Хочу-у-у! Куклу хочу-у-у!
Вокруг собрался народ. Люди качали головами и пытались урезонить капризулю, но это лишь сильнее раззадоривало её. Отец от смущения не знал, куда глаза девать.
- Скажи, любезный, может, ты всё-таки согласишься продать эту диковинку, - обратился он к шарманщику, указав тростью на Злату.
Осип оценивающе поглядел на покупателя. Всё говорило о том, что тот важная птица: и костюм тонкого сукна, и золотые часы на толстой цепочке, и крупная бриллиантовая булавка в галстуке. Расставаться со Златой шарманщику было жаль. С тех пор как она стала сидеть у него за обезьяну, монета завелась в его худом кармане. С другой стороны, Осип смекнул, что этот господин богат и готов раскошелиться ради своей визгливой доченьки.
- Пожалуй, я бы поменял её на небольшой домик с садиком, где-нибудь на окраине города, - сказал он.
- Да ты с ума сошёл! За какую-то куклу целый дом, да ещё с садом! возмущённо воскликнул господин.
- На меньшее я не согласен и торги прекращаю, - заявил хитрый шарманщик и повернулся, чтобы уйти.
Как он и ожидал, взбалмошная девчонка, которая было прекратила орать и с интересом прислушивалась к разговору, забилась в новом приступе истерики. Она топала ногами, кидалась на отца с кулаками и ревела так, что лицо её покраснело и пошло пятнами. Никакие увещевания не могли успокоить её.
- Куклу-у-у! - перекрывал все шумы ярмарки её визгливый крик. Она знала, как добиться своего. Как всегда отец ей уступил, решив, что он достаточно богат, чтобы купить ребёнку дорогую игрушку.
- Эй, Осип, не продавай меня, - взмолилась Злата. - Так и быть, я согласна тянуть счастливые билеты.
- Ну уж нет. Я свой счастливый билет вытянул. За домик с садом, я не только тебя, но и шарманку впридачу отдам, - усмехнулся Осип.
Надежда на исцеление от колдовства вновь ускользнула от Златы. Девушка оказалась куклой в руках противной избалованной девчонки.
Комната Лины находилась на втором этаже богатого особняка. Очутившись в светлой просторной детской, Злата подумала, что попала во дворец. Белоснежная мебель с позолотой, кровать под воздушным балдахином, персидские ковры, напольные вазы с диковинными цветами, несметное число игрушек - всё говорило о том, что хозяйка комнаты ни в чём не знает отказа.
В большой корзине, свернувшись калачиком, спал толстый рыжий кот.
При звуке шагов, он лениво приоткрыл один глаз, но увидев хозяйку, вылез из уютного логова, не спеша потянулся и, подойдя к девочке, потёрся о её ноги.
- Уйди, Маркиз, у меня теперь есть игрушка получше тебя, - Лина пнула ногой ни в чём не повинного кота, и тот, обиженно мяукнув, спрятался под диваном.
Девчонка поставила Злату на пол и принялась вышвыривать из кукольного дома прежних обитателей.
При виде живой игрушки котище оживился. Его янтарные глаза, не мигая, уставились на диковинку. Он крадучись вышел из своего укрытия и, с интересом принюхиваясь, осторожно, на полусогнутых лапах начал приближаться к Злате. Девушке стало не по себе. Острые кошачьи зубы казались бедняжке клыками саблезубого тигра, а когти - стальными клинками. Злата невольно попятилась. И тут в домашнем ленивце проснулся азарт охотника. Хвост зверя нервно подрагивал, а когти в нетерпении то показывались из мягких лапок, то прятались вновь. Заметив, что Маркиз приготовился к прыжку, Лина набросилась на него.