Так о чем это я? Ах да…
Сидим мы, значит, все такие наевшиеся, умиротворенные, причем Батон уже расплылся по стулу аки блин, но все еще пытается волевым усилием запихнуть себе в пасть кусок колбаски. Сидевший с ним рядом Гай аж отодвинулся чуток, видимо всерьез опасаясь, как бы его не забрызгало при взрыве котейки от его жадности. Колбаса лезть дальше не хотела, и наш кот так и застыл с нею в зубах, сильно напоминая мне своим обликом старинную карикатуру на буржуя с сигарой во рту. Правда, надо отметить, что еда действительно была вкусной, а уж когда принесли десерт, мои детишки аж застонали от подобного издевательства, но все же дружно потянулись к ложкам, ибо соблазнительный вид разноцветных шариков мороженого, посыпанного сверху орешками, подействовал даже на меня. Пришлось срочно ослаблять брючный ремень на пару дырок.
А вот Эрнеста вполне спокойно вынесла данное пиршество, причем съев в несколько раз больше меня. Впрочем, ее аппетит я давно заприметил, еще в академии ребята над ним частенько подшучивали, говоря, что Эрнеста проглотит и дракона, особенно если его хорошенько полить ее любимым кисло-сладким соусом. Но, главное, при этом девочка была довольно худенькой и болезненной на вид, так что у меня всегда оставался вопрос: куда в нее вмещается подобное количество съеденной пищи? Хотя, возможно, тут все дело в ее метаболизме, – она все же вампир и нуждается в крови, точнее сказать, не в самой крови, а в некоторых ее составных элементах… блин, грубо говоря, девочке не хватает витаминов или чего-то типа этого, так что, чтобы наесться, ей приходится поглощать обычную пищу в удвоенном количестве. В принципе, вампирам в академии кровь выделяют, но, по моему скромному мнению, Эрнесте просто нравится вкус обычной пищи куда больше, чем те кровавые смеси, что подают ей в студенческой столовой. Бррр… я один раз видел поглощаемый ею супчик, в котором плавали чьи-то подрагивающие лапки, и прекрасно понимаю, почему девочка садится за отдельный столик.
Ладно, как бы там ни было, но на этот раз девочка кушала вместе с нами, а вот ее отец, встречавший нас на вокзале, отсутствовал и появился лишь после того, как слуги унесли со стола последние блюда.
– Ну как, надеюсь, господин учитель и друзья моей дочки довольны угощением? – поинтересовался он.
– Спасибо, вполне, – ответил я за всех, одновременно косясь на Батона, который все еще упорно боролся с хвостиком колбаски, затем тяжело вздохнул и, вынув его изо рта, положил на стол, с тоскою во взоре наблюдая, как слуга, убирающий со стола, смахнул его тряпкой в мусорное ведро.
Я покачал головой и, бросив укоризненный взгляд на кота, который буквально возлежал на стуле, лениво обмахивая себя тряпичной салфеткой, повернулся к хозяину замка:
– А теперь, господин Валиус Гадриан, я хотел бы услышать объяснения по поводу задержания меня и моих учеников в вашем мире.
– Задержания? – Вампир сделал удивленное лицо. – Помилуйте, господин учитель, о каком задержании идет речь? Просто доченька столько о вас рассказывала, что я не мог упустить случая, чтобы не познакомиться с вами лично, извините, если что-то не так.
– Значит, мы можем в любую минуту уехать?
– Конечно, конечно, как только захотите, правда, поезд будет только завтра, да, дочка?
– Да, пап, – кивнула девочка. – Нер, вы извините, пожалуйста, моего отца, но тут полностью моя вина, я действительно хотела бы, чтобы ребята побыли у меня в гостях, только мы не знали, как это вам сказать, ну и… – Эрнеста виновато потупила глаза.
Я внимательно оглядел своих притихших ребятишек, на лицах которых читалось полное раскаяние вперемешку с озорными чертиками, и только махнул рукой.
Вечером, когда дети собрались в комнате и занялись каким-то своими делами, мы с отцом Эрнесты уединились в его личном кабинете, где неторопливо беседовали за превосходным вином. Кот, кстати, на этот раз увязался за мной и тоже не отказался от бокала вина, чем порядком удивил хозяина.
– Понимаете, господин Крас, моя жена ушла из жизни в юном возрасте, ей едва перевалило за вторую сотню лет, и девочку я растил в одиночестве, так что, возможно, я ее порой балую, потакая прихотям, но, увы, ничего поделать с собой не могу. – Вампир развел руками.
– Вполне понимаю вас, – кивнул я, уже другими глазами глядя на этого маленького лысоватого человечка, который, к моему удивлению, оказался любящим отцом.
В принципе, это было понятно уже по количеству фотографий Эрнесты, что буквально заполонили стены его кабинета.
– И все же, думаю, тут дело не только в этом.
Отец Эрнесты несколько минут молчал, крутя в пальцах тонкую ножку бокала, затем тяжело вздохнул и согласно кивнул:
– Вы правы, господин учитель, в прозорливости вам не откажешь…
Блин, да какая тут прозорливость, просто у меня очень обостренное чувство своей пятой точки, она буквально предсказывает мне все мои приключения, оповещая об этом не очень приятным чувством в районе копчика. Впрочем, сейчас вроде ничего страшного не предвиделось, но все же, когда нас вежливо выставили из поезда, что-то ниже спины зазудело, однако как-то легонько-легонько. Наверное, поэтому на душе было как-то спокойно и гаденький червячок сомнений что-то усиленно грыз в правой пятке, заставляя меня иногда ее почесывать, хотя, скорей всего, это просто сапоги жали.
Дверь неожиданно скрипнула, и в нее просунулась голова Эрнесты. Девочка обвела глазами комнату и спросила:
– Пап, я вам не помешаю?
– Нет, доченька, заходи, а то я как раз собирался рассказать твоему учителю суть моей просьбы.
Юная вампирша кивнула и как-то бочком протиснулась в дверь, аккуратно притворив за собой оную.
– Ребята где? – поинтересовался я.
– Спать пошли, – вздохнула девочка. – Я хотела им устроить ночную экскурсию по замку, благо ночью тут у нас начинается самое интересное, особенно в подземелье, но все почему-то отказались.
«Угу, интересно, почему?» – Я мысленно усмехнулся.
Наверное, из-за этой мрачной атмосферы склепа, которая витает в коридорах, чуток развеиваясь лишь в комнатах. А так нормальный такой вампирский замок с паутиной в углах, из которой на тебя смотрят вот такенные добро-голодные глазки, и мрачными закоулками с подозрительно шевелящейся в них темнотой. И это все в жилых коридорах, страшно подумать, что творится тут в подземельях… бррр.
– Действительно жалко, доченька, – поддержал девочку отец. – Твои друзья много интересного упустили, у нас в подземелье есть несколько чудесных призраков и даже одно умертвие. А год назад даже банши селилась, но там у нас сыровато, и ей это не понравилось, – жаль.
– Да уж, ребята многое упустили. – Я сочувственно покачал головой, втайне радуясь предусмотрительности моих учеников. – Хотя, если хочешь, можешь Батона сводить, он этих призраков жуть как любит.
Бедный Батон аж вином поперхнулся и долго прокашливался, укоризненно косясь на меня своими бесконечно честными глазами. Эрнеста сочувственно похлопала его по спине и, погладив между ушей, пообещала сводить котика на экскурсию, но только после нашего разговора. Батон тут же перестал кашлять и, сделав серьезную мину, заявил, что у него неожиданно появились неотложные дела, да и вообще поздновато, а он устал, однако в следующий раз обязательно, и вообще… Вежливый реверанс хозяйке – фьють… Только мы его удаляющийся вежливый мявк и слышали. Эрнеста проводила кота глазами и, бросив на меня озорной взгляд, задорно рассмеялась, заставив отца удивленно вскинуть брови. Я только вежливо улыбнулся. Действительно, не рассказывать же ему всю нашу историю встречи с неким шумным призраком, который впоследствии, благодаря действиям моей любимой драконши, стал нашим милым котиком. История, в принципе, занимательная, но ее подробности я как-то не хочу всем раскрывать, особенно мою беготню за данным привидением в одних трусах и… блин, вы там не подумайте чего такого, просто я уже на ночлег устраивался, а этот гад мне мешал, ну… Ладно, проехали. В общем, после того как Батон стал Батоном, он призраков почему-то страшно невзлюбил, у него буквально на них какая-то аллергия образовалась или что-то подобное. По крайней мере, стоило ему завидеть что-то прозрачно-дымчатое, летящее в его сторону, как наш котейка впадал в полный ступор и тупо таращился в никуда, пока это «нечто» не скрывалось из виду. Енто хорошо, что у нас с призраками в академии напряг, ибо их изгоняют быстренько, а не то пришлось бы нашего котика куда переводить, ну, или Гоймерычу на опыты передавать, тем более он когда-то слезно просил об этом. Не, кот, конечно, отважно пытался бороться со своей неожиданной фобией, и для этого ему Дорофеич даже подарил призрачную мышку, которую наш Батон выгуливал по вечерам на длинном-предлинном поводке. Блин, картина, надо сказать, еще та, вот представьте: вечер, красивый закат за лесом, легкий ласковый ветерок едва колышет листву, птички что-то щебечут, а по проселочной дороге неторопливо вышагивает на задних лапах здоровенный котяра, над головой которого, в паре метров, гордо парит призрак мыши, грустно позвякивая миниатюрными кандалами. Последние, кстати, на призрака навесил наш гном, заверив нас, что без данного аксессуара как-то не комильфо и вообще это сейчас очень модно. Бедная мышка при виде браслетов с небольшими шариками чуть не двинула свои тапочки во второй раз, но, видать, вовремя вспомнила, что такое не получится, а посему просто на всех обиделась. Два дня это маленькое нечто летало по дому, звеня своими оковами и завывая в углах, чем порядком распугало всех комаров, а также довело Глафиру до белого каления… а этого явно делать не стоило. Не знаю, что моя домоправительница с ней сделала, но несколько дней призрак совсем не напоминал мышь, а был похож на небольшой воздушный шарик с выпученными глазами. Короче, фобия Батона – факт в нашей академии довольно известный и ставший причиной многочисленных шуточек учеников, но об этом как-нибудь потом, ладно? А то что-то я вновь отвлекся.