— Я дал тебе обещание. Десять тысяч фунтов или моя помощь в бегстве из Лондона. Как я только что сказал, я нечасто даю слово, но если уж дал, то держу его.
— Не могу сказать, что это внушает мне доверие, Брэм. Он легким прикосновением дотронулся до ее руки. И почти тут же опустил ее.
— Но ты должна мне верить, — сказал он.
— Я хочу быть убеждена в этом. — Она повернулась и тут же пожалела об этом неосторожном движении. Он оказался слишком близко, и ее взгляд остановился на его строго сжатых чувственных губах. — Вы были друзьями с этим чудовищем Косгроувом. А та глупая женщина — она из тех красоток, которых ты предпочитаешь. Как же я могу верить? И рассчитывать на твою помощь?
Брэм смотрел ей в глаза.
— До встречи с тобой меня вполне удовлетворял мой образ жизни: беспорядочный, с необузданными страстями, рискованными выходками. Я никогда не допускал и мысли, что встречу кого-нибудь, кто настолько заинтересовал бы меня, что я пересмотрел бы свою жизнь. Во всем, до мелочей.
У нее потеплело на сердце. Ей не могло не льстить, что такой неотразимый мужчина, как Брэм Джонс, говорит ей, что находит ее интересной. Но это не делало его достойным доверия.
— А на следующий день ты найдешь еще кого-то, кто заинтересует тебя. И что в этой ситуации делать мне?
— Нет, — перебил он. — У нас с тобой больше общего, чем ты, вероятно, думаешь. Неприятная встреча в театре с Мирандой доказала это. Ты вела себя с большим достоинством и честью, чем это сделал бы я. Я чувствую, что… — Он снова умолк, почти бессознательно сплетая свои пальцы с ее пальцами. — Я чувствую, как будто ты — мой шанс. Вместе мы многое сумеем исправить. Если я потом стану тебе не нужен, то смирюсь и с этим.
— Брэм…
Если бы он продолжал говорить, она была бы готова отбросить всю свою гордость и просто кинуться в его объятия, не думая о последствиях.
— Я только пытаюсь сказать, пока очень косноязычно, что принял решение измениться. Ради тебя и ради меня. И конечно, я прошу тебя доверять мне, Розамунда. Пожалуйста.
Она безошибочно определила, что «пожалуйста» относилось к словам, которыми он не часто пользовался. Но у нее оставалось уже меньше двух недель, чтобы обдумать свой побег. Если она снова ничего не сделает, предоставив действовать ему, то фактически доверит ему все свое будущее. Свою жизнь. Она опустила глаза, затем снова посмотрела ему в лицо. При этом тысяча беспорядочных мыслей вихрем пронеслась у нее в голове.
— А ты снова в черном, — заметила она. Улыбка мелькнула на его губах.
— Траур по моей прошлой жизни. Я несчастлив.
— Я хочу быть уверена, что с прошлым покончено.
— Даю тебе слово чести. Ведь я люблю тебя, Розамунда. Его слова прозвучали как удар в грудь, оглушая ее и лишая дыхания. Ее сердце, казалось, остановилось. Брэм Джонс, самый неукротимый человек и самый желанный мужчина в Лондоне, признается ей в любви. Высокого роста, осанистый, красивый — он любил ее, такую неказистую и незаметную.
— Это все, что я могу сказать тебе сейчас, — продолжал он, — но если ты дашь мне шанс, то увидишь, что это не пустые слова.
Все еще не придя в себя, Роуз наконец кивнула.
— Я верю тебе, — прошептала она.
С облегчением вздохнув, Брэм закрыл глаза. Роуз приподнялась на цыпочки и поцеловала его. Он сразу же схватил ее и заключил в свои объятия, желая, чтобы этот миг длился час, день, вечность. Всю жизнь.
Охваченная дрожью, Роуз была готова отдаться пробуждавшемуся в ней чувству радости и желания. Неужели счастье улыбнулось ей?
Но ничего еще не решено. Им обоим противостоит коварный и безжалостный враг. Они совместно выступят против Косгроува. Если Брэм потерпит неудачу, то вполне возможно, что ни один из них не проживет достаточно долго на этом свете. И рухнут все их планы и надежды.
— Брэм, ты меня слышишь?
Он вздрогнул и повернулся к Фину.
— Вот видишь, Элайза, — продолжил бывший полковник, — наш друг еще жив.
— Мы уж подумали, что ты умер. И забальзамирован алкоголем. — Усмехаясь, Салливан предложил ему бокал.
— Я задумался, — недовольно сказал застигнутый врасплох Брэм. — И странно, что вы оба не разглядели мою задумчивую позу.
— Мне больше нравилось, когда ты смотрел в свою тарелку. — Фин повернулся: — Бет, не принесешь ли мне…
— О нет, я никуда не уйду! — перебила его сестра, обладательница огромных карих глаз и каштановых волос. — Я член этой семьи и уже достаточно взрослая. Тибби всего на три года старше меня. Вы будете говорить о том, что заставило Салли и Тибби приехать сюда из деревни, а мне это интересно.
Брэм заставил себя улыбнуться:
— Ты ошибаешься, моя милая, мы не собираемся ничего обсуждать. Никаких секретов.
— Но леди Роуз удивилась, увидев вас всех здесь, и она очень сердилась на вас. А сейчас под столом Брэм и Роуз держатся за руки.
Брэм поспешил освободить свои пальцы. Черт бы побрал эту детскую наблюдательность! Она свойственна и девушкам более старшего возраста.
— У нее замерзли пальцы, а она забыла перчатки, — придумал он.
— Ее перчатки на столе позади нее. — Бет показала на них пальцем. — Я поймала вас на лжи, и вы должны быть моим партнером в шарадах.
— Ужасный ребенок!
— Я не ребенок. Маркиз Косгроув даже просил моего поцелуя.
Казалось, в комнате стало нечем дышать. Фин вскочил со своего места.
— Что?!
В какую-то минуту Брэму подумалось, что мощь его ярости поднимет Куэнса из его инвалидного кресла.
— Элизабет Анна Бромли, — грозно произнес патриарх семьи, — ты мне расскажешь абсолютно все, что произошло. Сейчас же!
Щеки восемнадцатилетней девушки вспыхнули.
— Ничего не произошло, — заикаясь произнесла она. — Бога ради… Он же друг Брэма, и я подумала, что было бы нехорошо поднимать шум.
Черт побери! Именно это и беспокоило Брэма. Косгроув уже занялся близкими ему людьми. Брэм раскрыл рот, собираясь назвать Бет точную цену своей дружбы с Косгроувом, но Розамунда накрыла ладонью его сжатую в кулак руку, на этот раз лежавшую на столе, где все могли ее видеть.
— Косгроув весьма красив, не правда ли? — тихо спросила она, глядя на Бет яркими зелеными глазами.
— Да, — согласилась Бет, отступая от своих буквально пылающих гневом братьев.
— Дело в том, Бет, — продолжала Розамунда, — что я недавно поняла разницу между нехорошим и чудовищным. И боюсь, что Косгроув, зная о теплых отношениях Брэма с вами и вашими братьями, ищет способ вызвать скандал.
— Но вы же с Косгроувом друзья, — возразила Бет, обращаясь к Брэму.
Проклятие! Быть хорошим совсем не так легко!