– Безграмотно? Какое это имеет значение?
Чейз с отвращением поднес бумажку к свету.
– Смотрите, она вся в грязных пятнах. Без сомнения, их оставил какой-нибудь дешевый джин. – Он протянул записку Гауэру, и тот почти выхватил ее у Чейза из рук. – Я бы не поверил ни единому слову этого человека, кто бы он ни был.
Силверстоун и Пикнард, похоже, чувствовали себя крайне неловко.
– Капитан, – произнесла Харриет, – пожалуйста, не обижайтесь. Я уверена, мистер Гауэр не собирался уличить вас в чем-то неприличном.
Недовольно нахмурившись, Силверстоун протянул руку:
– Дайте-ка мне записку, Гауэр.
Гауэр покраснел как рак, но все же отдал бумажку, и Силверстоун тут же уткнулся в нее носом, пытаясь получше разглядеть написанное в тусклом свете трех ламп, освещавших комнату. Через мгновение он бросил на Гауэра суровый взгляд из-под кустистых бровей:
– Ну а вы-то сами встречались с человеком, пославшим вам это?
Гауэр молча помотал головой.
– Боюсь, тогда мне придется согласиться с капитаном. – Силверстоун вернул записку. – Надеюсь, у вас есть более веские доказательства того, что капитан не тот человек, за которого он себя выдает.
Лицо Гауэра так побагровело, что Харриет стала не на шутку опасаться за его здоровье, а потом ей показалось, что он вот-вот разразится потоком брани.
Однако вместо этого Гауэр сунул записку в карман и протянул Силверстоуну второй листок.
– Конечно же, у меня есть еще доказательства. Полагаю, что уж этому-то вы поверите.
Банкир не спеша взял письмо и стал читать его, беззвучно шевеля губами. У Харриет упало сердце, когда она заметила, как все больше хмурятся его брови.
Дочитав листок до конца, Силверстоун с неподдельным интересом посмотрел на Сент-Джона:
– Сэр, это письмо от адмирала Хоукинс-Смита, в котором он утверждает, что знаком с каждым капитаном на морской службе, но никогда не слышал о вас...
Неожиданно в разговор вмешался Пикнард:
– Ага, кажется, дело проясняется! Адмирал живет милях в десяти отсюда; он провел на службе его величества почти сорок лет и знает каждый английский корабль, который когда-либо был спущен на воду.
Харриет с досадой потерла лоб. Вот ведь какой настырный! Она хорошо знала адмирала и была уверена, что тот легко сможет разоблачить Чейза.
Однако Сент-Джон лишь невозмутимо пожал плечами:
– Адмирал никогда не слышал обо мне, а я ничего не слышал об адмирале – и что тут такого?
– Как что? – в недоумении воскликнул Силверстоун.
– Я капитан торгового судна, принадлежащего частной компании. Ваш адмирал мог бы знать меня только в случае, если бы когда-либо поднимался на борт моего корабля в поисках контрабанды или тому подобной чепухи, а этого никогда не было.
Снова наступила тишина, а потом Силверстоун вздохнул:
– Он прав. – Банкир бросил суровый взгляд на Гауэра: – Полагаю, мы и так отняли достаточно времени у этих людей.
– Да, но как насчет...
– Что, у вас есть еще доказательства? – Губы Силверстоуна скривились в презрительной гримасе, и он помахал письмом в воздухе. – Надеюсь, нечто более серьезное, чем это?
Лицо Гауэра побледнело. Он попытался что-то произнести, но так и не смог.
Харриет вздохнула с облегчением. Она уже почти жалела Гауэра.
– Мистер Силверстоун, мистер Пикнард, мне жаль, что вы напрасно потратили время сегодня.
Миссис Уорд кивнула:
– Жаль, что вы так быстро покидаете нас. Может, рюмочку-другую портвейна? Мой старший сын мог бы...
– О, не утруждайте себя, – поднялся. – Прошу еще раз простить, что побеспокоили в столь позднее время. Ждем вас на следующей неделе, когда придет время платежа. – Он брезгливо взглянул на Гауэра: – Ну что, сэр, вы готовы?
На какое-то мгновение Харриет подумала, что Гауэр будет спорить, но тот резко кивнул и отступил назад, уступая старшим коллегам путь к двери.
Эльвира и София отправились провожать Силверстоуна и Пикнарда, однако Гауэр все еще оставался в центре комнаты, настороженно глядя на Сент-Джона, который инстинктивно сделал шаг вперед. Теперь оба мужчины оказались лицом к лицу, и Харриет невольно поморщилась: они были похожи на двух баранов, которые, выпуская пар из ноздрей, ходят вокруг друг друга.
– Мистер Гауэр... пожалуйста. Я думаю, вы уже исполнили свой долг...
Чейз предупреждающе поднял руку:
– Любовь моя, дай человеку высказаться. По-моему, у него есть что-то очень важное, что он не может держать в себе.
Услышав столь нежное обращение, Гауэр напрягся и процедил сквозь зубы:
– Я не знаю, кто вы на самом деле, но только не капитан Фрекенхем.
Харриет снова попыталась вмешаться:
– Мистер Гауэр, я уверена, со временем все образуется...
– Послушайте, Гауэр, – перебил ее Чейз. – Не знаю, какую выгоду вы хотите извлечь из всего этого, но лучше оставьте Уордов в покое. Если вы обижены на меня, давайте уладим все по-мужски.
Харриет в ужасе закрыла глаза. Неужели Чейз не понимает, что ее будущее, будущее семьи Уорд и Гаррет-Парка сейчас в руках этого человека?
Она украдкой бросила взгляд на Гауэра, и у нее все оборвалось внутри, когда она увидела, что его руки сжались в кулаки.
– Вы, сэр, просто шарлатан, и я не успокоюсь до тех пор, пока не узнаю, кем вы являетесь и чем занимаетесь.
Появившаяся на лице Чейза улыбка определенно не обещала ничего хорошего.
– Черт возьми, да делайте что хотите. Только не слишком удивляйтесь, если то, что вы узнаете, придется вам не по вкусу.
Харриет еще раз попыталась утихомирить их:
– Мистер Гауэр, пожалуйста, простите капитана – он слегка расстроен вашими обвинениями...
– Расстроен? Ничуть. – В голосе Чейза звучала безмятежность. – Наоборот, я принимаю вызов, поскольку мне нечего скрывать. Позвольте пожелать вам удачи.
Шея Гауэра стала такого же багрового цвета, как и физиономия.
– Я бы посоветовал вам быть поосторожнее с пожеланиями, а то как бы вам не нарваться на очень большие неприятности. – С этими словами банкир развернулся на каблуках и пулей вылетел из гостиной, лишь на мгновение задержавшись для того, чтобы бросить на Харриет уничтожающий взгляд.
– О Господи, наконец-то! – устало произнесла Харриет, услышав стук захлопнувшейся парадной двери.
– Неужели что-то еще случилось? – поинтересовалась София, входя в комнату вслед за матерью. Харриет вздохнула:
– Капитан Фрекенхем очень мило изображал из себя петуха. – Она бросила на Сент-Джона уничтожающий взгляд. – Вот только к чему все это? Разозлив Гауэра, вы лишь подстегнули его решимость доказать, что вы не тот, за кого себя выдаете.