Неожиданно с ее губ сорвался булькающий смех.
Послышался звук остановившейся упряжки, и Люсьен оглянулся. Уилсон выпрыгнул из повозки, его недоумевающий взгляд останавливался то на сарае, то на Люсьене и Арабелле.
– Боже мой, что произошло, мисс?
– Загорелся сарай, – сказала Арабелла. – Мы должны благодарить мистера Франкота за то, что он вовремя вмешался.
– Нет-нет. Не стоит. Право, не стоит.
Арабелла сделала шаг вперед и обеими руками схватила его руку:
– Мы обязаны вам жизнью. Он с силой высвободился.
– Нет, я ничего не сделал, правда ничего. Я... я не должен был... мне надо идти. – Он резко поклонился, повернулся на пятках и побежал к своей лошади.
Лорд Харлбрук с удивлением посмотрел ему вслед:
– Странно. Когда я приехал, я подумал... – Он замолчал, потом пожал плечами, надел шляпу и взял свой плащ. Его маленькие глазки беспокойно зыркали на Арабеллу. – Я приехал сказать, что констебль Роббинс опрашивает всех хозяев постоялых дворов. К вечеру у нас будет достаточно доказательств для ареста.
Люсьен восхитился выдержкой Арабеллы: у нее не дрогнул ни один мускул. Ей даже удалось улыбнуться такой же холодной улыбкой, как и снег вокруг них.
– Спасибо за сообщение, лорд Харлбрук, хотя не знаю, почему вы думаете, что это меня заинтересует.
Он неодобрительно посмотрел на нее, коротко поклонился и направился к своей лошади.
Арабелла смотрела, как все больше мрачнеет лицо Люсьена. Запах древесного дыма забил ей горло. Все было так близко. Слишком близко.
– Я думаю, вам обоим лучше подойти сюда и посмотреть вот на это, – сказал Уилсон, стоя у сарая.
Люсьен отпустил Арабеллу, и она вздрогнула. Мгновение спустя она была завернута в его плащ, теплая шерсть согревала ее от шеи до пят. Люсьен улыбнулся, провел рукой по ее щеке и стянул потуже воротник.
Она качнулась к нему и уткнулась лицом ему в плечо. Она нашла его только для того, чтобы снова потерять.
Сквозь снег донесся голос Уилсона:
– Интересно, что вы об этом думаете.
Люсьен приподнял ее подбородок, заглядывая ей в глаза. Белые зубы сверкнули на черном от сажи лице.
– Спокойно, милая, – шепнул он. – Идем. Нас зовет Уилсон.
Она улыбнулась дрожащей улыбкой и за руку с ним пошла туда, где у догорающего сарая стоял Уилсон. Сарай обрушился, и только часть каждой стены оставалась стоять, пламя все еще трещало в дымящейся куче.
Люсьен посмотрел туда, куда показывал Уилсон.
– Проклятие!
– Что такое? – спросила Арабелла.
– Дверь была закрыта и загорожена снаружи. Кто-то придвинул к ней телегу.
– Может быть, она прикатилась сюда случайно. Зеленые глаза Люсьена сверкнули.
– Тот, кто прикатил телегу, еще напихал соломы под дверь, чтобы быть уверенным, что быстро загорится.
Старый конюх сплюнул и искоса взглянул на Люсьена:
– Сдается мне, кто-то пытался вас убить.
– Кому понадобилось убивать герцога? – спросила Арабелла.
– Не знаю, – нахмурился Люсьен.
Арабелла посмотрела на почерневший остов сарая, и ее передернуло.
– Может быть, убить пытались не герцога. Убить пытались меня.
Уилсон открыл рот, но не вымолвил ни слова.
– Кому могло понадобиться тебя убивать? – нахмурив брови, спросил Люсьен.
– Боулдеру. Он настолько разозлился, когда мы заставили его вернуть нам недостающее...
– Ну-ну, мисс, – сказал Уилсон, испуганно глядя на Люсьена. – Нет нужды все рассказывать.
– Я уже все знаю о контрабанде, – сказал Люсьен. – Два дня назад я следил за тобой и твоими племянниками в «Красном петухе».
– Да ну?! – воскликнул явно обиженный Уилсон.
– Герцог не собирается нас выдавать, Уилсон. Он хочет, чтобы мы ему помогли раскрыть кое-что другое. В одной из бочек были драгоценности.
Глаза Уилсона расширились.
– Драгоценности? Люсьен кивнул:
– По-видимому, Боулдер занимается чем-то гораздо более серьезным, чем коньяк. Насколько я мог выяснить, он планирует продать их и финансировать попытку освободить Наполеона.
– Ого! Неудивительно, что он так нагло держался с нами.
– Уилсон, – сказала Арабелла, – мы должны прекратить нашу беспошлинную торговлю.
– Да? И что заставило вас на это решиться? Арабелла кивнула в сторону Люсьена. Уилсон с уважением взглянул на Люсьена.
– Я пытался убедить ее, что это дело не для воспитанной леди, но она меня не слушала. Если вы убедили ее согласиться, значит, вы сильнее меня.
Арабелла фыркнула.
– Я не думала, что дойдет до такого. Но, коль скоро все пошло именно так... – Она взглянула на дымящийся сарай и вздрогнула.
Уилсон провел заскорузлой рукой по небритому подбородку и вздохнул.
– Да, тяжелое время, тяжелое. – Он с опаской посмотрел на Люсьена. – Но это еще не все. Кто-то вчера ночью нашел нашу пещеру и забрал все до последней бочки.
Новости становятся все хуже, уныло подумала Арабелла. Пропал не только доход, но и все дело. Как она теперь будет расплачиваться с Харлбруком? Она провела рукой по глазам и повернулась к Люсьену:
– Мне надо идти. Я обещала тете Джейн съездить к одному арендатору.
Люсьен кивнул.
– Этим утром мне предстоит одно дело, но до полудня я вернусь. Тогда и поедем.
– Со мной все будет в порядке. Я возьму с собой Уилсона.
Он бросил на нее напряженный взгляд.
– Мы поедем, когда я вернусь.
Арабелла не помнила, как добралась до дома и отдала себя заботам тетушек. Тетя Джейн, посмотрев на перепачканное сажей лицо племянницы, приказала приготовить ванну. Тетя Эмма поспешила на кухню распорядиться о том, чтобы подали горячий суп. Арабелла была слишком потрясена, поэтому со всем соглашалась. Только оказавшись в ванне, она попыталась разобраться в путанице мыслей, роившихся в ее голове.
Ни один изнеженный лорд не станет ввязываться в расследование дела контрабандистов, особенно такого мелкого, какое вели они с Уилсоном. Нет, Люсьен охотится за чем-то более значительным.
Арабелла намылила одну ногу, движения ее замедлялись, по мере того как мысли наконец становились на место. «Он выложил передо мной ответ прошлой ночью. Драгоценности». В этом был смысл.
Может быть, из-за них пытались убить ее и Люсьена. Но откуда Люсьен узнал, что драгоценности надо искать в Йоркшире? Может быть, он помогал их владельцу? Эта мысль успокоила ее, и она чуть не улыбнулась, когда вдруг вспомнила, где были найдены камни: в ее пещере.