– Твой отец начал сожалеть о женитьбе с самого первого дня.
– Тогда зачем он на ней женился?
– Ему было одиноко. И он подумал, что так будет лучше и для тебя. Хотя… Достаточно одного взгляда, чтобы понять, что в этой женщине нет материнской жилки.
Бет вздохнула:
– Я хотела бы иметь кого-то рядом, но… Не надо. К ее удивлению, старик засмеялся:
– Обычное дело, девочка моя. Вполне заурядное. Мы никогда не знаем наверняка. Нужно просто брать, что предлагает тебе жизнь, и наслаждаться, пока можно. Вот чего не умел твой отец. – Лицо дедушки омрачилось. – После смерти твоей матери он заперся в кабинете, занимался своими переводами и отрешился от жизни. Не хочу, чтобы с тобой случилось то же самое.
– Он любил литературу.
– Ему следовало любить жизнь. И тебя. Ты – самое лучшее, что с ним приключилось, а он был слишком занят, оплакивая твою мать, и ничего не понял. Потом, когда наконец он снова пробудился к жизни, было слишком поздно. Он уже решился… – Герцог оборвал себя на полуслове.
Бет нахмурилась:
– Дедушка, о чем вы…
Отворилась дверь. Вошел Джеймсон.
– Простите, милорд, но уже пробило одиннадцать.
Дедушка сбросил шаль.
– Мне нужно вздремнуть. – Он взял трость и заковылял к двери. – Бет, тебе тоже не мешает поспать. Силы тебе понадобятся, если твой так называемый жених все-таки явится. Ты как-то осунулась за последнее время.
– Придется попросить у Шарлотты ее снадобье. Я становлюсь рассеянной, в точности как она.
– Чушь. Ты могла бы не спать две недели и дать фору этой дурочке.
– Дедушка, вы несправедливы к Шарлотте. Ко всем вокруг! Даже к лорду Беннингтону!
– Еще один дурак. Пользуется положением Шарлотты, а та и рада.
– Не могу взять в толк, чем вам не угодил Беннингтон. Он был так добр к бедняжке!
– Просто я лучше их знаю! – отрезал герцог.
Бет вздохнула. К чему расстраивать дедушку? Она встала.
– Наверное, я тоже отправлюсь наверх. Попробую уснуть. Кстати, если сегодня приедет Уэстервилл, обещайте быть с ним по крайней мере любезным!
– А разве я не любезен? Предложил ему тебя в жены, этого мало?
– Вряд ли это можно назвать любезностью. Если вы хотите, чтобы я вышла замуж, постарайтесь выказывать хоть немного уважения, когда я говорю о моем женихе.
– Я отдаю ему должное.
– Да вы только что не плюете мне под ноги, стоит мне упомянуть его имя.
Взгляд голубых глаз слегка смягчился.
– Так ведь не плюю, а это уже кое-что.
Бет невольно улыбнулась:
– Обещайте, что будете вежливы. Мне это очень важно.
Дедушка снова насторожился:
– Вот оно как?
Она покраснела.
– Не понимаю, о чем ты.
Герцог усмехнулся, довольный произведенным эффектом, и заковылял к двери, где терпеливо дожидался Джеймсон.
– Нет, моя дорогая. Возможно, пока не понимаешь. Разберешься позже!
С этими загадочными словами герцог вышел в холл, сопровождаемый верным слугой.
Анни прилипла к окну, ее круглая щека сплющилась о стекло. Горничная пыталась рассмотреть, что происходит внизу.
– Видишь что-нибудь? – уже в сотый раз спросила Бет, завязывая ленту в волосах.
– Нет. Ничегошеньки. – Анни вздохнула и выпрямилась. – Вы думаете, вашему дружку пора бы наконец явиться?
– Он приезжал вчера, когда я была в саду.
– О, вы ничего мне не сказали!
– Я не обязана рассказывать тебе все. Сегодня он тоже приедет.
– В таком случае что-то он припозднился.
– Он живет по лондонскому распорядку дня.
Сегодня утром она послала ему записку с просьбой не приезжать раньше одиннадцати. В это время дедушка ложился вздремнуть. Таким образом, они могли выкроить немного времени наедине, прежде чем герцог проснется и выйдет к ним.
– Лондонский распорядок! – фыркнула Анни. – Лондон, будь он неладен. Гроша ломаного не дала бы за этот городишко.
– Разве тебе там не понравилось?
– Нисколько, миледи. Не было мне большей радости, чем вернуться домой, в свою комнатку, в собственную постельку. – Анни покачала головой. – Мужчин там, конечно, побольше, нельзя не признать. Да только они мало на что годятся.
Бет вертела в руках щетку для волос с серебряной ручкой.
– Анни, как-то раз ты сказала, что можешь точно знать, влюбилась или нет. Словно дрожишь в ознобе, а лихорадки на самом деле нет. Ну вот, а что, если… Никакого озноба, но внутри все дрожит?
– Оно самое, миледи! Дрожит, еще как дрожит. Вроде как вам страшно.
– Ах!
– Да. Зудит что-то. И щекотно в местах, о которых я лучше умолчу.
Бет удивленно взглянула на горничную:
– Щекотно?
– Я это так называю. А некоторые говорят – томление находит.
Это, конечно, было очень интересно. Бет узнала намного больше, чем хотела.
– Понятно. Ладно, запомню. – Она задумалась. Скоро здесь будет Кристиан. В его присутствии ей становилось «щекотно», если она правильно поняла, что имеет в виду горничная.
Она взглянула на Анни:
– Не окажешь мне одну услугу?
– Что такое?
– Когда его светлость явится с визитом, выведи из передней лакея.
Анни просияла.
– Задумали поразвлечься? Что ж, вы помолвлены, так почему бы и нет? Небольшая шалость никому не повредит.
Бет собиралась было возразить, но передумала.
– Нуда. Спасибо, Анни.
– Да всегда пожалуйста! – Анни снова прильнула щекой к стеклу. – Кажется… Нуда, вот и он! – Горничная выпрямилась и улыбнулась во весь рот. – Бог ты мой, ну и разоделся! Что твой принц.
– Я немедленно бегу вниз.
– Подождите здесь, миледи. Не нужно показывать, как вы рады.
– Но…
– Вы уж мне поверьте. Очень полезно заставлять их ждать. Они от этого делаются такими страстными.
– Не совсем то, что нужно. Кроме того, я хочу встретить его раньше, чем узнает дедушка.
– Ваш дедушка почивает. Встанет не раньше чем через полчаса.
– Вот именно! Всего полчаса. Не забудь вызвать лакея из прихожей. Хотя бы на несколько минут.
Бет выскользнула из комнаты. Сбегая по ступенькам, она услышала, как Джеймсон отворил дверь и проводил гостя в холл.