Тристан понимал, что следует остановить это безумие. Пруденс была не из тех женщин, которые обожают пустой флирт. Он понимал это, знал, как опасно следовать этим курсом. Однако эмоции, не находившие выхода с тех пор, как он был ранен, гнали его вперед. Она была самым непредсказуемым приключением. И его изголодавшаяся по прикосновениям душа жаждала утолить свое возбуждение познанием ее великолепной женственности. А, кроме того, было в этой женщине что-то раскованное, что-то необузданное и неукрощенное, что находило отклик в его неугомонной душе.
Она тихо вздохнула и, полузакрыв глаза, подняла лицо к нему. Он запустил руку в ее волосы и накрыл ртом ее губы...
– А-а, вот вы где, милорд, – раздался спокойный голос Ривса, разорвавший тишину, словно штормовой ветер, ударивший о слишком туго натянутый парус.
Пруденс отпрянула от Тристана. Он выпрямился, готовый выгнать дворецкого вон из комнаты, однако, бросив взгляд на раскрасневшееся лицо Пруденс, замер на месте. Чтобы дать ей возможность прийти в себя, Тристан постарался загородить ее от взгляда дворецкого.
– Вам что-нибудь нужно, Ривс?
Трудно было сказать, видел ли что-нибудь дворецкий, потому что выражение его лица ни капельки не изменилось.
– Милорд, не прикажете ли сервировать ленч для вас и молодой леди здесь, в вашей библиотеке?
Неожиданно зашуршала бумага, и из-за стола вышла Пруденс, державшая в руках перо и лист бумаги.
– Спасибо, Ривс, но я должна вернуться домой. Я вспомнила об одном неотложном деле. Я составлю план, и завтра утром мы с герцогом приступим к занятиям.
– Очень хорошо, мадам.
Пруденс помахала в воздухе листком бумаги. Тристана позабавило, что она еще тяжело дышала и говорила слишком быстро и неразборчиво.
– Я тут составила перечень способностей герцога и поняла, что нам еще много предстоит сделать.
Ривс удивленно приподнял брови.
– Способностей, мадам?
Тристан сложил на груди руки и усмехнулся:
– Способностей, Ривс. Миссис Тистлуэйт подумала, что я, возможно, уже кое-что знаю из того, чем можно воспользоваться для встречи с попечителями, однако, порасспросив меня, она изменила мнение.
– Вздор, – заявила Пруденс. – Хотя вам действительно нужно поработать над манерами вообще. Пожалуй, мы начнем завтра с чего-нибудь совсем простого. Например, с завтрака.
Тристан медленно наклонился к ней, и, в конце концов, его лицо оказалось всего в нескольких дюймах от ее лица.
– Миссис Тистлуэйт, я не ребенок, которому нужно напоминать вытирать свой рот.
Ее губы снова слегка раскрылись. Только на этот раз высунулся язычок и облизнул нижнюю губку.
По его телу прокатилась горячая волна. Эта женщина заставляет его чувствовать себя так; как тогда, когда он впервые ступил на борт корабля, – возбужденным, неуверенным в себе и... нетерпеливым.
Не подозревая о своем воздействии на Тристана, она взглянула на Ривса:
– Завтра я проверю его знания. Мы разыграем несколько типичных для общества ситуаций.
Ривс кивнул:
– Неплохая мысль, мадам!
– Мне это не нравится, – заявил Тристан, чувствуя, что ситуация выходит из-под контроля. – Все это глупости. И пусть пропадут пропадом эти проклятые попечители – все до единого!
– Мадам, – сказал Ривс своим тихим голосом, – может быть, нам следует добавить к списку пункт относительно бранных слов и выражений?
– Он уже включен, – сказала она, взмахнув перечнем.
Тристан бросил на них сердитый взгляд.
– В этом мне не требуется никакой подготовки, Я хорошо знаю бранные слова и выражения.
Она презрительно фыркнула:
– Вы их знаете слишком хорошо.
Ривс кивнул.
– Может быть, нам следует найти какие-нибудь альтернативные выражения для вашего пользования, милорд?
– Например? – спросил он.
– Ну, скажем, «Ей-богу!» или «Клянусь Зевсом!» – предложила Пруденс.
– Это не для меня.
– Может быть, что-нибудь более колоритное? – сказал Ривс. – Вроде «Клянусь зеленым галстуком!»?
Пруденс, не сдержавшись, громко хихикнула.
– В жизни не слышал ничего глупее! – решительно заявил Тристан.
Взглянув на него, она усмехнулась:
– Или деньги, или ваши бранные слова – выбирайте сами.
– Не желаю я отказываться от всех своих пороков по прихоти кучки старых пустомель.
– Разумеется, милорд, – вкрадчивым тоном сказал Ривс. – Если мы потребуем, чтобы вы отказались от всех своих пороков, то от вас ничего не останется.
Пруденс попыталась удержаться от смеха, но ей это не удалось.
– Посмотрели бы вы на выражение своего лица!
Тристан лишь сердито нахмурил брови.
– Лорд Рочестер, – сказал Ривс, – позвольте заметить, что любое изменение носит лишь временный характер. После того как вы получите деньги, вы сможете снова вести себя так, как вам будет угодно.
– Только подумайте, – успокоила его Пруденс, – получив деньги, вы снова сможете стать тем же неотесанным грубияном, как прежде. А окружающие просто будут считать вас оригиналом.
Ривс кивнул.
– Мадам, пока вы работаете над тем, что перечислено в списке, я позабочусь о его одежде.
Тристан опустил взгляд на свою сорочку:
– Что вас не устраивает в моей одежде?
– С ней все в порядке, – сказала Пруденс, продолжая писать, – но только если вы будете носить ее в своем кабинете, когда там никого, кроме вас, нет. – Она закончила писать, перечитала написанное и взглянула на Ривса: – Как насчет правил поведения за столом?
– Как ни странно, но манеры поведения за столом у него отличные.
– Как ни странно? – сердито проворчал Тристан. – Мне не нравится, когда обо мне говорят так, словно я ребенок.
Пруденс сложила перечень пополам, положила на место перо и направилась к двери.
– Милорд, мы с Ривсом говорили о вас не как о ребенке, а как о проекте. – Остановившись возле Ривса, она бросила на Тристана многозначительный взгляд. – На данный момент, милорд, вы являетесь не чем иным, как проектом.
Тристану это слово не понравилось. Однако в присутствии Ривса он едва ли мог протестовать. Вместо этого Тристан отвесил леди насмешливый поклон и заявил в самой высокопарной манере:
– Возможно, у меня имеется собственный проект, мадам. До завтра.
Она медленно смерила его взглядом с головы до ног и повернулась к Ривсу:
– Вам придется также поработать над его поклоном. Он оставляет желать лучшего, как и его вокабуляр.