Сара тихо остановилась у края каминного коврика. Гордость заставит его ненавидеть ее за приход сюда, но ее достоинство не позволит ей уйти.
Он открыл глаза и повернул к ней голову; пальцы се сжались в кулаки, когда она увидела страдание в его глазах.
– Что тебе нужно? – Его голос звучал так, словно боль содрала с него кожу.
Она шагнула к нему.
– Я пришла помочь. Можно я дам тебе...
– Нет. Просто оставь меня в покое. – Он закрыл глаза и отвернулся. Слабый свет касался его длинных ресниц и играл на жесткой линии губ.
Саре хотелось протянуть руку и погладить его по волосам, провести губами по его небритой щеке. Но она не посмела; сейчас он бы не принял от нее и намека на нежность.
Ник беспокойно шевельнулся, нахмурил брови. Его лицо под загаром было бледным, руки так крепко сжимали подлокотники кресла, что побелели костяшки пальцев. Демоны безжалостно терзали его.
Сара подошла на шаг ближе.
– Ник, – мягко проговорила она, – ты должен лечь в постель.
Его глаза чуть-чуть приоткрылись, между густыми ресницами мелькнул холодный синий блеск.
– Я сказал тебе, чтобы ты ушла.
– Нет, ты мне приказал уйти. Я плохо отношусь к приказам.
Губы его изогнулись в презрительной усмешке.
– Поэтому мне не оставили другого выхода, как жениться на тебе.
Хотя ей следовало ожидать подобной реакции, эти слова ее ужалили. Она откашлялась.
– Тебе следует лежать в постели.
– Я не хочу лежать в постели. Оставь меня в покое. – Он приподнял голову, губы его побелели. – Это мой бой, Сара, моя проблема. Не твоя. – Она не ответила, и он вздохнул. – Она уже проходит, иначе я не сидел бы в этом кресле. Мне просто нужен еще один день, а потом я вернусь домой.
– Но ведь есть же лекарство...
– Нет! – Он повысил голос и тут же сморщился от боли и снова уронил голову на спинку кресла. – Проклятие, Сара, мне ничего и никого не надо. Я только хочу, чтобы меня оставили в покое.
Сара едва сдерживала отчаяние. Она пришла сюда, пытаясь помочь этому человеку, а он старается ее прогнать.
– Вы, сэр, неблагодарный негодяй и трус.
Он медленно повернулся к ней, его волосы в тусклом свете отливали теплым золотом.
– Что ты сказала?
– Я сказала, что ты неблагодарный негодяй.
– А еще? – тихо настаивал он, его глаза неестественно ярко блестели.
Раздражать Ника, когда он болен, было чистым безумием, но его отказ принять ее помощь рассердил ее, словно она была слишком незначительной персоной, чтобы с ней считаться. Она достаточно натерпелась такого обращения от Джулиуса и не позволит, чтобы это произошло снова. Сара вздернула подбородок.
– Я сказала, что ты трус.
Он в одно мгновение вскочил с кресла и оказался перед ней. Его глаза гневно блеснули.
– Повтори, – с тихой угрозой в голосе произнес он. Она стиснула зубы.
– Ты боишься болезни. Я вижу это по твоим глазам. Только не знаю почему.
Он схватил ее за руку и зашагал к кровати, таща ее за собой.
– Что ты делаешь? – сопротивлялась она, сердце ее сильно билось.
Он крепче стиснул ее руку и зашагал быстрее. Страх сковал ее ноги, и она споткнулась о коврик. Ник приглушенно выругался, подхватил ее на руки и швырнул на матрац.
Сара в панике начала отползать к краю кровати, но он оказался проворнее. Тяжесть его тела вытолкнула воздух из ее легких, и она лежала, вдавленная его большим теплым телом в мягкий матрац.
Его губы прикоснулись к ее виску, его дыхание обжигало ее кожу.
– Ты хотела видеть меня в постели, и, клянусь Богом, в постели ты меня и получишь.
– Слезь с меня, – ответила она сквозь стиснутые зубы. – Это смешно. Я всего лишь посоветовала тебе лечь в постель, потому что ты болен.
– Ах, как приятно иметь такую заботливую и нежную жену. – Он говорил ей прямо в ухо, голос его звучал жестко и неумолимо. – Эта роль тебе не очень свойственна, Сара. Подбери себе другую.
Его насмешка разожгла ее гнев.
– Будь ты проклят, Ник! Я была бы тебе признательна, если бы ты подвинулся так, чтобы я могла дышать.
Его тяжесть сместилась немного в сторону, но его тело все еще прижимало ее к постели.
– Вот. Тебе теперь лучше, дорогая женушка?
Саре очень не понравилось, как он произнес эти слова, словно они имели дурной привкус.
– Чего ты хочешь?
Он приподнял прядку ее волос и погладил ею себя по щеке.
– Если я должен лечь в постель, то вместе с моей сластолюбивой женой. Я рад, что ты не появилась вчера ночью, когда я был не в состоянии выполнить твои требования.
Сара вздохнула и перестала бороться.
– Ник, я просто пыталась облегчить твою головную боль.
– Как? Вызвав боль в другом месте?
Он потерся о ее тело, и она почувствовала у своего бедра его восставшую плоть. Ее тут же обдало жаром. Его глаза потемнели.
– Если тебе так нужно лечить меня, тогда лечи тем, что ты умеешь лучше всего. – Чувственная улыбка промелькнула в его глазах, он хрипло прошептал: – Не следовало бы этого делать, но мне уже все равно. Кроме того, как я могу отказывать такой соблазнительной женщине?
– Тебе необходимы хорошая еда и отдых. Ты слишком много трудился над ремонтом Гиббертон-Холла.
Его губы скривила усмешка.
– Если хочешь, чтобы я остался в постели, Сара, тебе придется меня развлекать.
Она смотрела на искушающую линию его губ, на мужественную, сильную шею и горела желанием. О небо, он так соблазнителен! И он наконец-то говорит все то, что она хотела услышать от него в последние недели. Но он болен, неохотно напомнила она себе.
– Если тебя нужно развлечь, я найду карты, чтобы ты мог скоротать время.
– Я лучше скоротаю время с вами, мадам. И на вас. – Он поцеловал ее в шею и прошептал: – И внутри вас.
Не может это пойти ему на пользу. Хотя она понимала, что должна ему отказать, ее способность это сделать таяла с каждым мгновением.
Он обхватил одну ее грудь под платьем, и жар пробежал к ее животу.
– Ах, Сара. Ты пахнешь божественно; такая свежая и душистая, словно прогулка по летнему саду после дождя. – Его губы прикоснулись к ее шее, и ее тело затрепетало.
Его рука медленно подняла ее юбку. Тонкая ткань скользила по ноге вверх, мимо ее лодыжки, а потом он сунул туда руку. Его пальцы были неестественно горячими на ее ноге, на ее бедре. Он нашел более потайное местечко, его длинные пальцы раздвигали складки и прикасались к ней так, что она дугой изогнулась навстречу ему.