Игрейния увидела, как по крутым лестницам наверх начали поднимать колчаны, полные стрел. Приводились в готовность луки, выдвигались на боевые позиции катапульты. Но в этот момент в дверь постучали, и ей пришлось отодвинуть засов.
Оказалось, что это Ровенна с полотняными простынями и щеткой.
– Спасибо.
Игрейния протянула руки, чтобы принять белье, но девушка покосилась через плечо на Джаррета и быстро сказала:
– Мне нужно кое-что сделать.
Леди Лэнгли вернулась к окну, но вдруг обнаружила, что Ровенна стоит рядом.
– Она скрылась, – прошептала она. – Вам нечего опасаться. Дженни убежала.
– Куда?
Ровенна покачала головой.
– Не знаю. Опросили всех, но никто ее не видел. А Грегори утверждает, что она в безопасности. Так что, – торопливо продолжала служанка, – можете говорить все и не опасаться за судьбу подруги.
– Почему Грегори так уверен, что она убежала? В замке хватает мест, где можно спрятаться и не показываться много дней.
– У Грегори дар.
– В таком случае, – горько спросила Игрейния, – почему он раньше не понял, что письмо написала Дженни, а не я?
– Он не всесилен, – вздохнула служанка, и Игрейния поняла, что Ровенна свято верит в удивительные способности глухонемого.
– Спасибо, – поблагодарила она и снова повернулась к окну. Она слышала, как служанка принялась наводить порядок, но не могла себя заставить с ней заговорить. Наконец дверь за Ровенной закрылась.
Внизу, во дворе, Джейми выкрикивал команды, и, повинуясь его воле, люди быстро занимали свои места. Во двор согнали с пастбищ скотину и завели в конюшни и под навесы, устроенные с внутренней стороны стен. Но Эрик все не появлялся.
Игрейния не выдержала и снова высунулась в коридор. Сторож все так же меланхолично строгал деревяшку.
– Джаррет!
Он молча поднял на нее глаза.
– Джейми внизу, а Эрика нет.
– Потому что он еще не вернулся.
Женщина в упор посмотрела на своего стража. Ей хотелось закричать, что она ни в чем не виновата. Но в этот момент шум во дворе усилился, и она поспешно возвратилась к окну. Высунулась как можно дальше и вытянула шею, стараясь рассмотреть, что происходит у главных ворот. И увидела, как во двор хлынул поток воинов.
Игрейния так сильно свесилась с подоконника, что каждую секунду рисковала свалиться вниз. И вдруг почувствовала на своей талии крепкие руки. Она инстинктивно вскрикнула – ей показалось, что ее сейчас выбросят из окна. Но она оказалась на полу. Рядом с ней стоял Эрик.
Пока не увидела мужа, Игрейния даже и не подозревала, как сильно волновалась за его жизнь. Он был без доспехов и без оружия – только стеганая куртка под накидкой, делавшая его плечи еще шире. На одежде запеклась кровь. Лицо заляпано грязью. В ужасном виде, но жив!
От переживаний едва держась на ногах, она стояла и ждала, что последует дальше.
– Еще пара дюймов, и ты бы превратилась в кучку переломанных костей, – проворчал Эрик.
– Я знаю, насколько можно высовываться из окна, – ответила Игрейния. И добавила: – Ты весь в крови. – Она еле пересилила себя – так ей хотелось дотронуться до его плеча.
– Моей тут немного, – бросил он. – Пошли. Тебе пора.
– Пора? – Она вздрогнула как от удара. Сердце упало: что произошло? Неужели шотландцы сумели договориться с англичанами и теперь ее обменяют на жен и подруг бунтовщиков?
Эрик протянул к ней ладонь. Она тоже была в грязи и крови. Вождь тоже это заметил и несколько мгновений с интересом ее рассматривал.
– Пошли.
Игрейния отшатнулась и почувствовала, как дрожь сотрясает ее тело.
– Я не писала писем брату и не передавала их из замка.
– Теперь это не имеет значения. Она отступила на шаг.
– Куда ты меня ведешь?
– Вниз.
– В подвал?
– В подземный ход! – нетерпеливо ответил он. – Если дела пойдут плохо, тебя выведут за стены и отправят на север. В горы.
Игрейния испытала такое облегчение, что у нее подкосились ноги. Она пошатнулась и непременно бы упала, если бы Эрик ее не поддержал.
– В чем дело? – удивился он.
– Ни в чем… просто споткнулась. – Ее не пугали свидетельства недавнего боя на его одежде. Игрейния была счастлива, потому Что он стоял рядом.
Эрик взял ее за подбородок и нежно поднял лицо.
– Ты очень сильно во мне ошибался.
– Да. И наверное, во многих отношениях. – Его палец нежно поглаживал ей щеку.
– Я рада, что ты жив, – прошептала она.
– Счастлив, что доставил тебе это удовольствие, – отозвался он. – И постараюсь впредь не огорчать. – В его глазах промелькнула смешинка. Игрейния улыбнулась и прижалась лбом к его груди. Пальцы Эрика зарылись в ее волосы. – Надо идти, – тихо сказал он и, как показалось Игрейнии, с сожалением вздохнул. А потом зажал в ладонях ее лицо. – Только пойми, я тебя не запираю. Если все обернется не так, как мы предполагаем, рядом с тобой будет Джаррет. Он поможет тебе выйти из замка и спрячет в горах так, что тебя не найдет ни один англичанин. Если ты сама этого не захочешь…
– Только не надо… – начала она.
– Пошли, – перебил ее шотландец.
Он взял ее за руку и вывел из комнаты. Они спустились по лестнице и оказались в зале. Там она заметила Джаррета – он вместе с Гартом складывал в корзину продукты. У Игрейнии от страха затрепетало сердце.
Эрик не успел поговорить с Джарретом – двери в зал распахнулись, и внутрь ворвался один из воинов.
– Люди заняли позиции, и как раз вовремя! Англичане пошли на приступ. И отступать не собираются.
– Иди с Джарретом, – приказал Игрейнии Эрик, а сам быстро направился во двор.
Джейми поспешил за вождем.
Игрейния покосилась на Джаррета: тот продолжал заниматься упаковкой продуктов, и она решилась – сделала несколько шагов в сторону и незаметно выскользнула наружу.
Она ничего не понимала в том, что происходит. Во дворе ожидали приказа верховые, и Игрейнии это казалось полной бессмыслицей. Подъемный мост был поднят, но внутренние ворота открыты. Люди сновали во всех направлениях – одни в тяжелых доспехах, другие в обычной одежде. Кто-то заталкивал женщин и детей в относительную безопасность конюшен, кладовых и оружейных у основания стен.
Одна из крутых каменных лестниц на боевые площадки оказалась прямо перед Игрейнией. Она быстро пробежала отделявшие ее от лестницы несколько десятков метров и поднялась наверх. Там каждый занимался своим делом, и на незваную гостью никто не обратил внимания.