Через несколько минут после ухода мужа она подняла трубку и набрала Лондон. На этот раз ее быстро соединили с Биллом. Голос его звучал мрачно, но, узнав ее, Билл страшно обрадовался.
– Я вот лежу и думаю о тебе, – бодро сообщил он, и Изабель невольно сравнила его интонацию с бесстрастным тоном Гордона. – Как там дети?
– Прекрасно, – улыбнулась она. Билл говорил так, словно был ее мужем, который находится в командировке и беспокоится о доме. – Были очень рады меня увидеть. Бедная Софи выглядит совсем уставшей.
– А как Тедди?
– Очень похудел. У него опять повысилась температура. Но сегодня ему как будто стало немного лучше. Завтра я собираюсь провести с ним весь день.
– Не перетрудись. Тебе еще рано набирать полную скорость.
– Я знаю, милый. А как у тебя прошел день?
День прошел ужасно, но он не стал ей этого говорить. После ее отъезда Билл чувствовал себя очень одиноким, но к этому следовало привыкать. Теперь у них оставались только телефонные звонки – собственно, как и раньше, но после двух месяцев совместной жизни это казалось такой малостью!
– Прекрасно, – солгал он. – Только очень скучал по тебе. На следующей неделе меня хотят выписать. Я чувствую себя так, словно собираюсь отправиться в камеру пыток. – Он выбрал реабилитационный центр с самой жесткой программой восстановления, так как считалось, что именно такой подход может дать наилучшие результаты. От этого зависело его будущее – их с Изабель совместное будущее. Билл все еще надеялся, что в Штатах он услышит что-нибудь более обнадеживающее, тамошним врачам он больше верил.
Они еще немного поговорили о ее возвращении домой, о детях и о том, что сегодня звонила Джейн, которой удалось немного поднять ему настроение. И только в конце разговора Билл упомянул Гордона:
– Как там он?
– Гордон есть Гордон. Он поздно вернулся с работы, а потом куда-то уехал. Ну, ничего страшного. – Свое сердце она оставила в Лондоне, за исключением той его части, которая принадлежала детям. Для мужа не осталось ничего. Так было бы, даже если бы она не встретила Билла. От ее брака осталась лишь одна видимость, пустая оболочка.
– Он на тебя не сердится? – Билла это беспокоило. Когда Форрестье приезжал в Лондон, то очень злился на Билла.
– Внешне – нет. – Но он никогда не стал бы этого показывать. Свои эмоции он обычно проявляет совершенно неожиданно. Расплата, по-видимому, наступит позже. – Пока что все спокойно. Гордон держится отчужденно, но так он ведет себя всегда.
– Не дай Бог, он возьмет тебя в оборот из-за того, что ты оказалась со мной в машине. Я знаю, что это его сильно расстроило. И не без оснований. – А теперь оснований стало еще больше, правда, Форрестье об этом не знает.
– Ты говорил с Синтией? – как бы между прочим поинтересовалась Изабель. Она еще в Лондоне заметила, что жена никогда ему не звонит. Втайне от Изабель Билл в больнице несколько раз встречался со своим адвокатом и заполнил необходимые для развода документы.
– Джейн сказала, что она сейчас в Саутгемптоне. Я увижусь с ней уже в Нью-Йорке.
– Надеюсь, что так. – Его невнимание к жене поразило Изабель.
Он обещал позвонить ей на следующий день – она никуда не собиралась выходить. Пока это не составляло проблемы – между Парижем и Лондоном всего час разницы во времени. Когда он уедет в Нью-Йорк, будет труднее, но Изабель считала, что они справятся, не в первый раз. Прежде чем повесить трубку, Билл сказал, что любит ее, и потом, лежа в постели в своей комнате, она снова почувствовала себя здесь чужой. Ее дом был в Лондоне, с Биллом.
В эту ночь она не слышала, как Гордон возвратился домой, и неудивительно – она спала очень крепко. Изабель столкнулась с ним на следующий день в коридоре, направляясь к Тедди. Проснулась она позже обычного, только в девять часов. Гордон приветственно махнул рукой, продолжая говорить по сотовому телефону. Через минуту она услышала шум отъезжающей машины.
С Тедди они прекрасно провели время. Изабель читала ему, лежа рядом, и это немного напоминало ей о лондонской больнице. Кроме того, они разговаривали и играли в разные игры, а после ленча вместе вздремнули. Их разбудил пришедший к Тедди доктор. Осмотрев мальчика, он нашел, что с приездом матери его состояние несколько улучшилось, но когда они вышли в коридор, лицо доктора помрачнело.
– Вы понимаете, что его дела неважны, Изабель?
Она надеялась, что это лишь временно. Теперь, по возвращении домой, Изабель была полна решимости вернуть сына в то состояние, в котором он находился два месяца назад. В ее отсутствие Софи хорошо за ним присматривала, но она не знала всех тонкостей, ведомых Изабель.
– Он бледный, он похудел, но вы сами заметили, что ему сегодня лучше, – с надеждой сказала она.
– Он просто рад вашему появлению. Но он постепенно слабеет, вы должны это понимать. Сердце работает все хуже, а легкие все лето были в плохом состоянии.
– И что же? – с беспокойством спросила Изабель.
– Его организм за ним не поспевает. По мере того как он растет, легким и сердцу приходится все труднее.
– А если сделать пересадку?
– Он ее не выдержит, а без этого его дни сочтены. – Да, дома ее ждали не слишком приятные вести, а ведь она сама еще тоже не пришла в норму. – Было бы неплохо, если бы он хоть немного набрал вес, – продолжил доктор, – да и вы тоже, Изабель.
– Я постараюсь. Мы будем толстеть вместе, – улыбнулась она, обдумывая его слова. Для Тедди это лето выдалось очень трудным, но теперь, когда они снова вместе, она приложит все усилия и переломит ситуацию. Она уверена, что сможет это сделать.
– Через день-два я к вам заеду. Если будут какие-нибудь проблемы, звоните, не стесняйтесь.
Но возникшие у нее проблемы были связаны вовсе не с Тедди. Причиной их послужил Гордон. Этим вечером он пришел домой сильно не в духе, но ничего объяснять не стал. Поужинал один, в своей комнате, вниз не спускался. С Изабель он не разговаривал, к ней в комнату не заходил. А позднее, когда она уже лежала в постели, размышляя над происходящим, она услышала, как хлопнула входная дверь. Она не имела представления, куда он в такое время направился, и снова увидела его лишь утром. Изабель наткнулась на него, когда спускалась вниз, чтобы позавтракать. Гордон сидел в столовой с чашкой кофе и читал газету. Долгое время он делал вид, что ее не замечает. У Изабель создалось впечатление, что он на нее злится, но она не представляла за что.
– Ты разговаривала со своим лондонским другом? – вдруг резко спросил он, и она вздрогнула от неожиданности. Она не собиралась ему лгать, но и не хотела обсуждать эту тему.
– Да, – кивнула она. То, что Гордон упомянул о Билле, ее сильно удивило. До этого он не сказал о нем ни слова, но теперь, похоже, был в бешенстве.