С этими словами мужчина кивнул в сторону мечущегося Айса. Старушки тоже посмотрели, переглянулись. Одна из кошек фыркнула и все же решила спрятаться от греха подальше.
- Как украли? - рискнула спросить высокая как жердь старуха, наряженная в цветастое платье и белый платочек.
Крейзи мысленно поаплодировал сам себе.
- Очень просто. Соперник похитил девушку, по последним данным увез ее на этом автомобиле.
Теперь "местная гвардия" разглядывала машину более пристальными, практически кровожадными взглядами. Роман словно видел, как у них в головах высвечиваются строчки с именами соседей, их привычками, машинами, скандалами. И терпеливо ждал, то и дело поглядывая в сторону Айса. Тот бегать прекратил и теперь ждал, не решаясь мешать мужчине. Правильно, еще наломает дров со своей влюбленностью и паникой.
- Нет, внучек,- снова подала голос высокая бабка. - Такой машины ни у кого здесь нет, приезжие видать.
- А зачем он невесту то похитил? - не выдержала вторая, пониже и потолще, чьи хитрые глаза почти прятались под низко надвинутой шляпой.
- Чтобы ему не досталась, - вздохнул Крейзи. - А не знаете, может, кто-нибудь из друзей к вашим соседям приезжал?
- Не, не видели.
- Слышь, Ольга, - вмешалась третья. - А ведь машина то где-то в обед появилась. Помнишь, мы с тобой с магазина возвращались, а из нее трое выходили, а четвертого, в красной одежде и в шляпе, за руки держали.
- Это который выпивший то был? Точно точно, совсем одурели, с утра зенки заливают.
- И вы не знаете к кому они пошли?
- Внучек, да тут этих алкашей окаянных полно, каждый вечер во двор выпрутся и давай шуметь. Может, к дружкам приехали, а, может, квартиру снимают у Галины.
- У кого?
- У Галины, она сама через улицу живет, а тут однокомнатную сдает посуточно.
- На каком этаже?
- На третьем, одиннадцатая квартира, во-о-о-он те окна. Туда иногда приезжают всякие компании, да с девками. Сегодня с утра вон тип какой-то возле ее дверей крутился: страшный, весь в цепях, ненормальный.
Рассыпавшись в благодарностях и заверив, что их услуга неоценима. Крейзи от старухам метнулся к Айсу.
- Третий этаж, одиннадцатая квартира. Где остальных то носит? Эй, ты куда?
Но парень уже исчез в подъезде. домофон которого кто-то заботливый основательно испортил.
По лестнице, пахнущей кошками и сигаретами, парни забежали на третий этаж. Одиннадцатая квартира пряталась за внушительной железной дверью, такую с ноги точно не пробьешь. Крейзи замер, понимая. что трезвонить тоже нет смысла.
- Жди здесь, - зато Айс мигом сориентировался.
- Ты куда? -прошипел ему Роман, когда парень одним прыжком преодолел лестничный пролет. Айс обернулся и сообщил:
- Залезу через окно и открою дверь.
- А если их там несколько человек?
- Сыграем на эффекте неожиданности. К дверям я пробьюсь, а ты им вломишь.
Все, Айс больше не был настроен разговаривать. Его одна только мысль, что Настя близко и, возможно, мучается, побуждала к действиям.
Бабок во дворе прибавилось: то ли просто решили посидеть, то ли им рассказали о похищенной невесте. Они так и ахнули, когда Айс разбежался и подпрыгнув, полез по балконам на третий этаж.
- Жених спасать полез!
- Ах ты, батюшки!
- А если упадет?
Хорошо хоть никто из них не завопил: то ли удивились, то ли решили не мешать спасению. Просто сидели и переговаривались шепотом.
А еще сильно повезло, что большинство жителей дома разъехались в жаркий выходной день по дачам или по рекам и озерам. Иначе крику было бы! Мало ведь кому понравится, когда по их балкону пролезет злобного вида парень, словно изображая Человека-Паука.
"Потерпи, Флейм, я уже близко. Я этому уроду шею вытяну и вокруг столба обмотаю. Гнида!"
* * *
- Я не хочу умирать, - выдавила из себя Настя, чувствуя как губы дрожат все сильнее. Почему-то она Аларису поверила сразу. Наверное, слишком хорошо знала его.
Но ощущение нереальности происходящего все не девалось. Даже забавно: еще утром все было так радужно, а сейчас ее готовятся убить ради "великой любви".
А еще почему-то вспомнилось стихотворение Федота, которое он ей подсунул. Дааа, сам того не подозревая, будущее светило психологии практически предсказал ее судьбу.
- Это не страшно, - "утешил" ее Аларис. - Ты словно уснешь, а проснешься и мы вечно будем вместе.
- Ал, это ненормально. Развяжи меня и мы вместе вернемся в Чехию, нам там будет хорошо. Помнишь, как нам там было хорошо? Я скучала без тебя, хотела осенью помирится с тобой.
- Тем более ты должна понять меня,- парень наклонился к девушке и легко коснулся губами ее щеки, прошептал на ухо. - Нас все хотят здесь разлучить. Мы обманем их и сбежим.
Настя пожалела, что Аларис стоит так, что пнуть его невозможно. Видимо парень все же решил перестраховаться, если его возлюбленная начнет проявлять строптивость.
- Почему тогда ты меня не прирезал пока я в отключке валялась? а! Поняла! Ты был занят тем. что меня насиловал!
- Настя! - казалось, Аларис был поражен.- Я же тебя люблю. Хотел поговорить с тобой, вот и все.
- Выпусти меня! - тон девушки стал угрожающим, нервы не выдерживали. - Отпусти немедленно! ты меня пугаешь.
" Встань удачнее, козел, и я отправлю тебя в нокаут!"
Она уже мысленно прикидывала как и куда лучше пнуть парня, если он чуть сместится в сторону.
Но Аларис лишь отошел куда-то вбок, к круглому столу, накрытому старинной скатертью с бахромой.
- А самоубийцы попадают в ад, - сообщила ему Настя последний аргумент.
- Такая любовь как наша справится даже с такими гнусными домыслами,- спокойно парировал Аларис. Он снова обернулся, и Настя увидела в его руке нож с длинным, тонким изящным лезвием.
Вот теперь стало не просто страшно, а жутко.
- Не надо!
Аларис подошел к ней со стороны головы и одернул вниз широкие рукава.
- Прекрати, пожалуйста! - Настя не выдержала и заплакала. Сначала тихо, а потом все громче и громче.
- Тс-с-с-с, не плачь, малышка. мы просто спасаем свою любовь, - вот и все, что она получила в ответ.
А затем Флейм, не переставая рыдать. почувствовала сначала холод лезвия на коже рук. А затем появилась резкая боль, которая почти сразу сменилась на тупую, почти нестрашную. По рукам, прицепленным к железной спинке кровати, потекла теплая кровь. Несколько капель упали на лицо.
Настя интуитивно понимала. что лучше не орать и не дергаться, чтобы кровь не текла быстрее, но не могла удержаться. И ревела, кричала, умоляла о чем-то.