Она печально улыбнулась человеку, с которым только что разделила тайну своей жизни.
— Все эти годы я тоже старалась себя в этом убедить.
Он еще раз дотронулся до ее ладони, потом подлил ей чуть-чуть бренди в чай. Ему было трудно поверить, что она ничего не рассказала Малкольму. Как же тяжело было ей нести это невыносимое бремя! Неудивительно, что она страдала от головных болей.
— Теперь расскажите про вашу встречу в церкви, — попросил он, но смысл этой встречи он уже понял.
— В тот день была годовщина… смерти детей. В этот день я всегда хожу в церковь и ставлю свечи за упокой их душ. И еще за родителей. И вдруг появился Чарльз, как призрак.
Радостной ли была та встреча, подумал про себя Тейлор. Теперь он был полностью на стороне этой женщины, и потому, что она пережила так много горя, и потому, что она нашла в себе силы жить дальше. Она была сильнее и глубже, чем могло показаться с первого взгляда. Теперь ему захотелось получить ответ еще на один вопрос:
— Вы его все еще любите?
— Да. Думаю, что какая-то часть моего сердца, души моей навсегда принадлежит ему. — Она говорила теперь так открыто и искренне, что невозможно было не поверить ей. Тейлор вспомнил шофера, который орал, будто миссис Паттерсон ходит на свидания с «любовником», и его передернуло. А Мариэлла добавила с полной убежденностью:
— Но он принадлежит прошлому. Эта часть моей жизни окончена.
— А он что хотел? Чтобы вы вернулись к нему?
— Не знаю. В соборе Святого Патрика мы говорили недолго, нам обоим было трудно говорить. Он сказал, что я ни в чем не виновата, но я знаю, что он всегда будет обвинять меня. Он обвинял меня в том, что я убила нашего сына. Преступная небрежность. — Мариэлла отвернулась от Тейлора, и он почти заставил ее глотнуть чаю с бренди. — И ведь правда. Я была совсем девчонкой, мне был двадцать один год, и я допустила непростительную ошибку. Я говорила с той женщиной совсем недолго, а Андре тем временем отошел от меня. Я была удивлена, что Чарльз намерен простить меня, я же знаю, что он чувствовал тогда.
— А он действительно намеревался вас простить? Вы абсолютно уверены?
Она посмотрела инспектору прямо в глаза. Вот большой вопрос.
— Не знаю. В пятницу, в соборе, я думала, что да. Я сказала ему, что опять замужем, и он, по-моему, удивился, наверняка ему это не понравилось, но мне показалось, что он принял эту новость. Но на следующий день мы встретили его в парке… Он пришел в бешенство, когда увидел Тедди. Оттого пришел в бешенство, что у меня опять есть ребенок, а у него нет. Он сказал, что я этого недостойна, и я почувствовала, что он мне угрожает, хотя, по-моему, это были пустые угрозы. Он сказал, что способен отобрать у меня ребенка, чтобы заставить меня вернуться.
Наконец-то Джон Тейлор услышал то, что хотел услышать. Теперь он не сомневался, что преступник рано или поздно будет у них в руках. Остается только найти его. Слава богу, Мариэлла почувствовала доверие к нему, Тейлору. Что бы теперь ни случилось, они смогут упрятать бывшего мужа Мариэллы в тюрьму и забыть о нем. Сочувствуя Мариэлле, ее горю и страданиям, он куда меньше сочувствовал Чарльзу, который избил беременную жену в больнице, и вместо того, чтобы ее утешать, обвинил в детоубийстве. Потом он покинул ее на два года в больнице и так или иначе заставил ее нести тяжкий крест всю жизнь, заставил ее жить с сознанием, что по ее вине погибли оба ребенка. Джон Тейлор рассудил, что этот субъект заслуживает наказания.
— Как вы думаете, он серьезно говорил?
— Не уверена. Просто не знаю. Не могу себе представить, что он может причинить кому-то вред, тем более ребенку. Но с другой стороны, я не знаю, насколько он еще сердится на меня. Поэтому я не могу утаить все это от вас.
Что ж, в конце концов к лучшему, что шофер обвинил свою хозяйку в тайных отношениях с «любовником».
Было уже шесть утра, а расследование не продвинулось дальше. Вот только информация, которую сообщила Мариэлла, обещает многое. Джон Тейлор аккуратно записал фамилию и адрес Чарльза и пообещал, что через пару часов осторожно с ним побеседует. Если Чарльз представит удовлетворительное алиби и Тейлор сможет ему поверить, тогда вопрос о Чарльзе Делони можно будет считать закрытым. А вот в противном случае он должен будет дать этой информации ход. Втайне Тейлор рассчитывал, что ему удастся узнать больше. Скорее всего этот парень — круглый дурак, раз он так открыто угрожал похитить ребенка. Не исключено, что он и украл его. Может быть, чтобы отомстить за смерть собственных детей той, кого он считал виновной, либо просто в безумной надежде вернуть ее. Но ведь он уже пообещал Мариэлле ничего не рассказывать ни представителям прессы, ни ФБР, ни Малкольму. Сначала нужно поговорить с Чарльзом Делони. Так будет лучше для всех. Она это и сама понимает.
Они вышли из кабинета почти в семь часов утра и еще долго простояли в холле, беседуя. На улице еще не рассвело. Он смотрел на нее и думал: как было бы хорошо, если бы он мог пообещать обязательно найти Тедди. Ей это нужно. У него создалось впечатление, что брак Мариэллы с Малкольмом Паттерсоном был всего-навсего сделкой. Вся ее жизнь сосредоточилась в Тедди, а Тедди у нее отняли. Тейлор видел, что мать обожает сына. Насколько Тейлор может судить, она никогда не вернется к Чарльзу, но у нее нет человека, который помог бы ей в этой жизни. Невозможно понять другое: как удалось похитить ребенка в полночь совершенно бесшумно и не оставив никаких следов. Его, одетого в красную пижаму, вынули из постели…А потом он исчез.
Мариэлла бродила по дому как привидение и вспоминала свой долгий разговор с Джоном Тейлором. Сначала она пошла к себе в комнату, но оказалось, что она не может там находиться. Стены давили на нее так, что она не могла дышать. Сама не понимая как, она вышла на лестницу и в прострации прошла в комнату Тедди. Только там ей хотелось находиться, только там ей казалось, что он где-то рядом. Невероятно… Немыслимо… Кто мог это сделать, зачем? Да нет же, ясно, это сделано ради денег. В дом уже провели специальною телефонную линию, повсюду были полицейские. Ждали телефонного звонка или письма насчет выкупа. Вдоль и поперек были изучены все утренние газеты — объявлений, которые могли бы поместить похитители, там не оказалось. Уже применили все обычные в таких случаях методы. Агенты ФБР с минуты на минуту ожидали приезда Малкольма. А Мариэлла чувствовала себя бесполезной. Она могла разве что молиться, чтобы сын ее остался в живых. Она опустилась на колени около его кровати, уронила голову и сразу вспомнила, как всего лишь часов десять назад она уложила его здесь, одетого в красную пижаму с расшитым голубым воротником. Эту пижаму сшила для него мисс Гриффин, и Мариэлла боялась теперь, что Тедди замерзнет. А может быть, ему страшно… А вдруг с ним плохо обращаются, а вдруг не покормят вовремя… Невыносимо не знать, где он. Мариэлла стояла на коленях и ловила ртом воздух. Услышав какой-то звук, она быстро обернулась и увидела, что мисс Гриффин безмолвно стоит за ее спиной, бледная, но одетая г аккуратное форменное платье. Впервые за несколько лет она сочувственно посмотрела на Мариэллу. Она понимала, что надо что-то сказать, но, как и Мариэлле, ей было трудно найти точные слова.