— Моя дорогая, поскольку ты кузина Джареда, я прощаю тебе твою ужасную выходку, но ты просто должна забыть глупые фильмы, которые вы, американцы, так любите смотреть, и принять как факт, что у нас тоже есть свое представление о смешном и забавном. И, — добавила она, понизив голос, — конечно, забыть о том, что случилось с твоим женихом. Джаред, разумеется, ввел меня в курс дела, и я, дорогая моя девочка, хорошо тебя понимаю и сочувствую тебе. Ты мне дорога как кузина Джареда; как-нибудь ты должна зайти ко мне — конечно, не сегодня, а потом, когда все закончится, — и убедиться, что мы не монстры и все, что ты видела, — просто маленький безобидный спектакль. В духе карнавала. О, бедная моя девочка. Мне так жаль тебя. Но, пожалуйста, постарайся подойти к увиденному тобой рационально и рассудительно, и ты поймешь, что все совсем не так, как ты себе напридумывала.
— Да, мы должны отпустить графиню домой, — твердо заявил Джаред, и, не дожидаясь повторных просьб с его стороны, полицейские извинились перед графиней и выпроводили их всех на улицу. Графиня холодными губами поцеловала Джордан в щеку, настойчиво приглашая заглянуть к ней еще. Несмотря на растущее раздражение, полицейские вели себя по отношению к Джордан корректно, гораздо корректнее, чем Джаред. После того как графиня отбыла на собственном катере, в него словно бес вселился. Когда Джордан в который раз принялась объяснять, что ей ничего не привиделось, что она видела настоящую кровь, что сама едва не сгинула и что ее спас мужчина в костюме волка, Джаред просто осатанел.
— Где мужчина, о котором ты говоришь? — спросил ее Джаред.
— Он спрыгнул со мной с балкона, а потом… исчез в тумане.
Они смотрели на нее так, будто она совершенно свихнулась. Да, бедная Джордан. Быть может, ее стоит отправить в ближайший сумасшедший дом.
В отеле Синди нашла консьержку, которая заварила Джордан чаю, и спросила, не хочет ли Джордан, чтобы Синди переночевала у нее в номере. Раздраженный вздох Джареда заставил Джордан отклонить предложение. Но, оставшись одна в номере одного из лучших отелей в Европе, со всей его антикварной обстановкой, уснуть она так и не смогла. В который раз она прокручивала в памяти разговор с графиней, и даже не слова, а неуловимые интонации заставили Джордан забыть о сне и отыскать в кипе привезенных книг ту самую, написанную голливудским продюсером. Джордан пыталась читать до тех пор, пока не поняла, что Синди подсыпала ей валиум в чай. Она так и заснула с книгой в руках. К несчастью, валиум не избавил ее от сновидений. Вновь и вновь она переживала события злосчастной ночи. Ей снилось, что она бодрствует и что огромный волк сторожит ее окно. Силуэт его чернел в оконной раме. Окно было распахнуто. Еще пару часов назад оттуда доносился смех, по тротуарам ходили пешеходы, по каналам сновали гондолы и катера, но сейчас город спал и только ночные тени да лунный свет хозяйничали на венецианских улицах.
Итак, виной всему, конечно, валиум — из-за него кошмары воспринимались как явь. Но ни валиум, ни зловещие сны не могли разубедить ее в том, что возможно…
Думать об увиденном ею было почти физически больно, и Джордан запретила себе делать какие-либо предположения, но как отключить мозг?
Возможно, несколько посвященных из какой-то оккультной секты устроили шабаш…
Но вот наконец утро.
Яркий свет.
Ни клочьев тумана, ни дьявольского шепота. Лишь лазурная синева неба и прохладная ясность потрясающе красивого зимнего дня. И еще звон посуды, приглушенный гул разноязыкой толпы и вездесущий смех.
— Я думаю, — весьма осторожно заметил Джаред, — что все из-за Стивена. Мне очень жаль, что я вынужден поднимать эту тему, и я действительно очень старался не заводиться, но, Джордан, ты ведь не унимаешься! Ты не хочешь успокоиться даже после того, как все разъяснилось. Как бы терпеливо и сочувственно к тебе ни относились, ты не желаешь понимать, что все было лишь театрализованным представлением, частью программы бала, веселой шуткой, только и всего!
Джордан положила ложечку. Тон кузена заставил ее внутренне сжаться. Она посмотрела себе на руки и принялась считать до десяти. Стивен умер больше года назад. Она смирилась с его смертью. Она не страдала психической неуравновешенностью. После его смерти она была вне себя от горя, она была подавлена, но паранойей никогда не страдала.
Она окинула Джареда ледяным взглядом.
— Происшедшее никакого отношения к Стивену не имеет. Совершенно никакого. Речь идет о прошлой ночи. И все. История человечества знакома с чудовищами. Чудовищами в человеческом облике. И многие из тех людей весьма богаты и занимают важные посты.
Джаред раздраженно вздохнул. И перегнулся через стол к Джордан.
— Джордан, давай начистоту. Ты попала впросак. Накололась. Я видел, что ты напугана, взволнована и прочее. Но тебе объяснили, что все произошедшее — часть действа, маскарад. Развлечение! Если ты будешь настаивать на своем, то разрушишь мои отношения с графиней и лишишь средств к существованию. — Когда он начинал говорить, в голосе его были нотки усталости, но закончил он, едва сдерживая ярость; — Поверь мне, графиня на самом деле весьма влиятельная персона, она общительна, вхожа во многие круги и очень ответственна. Она жертвует огромные суммы на благотворительность и ей нравится развлекать своих гостей, в том числе и такими постановками, которые некоторым кажутся пугающими. Но она не связана с оккультизмом.
Последнее слово словно стегнуло Джордан по щекам. Она приказала себе не обращать внимания на его тон.
Про себя она решила, что таким утром, как сегодня, за завтраком в отеле «Даниэль» с его заботливыми официантами и жизнерадостными, такими нормальными людьми вокруг, ей следовало бы забыть о событиях минувшей ночи.
Ей все объяснили.
И все же Джордан не оставила попыток объяснить себе самой, что же на самом деле видела она прошлой ночью!
Она явно восстановила против себя всю венецианскую полицию; ее попытки дать подробный отчет о том, чему она стала свидетельницей, привели лишь к раздражению служителей закона. К исходу ночи они окончательно уверились, что имеют дело с экзальтированной и наивной до глупости американкой с полным отсутствием чувства юмора.
Все так.
И все же…
Джордан справедливо полагала, что ей повезло с работой, которая состояла в том, что она писала обзоры для целого издательского синдиката, и работа была у нее всегда. С собой в отпуск она прихватила целую кипу изданий, и среди пилотных экземпляров книг и версток, в числе которых находилась литература и художественная, и документальная, ей посчастливилось наткнуться на одну книжку голливудского продюсера. Автор книги поставил несколько самых кассовых ужастиков последнего десятилетия. Книга оказалась хорошей и далеко выходила за рамки сценария. В ней приводились факты, взятые не из одних лишь легенд и мифов, которыми богата история, но и из судебных расследований тоже.
Сначала ей пытались открыть глаза на то, что именно происходило во дворце графини. Она не желала принимать предложенных разъяснений. Отчаявшись достучаться до ее рассудка, полицейские перешли к тактике увещеваний. Когда и она не помогла, над ней принялись откровенно насмехаться. Насмешки сменились неприкрытой злобой. Ей говорили, что она стала свидетельницей шоу. Шоу! Чертовски извращенное шоу, надо сказать! Если графиня полагала, что так можно развлекать гостей, то у Джордан было иное мнение. Ничего забавного в ночном шоу, если даже предположить, что вчерашняя оргия была лишь театрализованным представлением, Джордан не нашла. Джаред ни о каком расследовании и слышать не хотел. Он даже не мог допустить мысли, что во дворце графини могло произойти нечто непотребное. Графиню он считал существом высшего порядка, а ее дом — чем-то вроде храма, осквернить который нельзя по определению. Предположение, что в доме графини могло произойти нечто, о чем она сама не знала, Джаред с негодованием отвергал. Обсуждать эстетические достоинства шоу он также наотрез отказался.