— Вы сказали, что эльфы и люди не были обычно плодовиты.
— Но Финтэн был только наполовину эльфом. И он уже знал, что в состоянии сделать женщине ребенка. — Губы Найла скривились. — Первая женщина, которую он любил, умерла при родах, но твоей бабушке и ее сыну повезло больше, и два года спустя она была в состоянии родить Финтэну дочь.
— Он изнасиловал ее, — сказала я, почти надеясь, что так оно и было. Моя бабушка была самой преданной женщиной, которую я когда-либо встречала. Я не могла вообразить, что она могла кого-то в чём-то обмануть, особенно дедушку, после того как обещала перед Богом быть преданной ему.
— Нет, он этого не делал. Она хотела иметь детей, хоть и не хотела быть неверной мужу. Финтэн не заботился о чувствах других, и отчаянно хотел ее, — сказал Найл. — Но он никогда не был жестоким. Он не изнасиловал бы ее. Однако, мой сын мог уговорить женщину сделать всё что угодно, даже противоречащее ее моральным суждениям…. И если она была очень красива, то он тоже.
Я попыталась увидеть женщину, которой она, должно быть, была, в бабушке, которую я знала. И просто не смогла.
— Твой отец и мой внук, каким он был? — спросил Найл.
— Он был красивым парнем. Он был работягой и хорошим отцом.
Найл слегка улыбнулся. — Что твоя мать чувствовала к нему?
Этот вопрос резко оборвал мои теплые воспоминания об отце. — Она…, ах, она была действительно предана ему. — Возможно, в ущерб своим детям.
— Она была одержима? — Голос Найла был не поверхностным, но убеждённым, как будто он знал ответ.
— Бесспорно, — признала я. — Хотя мне было только семь, когда они умерли, даже я могла заметить это. Наверное, я считала это нормальным. Она действительно хотела уделять ему все свое внимание. Иногда мы с Джейсоном оказывались в стороне. И она, как я помню, была очень ревнива. — Я попыталась выглядеть удивленной, как будто непомерная ревность моей матери была очаровательной причудой.
— Это эльф в нем заставлял ее держаться за него так крепко, — сказал Найл. — Это действует на некоторых людей таким образом. Она видела в нём супернатурала, и это приводило её в восторг. Скажи мне, была ли она хорошей матерью?
— Она очень старалась, — прошептала я. Она старалась. Моя мать знала, как быть хорошей матерью в теории. Она знала, как хорошая мать ведёт себя со своими детьми. Она заставила себя пройти все шаги. Но вся ее настоящая любовь была сэкономлена для моего отца, который был потрясён интенсивностью ее страсти. Как взрослый человек, я могла теперь это понять. Как ребёнок, я была смущена и обижена.
Рыжеволосый вервольф принёс наш салат и поставил его перед нами. Он хотел спросить нас, не нуждаемся ли мы в чем-нибудь еще, но побоялся. Он разрядил атмосферу за столом.
— Почему вы решили приехать и встретиться со мной сейчас? — спросила я. — Как давно вы знаете обо мне? — Я расправила на коленях салфетку и сидела, держа вилку. Мне нужно было хоть что-нибудь съесть. Расточительство не было качеством, ради которого я воспитывалась. Моей бабушкой. У которой был секс с эльфом-полукровкой (забредшим во двор, как приблудная собака). Достаточно секса за достаточное, чтобы произвести двух детей, время.
— Я знал о твоей семье лет шестьдесят лет. Но мой сын Финтэн запретил мне видеться с любым из вас. — Он аккуратно положил кусочек помидора в рот, подержал его там задумчиво и проглотил. Он ел так, как ела бы я при посещении индийского или никарагуанского ресторана.
— Что изменилось? — спросила я и поняла. — Так значит, ваш сын теперь мёртв.
— Да, — ответил он и отложил вилку. — Финтэн мёртв. В конце концов, он был наполовину человеком. И прожил семьсот лет.
Могла ли я предположить что-либо подобное? Я оцепенела так, как если бы Найл вколол новокаин в мой нервный центр. Вероятно, я должна была спросить как умер мой… мой дедушка, но не могла заставить себя сделать это.
— Значит, вы решили приехать и рассказать мне об этом? Зачем? — Я гордилась тем, как спокойно звучал мой голос.
— Я стар, даже для моей расы. Я хотел бы узнать тебя. Я не могу возместить тебе жизнь, которая была испорчена наследием Финтэна. Но я попытаюсь сделать её немного легче, если ты разрешишь мне.
— Вы можете избавить меня от телепатии? — спросила я. Дикая надежда, не без примеси страха, вспыхнула во мне как светлячок.
— Ты спрашиваешь, могу ли я удалить что-то из нити твоего естества, — ответил Найл. — Нет, я не могу сделать этого.
Я резко откинулась на стул. — Я должна была спросить, — сказала я, борясь со слезами. — Я могу загадать три желания или это работает только с джиннами?
Найл не оценил моё чувство юмора. — Тебе бы не понравилось встретить джинна. И я — не предмет для насмешек. Я — принц.
— Жаль, — сказала я. — У меня бывают некоторые проблемы, когда я пытаюсь справиться со всем этим… Прадедушка. — Я не помнила своих человеческих прадедов. Мои дедушки — ну ладно, полагаю, что один из них действительно не был моим дедушкой — не выглядели и не двигались как это красивое существо. Мой дедушка Стакхаус умер шестнадцать лет назад, а родители моей матери умерли прежде, чем я дожила до юных лет. Так что я знала свою бабушку Адель намного лучше других, на самом деле намного лучше, чем своих истинных родителей.
— Эй, — сказала я. — Каким образом Эрик доставил меня к вам? Вы — эльф, в конце концов. Вампиры сходят с ума, когда чувствуют запах эльфов.
На самом деле большинство вампиров теряло самообладание, когда они находились рядом с эльфами. Только очень дисциплинированный вампир мог сдержаться, когда эльф находился на ощутимом расстоянии. Моя эльфийская крестная мать Клодин боялась находиться неподалеку от кровопийц.
— Я могу подавить свою сущность, — ответил Найл. — Они могут видеть меня, но не чувствовать мой запах. Это удобное волшебство. Я могу заставить людей не замечать меня, как ты заметила.
То, как он сказал это, навело меня на мысль, что он не только очень стар и могущественен, но и очень горд. — Вы послали Клодин ко мне? — спросила я.
— Да. Надеюсь, что она была полезна. Только у людей с частью эльфийской крови могут быть такие взаимоотношения с эльфом. Знаю, ты нуждалась в ней.
— О, да, она спасла мне жизнь, — сказала я. — Она была изумительна. — Она даже ходила со мной по магазинам. — Все эльфы столь же хороши как Клодин, или столь же красивы как ее брат?
Клод, стриптизер, а теперь и предприниматель, был красив настолько, насколько вообще мог быть мужчина, и у него была индивидуальность эгоцентричного болвана.
— Дорогая, для людей мы все красивы, но некоторые эльфы действительно очень противны.
Что ж, в этом был их недостаток. У меня было сильное чувство, что новость о том, что у меня есть прадед, являющийся чистокровным эльфом, считалась хорошей новостью с точки зрения Найла — но была не последней. Сейчас я услышу плохие новости.