Клодин не сменила положения широко расставленных ног, и я была достаточно сообразительна, чтобы остаться лежать. Теперь я была измучена, напугана, и немного забрызгана кровью, хотя на ноге красные брызги, кажется, были только моими. Борьба заняла такой короткий промежуток времени, и все же израсходовала запасы тела удивительно быстро. По крайней мере, с людьми так обычно бывает. Клодин же выглядела довольно оживлённо.
— Подходи, меховая задница! — завопила она, подзывая обеими руками вервольфа, подкрадывающегося к ней сзади. Она крутилась вокруг себя, не двигая ногами — маневр, невозможный для земного человеческого тела. Вервольф бросился и удостоился того же самого обращения, что и его соратник. Клодин даже не запыхалась. Ее глаза были расширены и более внимательны, чем обычно, и стояла она, слегка склонившись, очевидно готовая к действию.
Вокруг всё ревело, лаяло, рычало и визжало от боли, раздавались звуки, не поддающиеся объяснению. Но после минут пяти сражения звуки утихли.
Клодин даже мельком не взглянула на меня за всё это время, потому что охраняла мое тело. Когда же взглянула, содрогнулась. Видно выглядела я довольно плохо.
— Я опоздала, — сказала она, переместив ноги, так что стояла теперь сбоку от меня. Она протянула руку, и я схватилась за неё. Через мгновение я была на ногах. И обняла её. Мало того, что я этого хотела — я в этом нуждалась. Клодин всегда так замечательно пахла, и ее тело было необычайно твёрдым на ощупь, по сравнению с человеческой плотью. Она, кажется, была счастлива обнять меня в ответ, и мы цеплялись друг за друга долгую минуту, пока я восстанавливала спокойствие.
Потом я подняла голову, чтобы осмотреться, боясь того, что увижу. Павшие лежали в кучах меха вокруг нас. Темные пятна на дорожном покрытии были отнюдь не от нефтяных капель. Потрепанный волк, то тут, то там, рылся в трупах, выискивая кого-то. На расстоянии нескольких ярдов, к земле припал лев, тяжело дыша. Кровь испещрила полосами его шкуру. На его плече была открытая рана, та самая, нанесённая Присциллой. И была ещё одна, на его спине.
Я не знала с чего начать. — Спасибо, Клодин, — сказала я и поцеловала её в щёку.
— Я не смогу всегда это делать, — предостерегла меня Клодин. — Не рассчитывай на постоянное спасение.
— У меня что, какая-то кнопка волшебная есть? Откуда ты знаешь, когда нужно появиться? — Я поняла, что она не собирается отвечать. — Так или иначе, я, конечно же, ценю это спасение. Эй, уверена ты знаешь, что я встречалась с прадедом. — Ну и болтушка. Так рада я была остаться в живых.
Она опустила голову. — Принц — мой дедушка, — сказала она.
— О, — протянула я. — Так значит мы, вроде как кузины?
Она посмотрела на меня сверху своими чистыми, тёмными и спокойными глазами. Она не была похожа на женщину, которая только что убила двух волков так же быстро, как вы щёлкаете пальцами. — Да, — сказала она. — Предполагаю, что так.
— И как ты его называешь? Дедушка? Деда?
— Я называю его «мой повелитель».
— О…
Она отошла, чтобы проверить волков, которых ликвидировала (я была достаточно уверена, что они мертвы), так что я подошла ко льву. Я присела возле него и обвила рукой его шею. Он заурчал. Автоматически, я почесала его макушку и за ушами, точно так же, как делала с Бобом. Урчание усилилось.
— Сэм, — сказала я. — Большое спасибо. Я должна тебе свою жизнь. Насколько плохи твои раны? Что я могу с ними сделать?
Сэм вздохнул и положил голову на землю.
— Ты устал?
Тогда воздух вокруг него сгустился, и я отодвинулась. Я знала, что сейчас будет. Через несколько мгновений тело, лежащее рядом со мной, стало человеческим. Я с тревогой пробежалась глазами по Сэму, и увидела, что раны у него все еще были, но были они намного меньше, чем на льве. Все оборотни сильны в исцелении. То, что мне не казалась существенной нагота Сэма, говорило многое о том, как изменилась моя жизнь. Кроме того, я отчасти была сейчас потеряна — что хорошо, так как меня окружали голые тела. Трупы изменялись обратно, так же как и раненые волки.
Было легче смотреть на трупы в волчьем облике.
Кэл Майерс и его сестра Присцилла были мертвы, как и те два вервольфа, которых убила Клодин. Аманда была мертва. Тощая девушка, которую я встречала в «Собачьей Шерсти», была жива, хотя и сильно ранена в бедро. Также я узнала бармена Аманды; он выглядел невредимым. Трэй Доусон «убаюкивал» руку, выглядящую сломанной.
Патрик Фурнан лежал в середине кольца мертвых и раненных волков Присциллы. С некоторым трудом я пробралась через изломанные, кровавые тела. Я почувствовала глаза, волков и людей, сосредоточенные на мне, когда присела на корточки перед ним. Я приложила пальцы к его шее и ничего не почувствовала. Проверила его запястье. Я даже положила руку ему на грудь. Никакого ритма.
— Мёртв, — сказала я, и те, кто оставался в облике волка, начали выть. Но тревожней были завывания, исходящие из глоток вервольфов в человеческом обличии.
Олси шатаясь, шёл ко мне. Он был более или менее невредим, хотя волосы на его груди слиплись от крови. Он прошёл мимо мёртвой Присциллы, пнув её труп. Встал на колени перед Патриком Фурнаном и опустил голову, как будто кланяясь трупу. Затем поднялся на ноги. Он был мрачным, разгневанным и решительным.
— Я — глава этой стаи! — заявил он абсолютно уверенным голосом. Местность стала устрашающе тихой, пока выжившие волки это переваривали.
— Ты должна сейчас уехать, — очень спокойно сказала Клодин прямо у меня за спиной. Я подскочила как кролик. Я была загипнотизирована красотой Олси, первобытной дикостью, исходящей от него.
— Что? Почему?
— Они собираются праздновать свою победу и восхождение нового вожака, — сказала она.
Тощая девушка сжала руки и резко опустила их на череп поверженного — но всё ещё дёргающегося — врага. С противным хрустом сломались кости. Всех побеждённых вервольфов вокруг меня казнили, по крайней мере, тех, кто был смертельно ранен. Маленькая группа из троих подползла, чтобы встать на колени перед Олси, их головы откинулись назад. Двое из них были женщинами. Один был юношей. Они предлагали Олси свои глотки, они сдавались. Олси был очень возбужден. Я вспомнила, как праздновал Патрик Фурнан, когда получил пост вожака. Я не знала, собирается Олси трахнуть заложников или убить их. Я вдохнула, чтобы закричать. Не знаю, что бы я сказала, но грязная рука Сэма зажала мне рот. Я скосила глаза, чтобы впиться в него взглядом, сердитая и взволнованная, а он яростно замотал головой. Он ответил на мой пристальный взгляд, удостоверился, что я буду стоять молча, и тогда убрал свою руку. Он положил руку мне на талию и резко меня развернул. Клодин взяла на себя охрану с тыла, когда Сэм быстро потащил меня куда-то. Я смотрела строго вперёд.
И старалась не слушать.
В грузовике у Сэма была кое-какая запасная одежда, и он быстро её на себя натянул. Клодин сказала: «я должна вернуться в кровать», таким тоном, будто она просыпалась, чтобы выпустить кошку или сходить в туалет. А затем хлоп! — и исчезла.