— Надеюсь, память у нее не отшибло, и ты наконец сможешь сказать мне, куда, черт возьми, делись мои алмазы.
— Сейчас узнаем, если, конечно, это письмо не чья-то глупая шутка. А память мы ей мигом вернем…
— Только без этих твоих штучек, — недовольно проворчал первый.
Кто-то вновь склонился к моему лицу и больно ударил по щеке, я вскрикнула: пора было приходить в себя, хотя делать это по-прежнему не хотелось.
Я открыла глаза, придав им совершенно непонимающее выражение. Комната тонула в полумраке, где-то сзади горела лампа, я лежала на диване, а рядом пристроился тип лет двадцати семи, на вид вполне симпатичный. Я вытаращила глаза, промычала что-то и попробовала приподняться. Вышло неважно: голова кружилась, меня тошнило, и я бессильно опустила голову на кожаный подлокотник дивана.
— Ну, вот, — проронил сидящий рядом со мной парень. — Девочка открыла глазки.
— Кто вы? — проблеяла я.
— Злой дядя, — сообщил он. — А тут рядышком еще один, очень злой. И в коридоре двое дожидаются: с теми вообще лучше не знакомиться.
— Я вас не знаю, — со всей возможной твердостью заявила я.
— Ничего, наплюй на церемонии.
— Мы ведь не в моей квартире? — Диван я не купила, только подумала, значит, точно не в моей.
— Ага, — кивнул парень. — Ты приехала к нам в гости.
— Сама? — удивилась я и добавила: — Я не помню. Вечером легла спать, и мне что-то страшное снилось. Но вы меня сейчас ударили, и было больно, а во сне больно не бывает, значит, я не сплю.
— Умница, — обрадовался он.
— Но если не сплю, тогда вовсе чепуха получается. Ведь это все не взаправду?
— Что?
— Все, — испуганно пожала я плечами и попробовала приподняться.
— Не оборачивайся, — предупредил парень, а я замерла и перешла на шепот:
— Правда, кто вы?
— Я тебе потом расскажу, — хмыкнул он. — А пока ты нам кое-что рассказать должна. Я тебе уже говорил, что я злой?
— Говорили…
— Так вот, будешь врать или прикидываться дурой, нарвешься на неприятности. — Он взял мою ладонь, с заметным интересом поглядел на нее и добавил: — Для начала сломаю пальчик. Один. За каждое слово вранья — один пальчик. Договорились?
Я сглотнула, слабо пошевелилась и попыталась вытянуть ладонь из его цепких лап. Не вышло.
— А если я ни разу не совру, вы ничего ломать не будете?
— Нет, конечно. Зачем?
— Я и в детстве-то никогда не врала, — торопливо заверила я. — У меня просто не получается. Продавщица как-то сунула мне сотню вместо десятки и не заметила, а я уже дома увидела и вернулась в магазин. Честно.
— Умница, — похвалил он.
Я малость приободрилась и попросила:
— Можно, я сяду?
— Зачем? — удивился он и стал меня разглядывать, а я попробовала натянуть футболку на колени, заведомо зная, что дело это зряшное. Заметив мои усилия, парень хмыкнул и положил руку мне на бедро, я слабо дернулась и затихла, вытаращив глаза. Тут подал голос ранее молчавший тип:
— Отстань от нее.
Парень вроде бы обиделся.
— Ты хотел что-то узнать? — хмыкнул он.
— Хотел. Она и так все скажет. Правда, детка?
— Правда, — обалдев от неожиданного заступничества, торопливо заверила я. — Вы только не сердитесь, ради бога. Я ничего не понимаю и поэтому могу выглядеть бестолковой, но, если вы объясните, в чем дело, я расскажу все, что пожелаете. И ломать ничего не надо. И руку уберите, пожалуйста, потому что мне очень страшно.
— Убери, — приказал тип за моей спиной.
Парень рядом еще раз хмыкнул, убрал руку с моего бедра и ухватился за коленку. Черти бы побрали эту футболку, останусь жива, куплю ночную рубашку до пят, нет, длиннее, чтоб ходить и спотыкаться.
На пару минут в комнате воцарилась тишина, парень рядом, погладив мое колено, с озорством подмигнул и сказал:
— Ну что?
— Что? — зябко поежилась я.
— Да мы и сами не знаем, — вдруг развеселился он. — Дружок у нас пропал, ценный. С ног сбились искамши, а тут письмецо пришло, хочешь взглянуть?
— Если вы считаете, что надо… — демонстрируя готовность к сотрудничеству, кивнула я.
Он извлек из кармана листок бумаги и сунул его мне. Приподняв голову и руку, чтобы на письмо падал свет, я прочитала: «Хотите узнать, где Серега, поспрашивайте девку». Далее значился мой адрес, а также фамилия и имя. Я задумалась, с усердием разглядывая потолок, потом сказала:
— У меня несколько знакомых по имени Сережа. С одним встретилась совсем недавно, в ту среду. Он ехал на черном «Опеле», сказал — из Нижнего Новгорода. Вас интересует он?
— Точно, — хмыкнул парень рядом.
Я вздохнула и осторожно спросила:
— Он ваш друг?
— Лучший и любимый, — кивнул он, а я помялась и сказала, стараясь, чтобы новость не лишила чувств столь нежное создание:
— Мне очень жаль сообщать вам такое… только этот Сережа… умер.
— Сердце? — удивился парень.
— Нет, — игнорируя издевку, закручинилась я. — Его застрелили. На моих глазах… — В этом месте я шмыгнула носом и заревела. Зареветь было с чего, эти типы могли не поверить и начать ломать мне пальцы. Этого по понятным причинам мне очень не хотелось, поэтому рыдания мои были вполне искренними.
— Интересно, — высказался хриплый, а тип за спиной приказал:
— Рассказывай.
Я стала рассказывать, для вящей убедительности начала с Алькиного визита во вторник, а закончила появлением брата-милиционера.
— У него правда брат мент? — вроде бы удивился тип за спиной.
Хриплый кивнул:
— Правда.
— Интересно. И как же они уживались?
— А он ничего не знал. Этого Мишку я пару раз видел, интересовался им, думал, может, пригодится.
— И что?