Он открыл рот. И в этот момент прозвучал выстрел. Пуля, пробив стекло, попала в Бернардо.
Он достал свой зеленый паспорт, протягивая его пограничнику. Тот, равнодушно посмотрев документы, вернул их владельцу, даже не особенно глядя на фотографию. В международном аэропорту Каракаса привыкли доверять прибывающим сюда гостям. Да и сам вид зеленого дипломатического паспорта не произвел на местного пограничника никакого особого впечатления.
У выхода его встречали двое сотрудников посольства.
— Константин Константинович? — спросил один из них, небольшого роста, плотненький крепыш с огромной головой почти без волос.
Он узнал этого типа. Судя по описаниям, это был первый секретарь посольства, заодно иногда выполняющий и некоторые щекотливые поручения местного резидента СВР в Венесуэле.
— Да, — протянул он руку, по очереди здороваясь с каждым из встречающих.
— Нас предупредили о вашем рейсе вчера вечером, — сказал крепыш. — Посол просил встретить вас и привезти в посольство.
— Очень хорошо. У меня в багажнике один чемодан. Кому можно отдать билет, чтобы его забрали?
— Вот, передайте его нашему товарищу, — показал на своего спутника крепыш, — он получит ваш чемодан и принесет его к нам в машину. Пойдемте в автомобиль. Здесь достаточно жарко, мощности кондиционеров явно не хватает на такой аэропорт.
Он передал билет с наклеенной на него багажной квитанцией и поспешил за своим встречающим. Крепыш был прав. В автомобиле, где водитель сидел с включенным кондиционером, было гораздо прохладнее. Они удобно устроились на заднем сиденье «Вольво». Несмотря на крайне низкую зарплату чиновников в самом Министерстве иностранных дел России, на постоянные сокращения штатов своих заграничных представительств, в МИДе по-прежнему не жалели денег на правительственные расходы, выделяя огромные суммы на роскошные автомобили, на которых ездили лишь супруги послов. Иногда их подавали и приехавшим гостям.
— Константин Константинович, вас ждут в посольстве.
Но если хотите, мы можем сразу поехать на встречу с вашим человеком. Мне приказано узнать ваше мнение, — очень тихо прошептал крепыш почти в самое ухо гостя, хотя сидевший впереди водитель был также сотрудником посольства и российским гражданином, исправно стучавшим резиденту СВР о всех мелких грешках самого посла.
— Давайте лучше поедем на встречу, — решил гость, — посольство может подождать, а наш человек ждать не может. Надеюсь, он спрятан достаточно хорошо, местная полиция его не найдет?
— Конечно, — горячо зашептал крепыш, — мы приняли все меры предосторожности. На вилле никого нет, кроме офицера безопасности из посольства. А вашего человека привезли в посольской машине, в багажнике, его никто не мог видеть. Там, на вилле, еще один человек, вы его знаете. Это Кирилл Марленович. И больше там никого нет.
Кирилл Марленович Куманьков был местным резидентом СВР в стране. Приехавший знал его лично, резидент был в свое время даже его учеником. По паспорту гостя звали Константином Константиновичем Сергеевым, и он был по выданным документам ответственным сотрудником Министерства иностранных дел России. На самом деле это был Сергей Валентинович Чернов, бывший генерал КГБ, известный в ЦРУ и МОССАДе как «Чиновник», Чернов несколько лет возглавлял специальное подразделение в Службе «А» Первого главного управления разведки КГБ СССР. Его группа занималась проведением тайных операций за рубежом и имела в своем составе представителей стразу трех управлений ПГУ КГБ: Управления «К», занимавшегося контрразведкой в самой разведке; Управления «С», осуществлявшего работу с нелегалами, Управления «Т», осуществлявшего активные действия за рубежом. Можно было считать группу Чернова образцовым подразделением по выполнению задач за рубежом. Если учесть, что сама служба «А» занималась в основном дезинформацией противника, то масштаб деятельности группы «Чиновника» невозможно было представить. Ему было даже разрешено самостоятельно готовить специалистов для работы в своей группе, что он успешно делал в Институте разведки и Высшей школе КГБ, выбирая наиболее подготовленных и способных. Одним из лучших его учеников был привезенный из Никарагуа совсем мальчишкой сирота Бернардо Рохас, более известный в разведке под именем «Маркиз».
Сейчас, выполняя особо важное задание руководства Службы внешней разведки России, Чернов прибыл в Каракас с дипломатическим паспортом, выданным на чужое имя. Масштаб операции и полная секретность ее проведения требовали подобного маскарада. На вилле, куда он сразу попросил его отвезти, со вчерашнего дня должен был ждать сам Мануэль, его старый знакомый по кубинской разведке, которого он знал более тридцати лет. Мануэль, как и Чернов, вышедший на пенсию несколько лет назад, теперь снова понадобился своим основным хозяевам — российской разведке, которую сами сотрудники справедливо считали продолжением разведки советской. Здесь гордились старыми агентами ПГУ КГБ, здесь ценили оставшиеся кадры, здесь по-прежнему обращались друг к другу таким приятным для их слуха словом «товарищ», предпочитая не произносить слова «господин». Новичок, не знающий подлинных традиций российской Службы внешней разведки, или сотрудник, сознательно заменяющий «товарища» на «господина», рисковал оказаться «белой вороной» в стенах собственного заведения.
Мануэль, уже находящийся на пенсии более трех лет, выехал из страны по разрешению министерства внутренних дел на лечение в Россию, у него была язва, так мучившая его в последние годы. И хотя лекарство «фосфолюгель» он продолжал принимать и во время своих заграничных поездок, болезнь иногда давала о себе знать. А лечиться он, конечно, не стал. Сразу по приезде в Россию он был сориентирован на начавшуюся операцию, получившую кодовое название «Мрак под солнцем». Конечно, Мануэлю не сообщали всех подробностей операции, от него требовалось лишь принципиальное согласие на участие в подобной игре. Сидевший без работы вот уже три года, старый пенсионер с удовольствием согласился. Кроме того, как он с удовольствием узнал, в ходе операции к ним должна была подключиться и супруга его погибшего племянника — Инес Контрерас, о которой вообще знали всего несколько человек в руководстве бывшей советской разведки.
Мануэля не пришлось долго уговаривать. Он сразу понял, что новая операция будет каким-то образом связана с Латинской Америкой, с Мексикой и, возможно, с его родиной, Кубой. И хотя детали операции он должен был узнать позднее, первую часть порученного ему задания он уже выполнил. Встретившись в Панаме с Луисом Эррерой, он сумел обговорить предварительные условия фрахтовки или покупки катера и его захода с нужным грузом в один из портов Кубы. Эррера давно знал Мануэля и не стал задавать ненужных вопросов. Его всегда интересовали только полученные деньги и выгода. Еще немного он симпатизировал Кастро, но только в той мере, в какой это не отражалось на его прибылях. А Мануэль, перелетевший затем в Испанию, успел еще встретиться с Бернардо Рохасом и показать ему его будущую супругу Инес Контрерас, с которой Рохас должен был вместе возвратиться в Мексику.