Скажет, подумала Шляго, еще как скажет. У этой дурочки язык на месте не держится. Но это не страшно. Легенда о новом проекте была обговорена заранее, чтобы можно было ею прикрыться от домашних или от тех, с кем случайно столкнешься в отеле или рядом с ним. Юлия знала, что шеф своей супруге именно так и объяснял свое отсутствие по выходным. И Славка должен был сказать жене то же самое, если бы она спросила. Вероятно, он и сказал, только Алена почему-то не поверила. Ну что ж, теперь Юлия ей все подтвердила, и она должна успокоиться.
– И вообще, ты Славу не ревнуй, – Юлия мягко дотронулась до руки Алены, – он тебя очень любит. Правда-правда. Он вообще ни на кого не смотрит, поверь мне.
– Честно?
– Абсолютно.
Она старалась выглядеть убедительной, хотя ровным счетом ничего не знала о личной жизни Вячеслава Суханова. Может, у него и есть любовница, может, даже две или три. Юлия неоднократно замечала, что некоторые телефонные разговоры первый помощник шефа старается вести, когда его никто не слышит. Раньше за ним такого не водилось. Но Алене этого знать не нужно. И вовсе не потому, что Юлии жалко ее, а по совершенно другой причине: Суханова нельзя злить, нельзя вступать с ним в конфликт. Поэтому на вопросы Алены нужно давать такие ответы, которые максимально доброжелательны по отношению к ее мужу. Алена обязательно проболтается Вячеславу, в этом Юлия ни минуты не сомневалась.
Доктор освободился, Юлия представила ему Алену. Всё, можно быть свободной.
Она села в машину, но не стала заводить двигатель, просто сидела, закрыв глаза. Отчего-то навалилась страшная усталость, захотелось свернуться клубочком под теплым одеялом и заснуть. А ведь еще только половина двенадцатого, впереди несколько часов рабочего времени. Надо ехать в офис, шеф отпустил ее только до обеда. Но как не хочется…
Значит, Славка правду жене не рассказал. Ну и что это за отношения, когда надо врать и выкручиваться? Какой смысл в браке, если не дружить с супругом и не делиться с ним, а вместо этого обманывать? Сама Юлия к такому готова не была, именно поэтому ее решимости ни во что не посвящать Федора хватило ненадолго. Она все рассказала ему сразу после Нового года.
Юлия никогда не была замужем, Федор Огнев стал ее первым женихом, с которым она прожила восемь лет, а до этого остервенело делала карьеру и семью заводить не собиралась. После увольнения с предыдущей работы она сделала для себя ряд горьких выводов, одним из которых стал постулат: если хочешь чего-то добиться, мужчинам надо потакать и ни в коем случае их не злить, потому что погоду в этом мире делают именно мужчины и правила игры устанавливают тоже они. Теперь же ей хотелось помочь жениху сделать пиар из их свадьбы просто потому, что это нужно Федору, играющему по мужским правилам. Только денег на это пока нет.
Но, вполне возможно, они появятся.
Юлия считала Владимира Григорьевича Забродина умным и проницательным, искренне ему симпатизировала и радовалась тому, что наконец-то у нее появился нормальный шеф. С того момента, как началась игра, она очень внимательно наблюдала за Забродиным, ловила его настроение, потому что пыталась понять. Пыталась – и не понимала. Она заметила, что в последний год шеф изменился, ему все надоело, стало скучно, он перестал ездить по миру, перестал гореть новыми проектами. И Юлия Шляго то и дело думала о том, что вот у человека так много денег, а счастья нет. Старший сын его не признает, младший умер, жена хорошая, умная, спокойная, но Владимир Григорьевич к ней привык и перестал ценить, принимает все как должное. Ничто его не радует, он нередко заговаривает о том, что заработал кучу денег, а оставить ее некому, нет наследников. Даже молодые любовницы перестали его интересовать. Раньше он часто поручал Юлии купить тот или иной подарок для молодой женщины или послать ей цветы, а поскольку адреса то и дело менялись, было понятно, что это не одна и та же женщина, а с прошлого года и это прекратилось. И, глядя на Забродина, она стала понимать, что самое ценное в ее жизни – это Федор и отношения с ним и что на самом деле ей нужна не карьера, а семья с детьми и любимым мужем.
Они с Федором оба созрели для создания семьи, да и возраст у Юлии такой, что уже пора рожать. Он тоже хочет детей, и желание оформить отношения было обоюдным. Юлия планировала летом выйти замуж и сразу беременеть и рожать, а поскольку зарплата у нее очень высокая, она хотела во что бы то ни стало уйти в декрет именно с этой должности. Потом она уже сюда не вернется, будет сидеть дома, рожать и воспитывать детей. Но до этого срока необходимо продержаться и ни в коем случае не допустить увольнения.
Поэтому нельзя ссориться со Славой Сухановым. И поэтому же она тщательно скрывала тот факт, что ей не нравится затея Забродина. Шефа не нужно сердить, чтобы не уволил раньше времени.
Ленар Габитов никогда прежде не сталкивался с нотариусами и имел представление о них только из увиденных в детстве фильмов и прочитанных книг. Там нотариусы обычно были очень пожилыми мужчинами, облаченными в длинные черные одежды, в очках и с неизменной папкой с документами под мышкой. Они вели себя очень сдержанно и сурово, особенно если оглашали завещание перед собравшимися в их кабинетах родственниками умершего. И саму нотариальную контору Ленар тоже раньше никогда не видел и отчего-то представлял себе величественное здание с колоннами и высоченными потолками, где ходят тихо и разговаривают вполголоса. Первая же нотариальная контора на Беговой улице, в которую он вошел, вызвала оторопь: первый этаж обыкновенного жилого дома, затрапезное помещение со стенами, выкрашенными масляной краской, много народу, духота, несмотря на холод на улице, и никакой торжественности. И еще его страшно удивило, что в этих конторах работали только женщины. Никаких по-жилых дядек в мантиях, а вместо них дамы и девушки разного возраста, но далеко не пожилые. Некоторые были даже очень симпатичными и никак не соответствовали представлениям Ленара о человеке, который носит строгое название «нотариус».
По совету Киргана он представлялся помощником адвоката. Задание показалось ему ерундовым, и молодой человек с готовностью взялся за выполнение, даже не представляя себе, какие препоны могут возникнуть на его пути. Нотариальных контор оказалось много. Во всяком случае, их обнаружилось куда больше, чем он предполагал. В некоторых он натыкался на толпы людей и очереди и совершенно не мог сориентироваться, в какую дверь стучаться и кому задавать свои вопросы. Тетки из очереди смотрели на него волком, когда он пытался пройти в кабинет, и ему приходилось ловить у дверей каждого выходящего сотрудника конторы и на бегу задавать свой вопрос, чтобы выслушать ответ: в порядке очереди зайдете и все спросите. Иногда говорили: ждите, вас вызовут. А как его могут вызвать, если он еще никуда не заходил, имени своего не называл и проблему не озвучивал? Ленар ничего этого не понимал. И терпеливо стоял в этих очередях, причем именно стоял, потому что сесть было негде. Ноги гудели, стопы горели, время шло. Он нервничал и злился сам на себя: даже такое простое дело и то нормально сделать не может. Нет, все-таки он ни на что не годен.
В четвертой по счету конторе посетителей не оказалось. Не увидев очереди, Ленар даже подумал было, что ошибся дверью. Но выяснилось, что не ошибся. Помощник нотариуса, молоденькая девочка лет двадцати трех в джинсах и свитере, с волосами, выкрашенными в экстремальный цвет, сообщила, что нотариус в отпуске, поэтому приема сейчас нет. Да, наследственное дело Чернецова Георгия Петровича вели они. Фамилия нотариуса – Муат, имя – Лилия Рудольфовна. Но никаких подробностей Ленару сообщить не могут. И никаких документов ему тоже не покажут.