– Да, кажется, я видела вас ранее, – сказала она.
– Как поживаете?
– Отвратительно.
– Я тоже, – тяжело вздохнула Ольга. Сейчас она себя действительно чувствовала неважнецки, да и воспоминания о мертвом Самаринском вылезли на первый план. – Так плохо без Ильи Петровича…
– Очень плохо, – согласилась Ада Кирилловна, морща нос. – Только он мне верил и только он помогал. Хотя… – она помолчала. – Все равно все мужики козлы, и на уме у них только одно!
– Что именно? – спросила Ольга и тут же закусила губу. Эх, и как этот вопрос вылетел, ясно же, о чем речь.
– А вы не знаете, милочка? Секс!
– А… Ну да… – согласно закивала Ольга. Придется, по всей видимости, соглашаться со всем.
– Он ко мне приставал.
– Кто?
– Самаринский.
Первое впечатление, которое Ада Кирилловна произвела на Ольгу, было вполне сносным. В голове тогда пронеслась мысль – а зачем этой тетке психоаналитик, вроде и так нормальная. Подумаешь, ревнует, с кем не бывает: может, ее муж постоянно приходит домой под утро или таскает в карманах пиджака чужое женское белье. Но сейчас, после заявления о том, что Самаринский посягал на честь этой Гусыни, Ольга усомнилась в ее здравом рассудке. Поверить в такое было невозможно.
– У него вроде невеста имелась, – осторожно сказала Ольга, боясь, что вряд ли реакция последует адекватная.
– Для отвода глаз, – отрезала Ада Кирилловна, убыстряя темп. – Все мужики одинаковые! Козлы! Подойдет сзади, руку на плечо положит и скажет: «Попытайтесь отвлечься, расслабиться…» Это, по-вашему, как называется?
– Наглое домогательство, – согласилась Ольга и вздохнула. Обидно: Гусыне на плечо руку клал, а с ней почти не разговаривал. Где справедливость?
– У меня муж такой же. Глаза завидущие, руки загребущие. Окружил себя молоденькими, думает, я полная дура и ничего не вижу. Чем пахнет? – Мясистый нос Ады Кирилловны задергался. – Колбаса?
– Нет, – уже задыхаясь, ответила Ольга и достала один из кульков. – Копченая курица. Не желаете?
– Нет, я слежу за фигурой и ничего жирного не ем. Жир – это враг.
– В маленьких дозах можно. Увлажняет кожу изнутри.
Этого аргумента оказалось достаточно. Взяв золотистый окорочок, Ада Кирилловна с удовольствием сделала большой укус, кивнула своим мыслям и заявила:
– Я знаю, кто убил Самаринского.
Ольга поперхнулась курицей и, чтобы прийти в себя, стала нервно откручивать крышку на бутылке с минералкой. Рук катастрофически не хватало и курицу, прямо без фольги, пришлось спешно засовывать обратно в карман.
– Кто? – хрипя, спросила она.
– Секретарша.
– Лида?
– Ну да. Та еще красотка, своего не упустит.
– Но зачем?.. – Ольга увидела скамеечку и мысленно взвыла. Сесть бы сейчас, спокойно доесть курицу, закусить маковым рулетом, запить минералкой, а лучше бокалом вина…
– Застукала я их однажды. – Ада Кирилловна поморщилась, а потом хохотнула. – Ох, и засуетились же они. Я всегда на прием вовремя приходила, а тут парикмахерша моя заболела, чего, думаю, по улицам слоняться, вот и пришла пораньше. Кобелем был Илья Петрович! Как и все мужики!
– А давно это было?
– Месяца два назад. Кобель, как и все мужики!
Ольга поняла, что Пристяжникову заело, будет теперь без перерыва повторять одно и то же.
Лида! Хм… Могла ли она убить Самаринского? Могла. Мотивы, правда, пока не ясны, но ревность, уязвленное самолюбие еще никто не отменял. Возможно, она надеялась на брак с начальником, а он возьми да и сделай предложение другой. Обидно, наверное. Но не настолько же, чтобы убить… Или настолько? Ольга попыталась представить Лидочку с пистолетом. Вряд ли она знает, как правильно нужно его держать, однако преступниками часто оказываются те, на кого вообще не подумаешь…
Ольга поставила в голове жирную галочку – у Самаринского были интимные отношения с секретаршей Лидочкой. Не надо об этом забывать.
– А вы не знаете, какая у Лиды фамилия? – спросила Ольга, поглядывая с ненавистью на расположившуюся на тротуаре группу поддержки. «Давай, Давай!» – скандировала молодежь, размахивая огромным флагом с изображением белого медведя. Сами бы, умники, спортивные трусы надели и ставили бы мировые рекорды!
– Якубова. Я справки о ней наводила.
– Зачем? – удивилась Ольга, не сразу понимая, что в деле замаячила еще одна буква Я.
– Я всех женщин подозреваю… А эта – вертихвостка стопроцентная! И мужу моему однажды звонила.
– А что хотела?
– Илья Петрович заболел, так она, зараза, воспользовалась этим, и давай моему лопуху мед на уши лить. Наверняка по телефону сбивала с пути истинного… И главное, как все обставила! Мол, Илья Петрович заболел, передайте своей жене, что приема не будет. Хитрая и гадкая!
Ольга несколько раз мотнула головой. Мозги уже кипели, а если вспомнить о ногах, то хоть караул кричи. Пожалуй, после этого марафона она станет ярой противницей животных.
Значит, фамилия Лидочки – Якубова… Неплохо, неплохо. Она могла инсценировать небольшую неприятность со своей машиной, чтобы иметь алиби. Убила и побежала на улицу охать вокруг своей «девятки». Да, такое могло быть.
Но можно ли верить словам Пристяжниковой? Если преступница не Лидочка, а сама Ада Кирилловна, которая знает, кто нашел брелок, и теперь грамотно отводит от себя подозрение… Голову сломаешь! Ольга сунула руку в карман и достала сверток с рулетом. Гулять так гулять!
– Я, пожалуй, сойду с дистанции, – просипела Ольга, разглядев впереди еще одну скамейку. – Боюсь, сердце не выдержит такой нагрузки.
– Напрасно вы, милочка. Мужики любят стройных и выносливых, а с таким дряхлым сердцем просидите на обочине жизни до конца дней своих. Замуж вас никто не возьмет.
– Я после разговора с вами вообще решила уйти в монастырь, – ответила Ольга и, сжимая в одной руке бутылку минералки, а в другой рулет, устремилась к тротуару.
О, какое блаженство присесть на скамейку! Вытянуть ноги, сделать глоток воды, откинуть голову назад и не двигаться! Вот оно счастье!
– Да чтоб больше ни одного марафона не проводилось в этом году! – горячо выпалила Ольга, откусывая сладковатый мякиш. – Чтоб запретили продажу спортивной одежды! И чтоб больше мне не попадались чокнутые подозреваемые!
Но впереди маячили еще три проблемных пациента Самаринского. Хочешь не хочешь, а встретиться с ними придется.
Ада Аркадьевна. «Ягодка». Все ли ваши слова являются правдой? Не вам ли принадлежит брелок с буквой Я? Ольга поднялась и, петляя и присаживаясь на каждую скамейку, побрела в обратную сторону. Когда она уже почти дошла до места старта, до нее донесся звонкий голос, слегка искаженный громкоговорителем: