– Позже или раньше – это без разницы. Главное, чтоб он был не в отключке.
В это время замок щелкнул и в дверном проеме появился ошалелый мужчина неопределенного возраста. Сутулый и ссохшийся, с длинными, тощими ногами, он походил на какое-то насекомое. Обросшее щетиной лицо было болезненно желтым. Сквозь редкие, как пушок, волосы просвечивал бугристый череп. Вынырнув из глубокого сна, он не сразу смог сфокусировать взгляд, а потом осклабился и воскликнул:
– Жужу! Это ты?
– Нет, глюк из другой галактики. Ты один?
– Угу. А ты, я вижу, не одна.
– Познакомься. Олег. Мой парень.
– Проходите.
Это была настоящая трущоба, по сравнению с которой квартира, где жил Олег, казалась дворцом. Давно выцветшие обои висели клоками, обнажая цементные стены. С потолка свисала голая лампочка. В ее безжалостном освещении помещение казалось еще более чудовищно грязным. Через комнату была протянута веревка, на которой висели джинсы, застиранные футболки и свитера – небогатый гардероб хозяина дома. Из мебели в комнате был только стол с компьютером и диван. Постельное белье давно потеряло свой первоначальный цвет и приобрело землисто-серый оттенок. В углу валялся матрас со скомканными одеялами. Рядом стояли два кальяна, а посреди комнаты зачем-то лежал перевернутый вверх дном таз.
– Славка, какой же ты свин! Как можно жить в таком гадюшнике? – воскликнула Женя.
– Ты же знаешь, вещизм – не моя стихия, – ответил мужчина. – К тому же ты давно не приходила. А перед кем мне еще прогибаться?
– Мы побудем у тебя.
– Нет проблем. Располагайтесь. Я могу вообще в ванной спать.
– Таких жертв от тебя не требуется. У тебя кофе есть? – спросила Женя.
– Откуда?
– А чай?
– Где-то был.
– Ладно, я сама найду. Иди, досыпай.
Олега удивили отношения Жени и этого странного субъекта. По-видимому, они хорошо знали друг друга. Хозяин дома ничуть не удивился нежданному визиту, как будто не было ничего особенного в том, что люди вваливаются к нему в четыре утра. Он даже не спросил, как долго они намереваются гостить. И Женя вела себя здесь, как хозяйка. Что может быть между ними общего?
Через полутемный коридор Олег последовал за Женей на кухню. В потемках он случайно на что-то наступил. Нагнувшись, он увидел шприц. Олега передернуло от брезгливости. Наркомания для него была чем-то абстрактным, существующим вне его мира. И вот теперь он воочию столкнулся с тем, что наркоманы живут рядом, ходят по тем же улицам, дышат тем же воздухом. Но больше всего его шокировало, что Женя общается с такими отбросами.
– Это и есть твой друг? – шепотом спросил Олег.
– А что?
– Он же наркоман. Где ты вообще могла с ним подружиться?
– Мы вместе учились в школе. С первого класса. Два года даже сидели за одной партой.
– Он твой одноклассник? – опешил Олег. – Он выглядит, как старик.
– Это он сейчас стал таким. Если бы ты знал его раньше. Он был такой заводной. Вечно придумывал какие-нибудь хохмы. И жутко головастый по части физики. У него полкласса на контрольных списывала.
– Но как же это все случилось?
Женя пожала плечами.
– По глупости. Не знаю, я у него не спрашивала. Зачем?
– А его родители? Они живы?
– Живы, здоровы. На телевидении работают. Рожу его отца ты наверняка видел много раз. Славка с ними поругался. Он, видите ли, позор для семьи. Им все равно, что он тут подыхает.
– На что же он живет?
– Перебивается. Делает какие-то программки. Когда он на мели, я ему подбрасываю.
– А если он тратит деньги на наркотики?
– Ну и что?
Олега обескуражил Женино отношение. Казалось, ее ничуть не смущала щекотливость ситуации.
– Выходит, ты даешь ему деньги на наркоту.
– Не воровать же ему.
– Этим ты ему не поможешь, а наоборот. Есть же клиники.
– Да ему по барабану. Ему просто надо дожить свою жизнь так, как он хочет.
– Что значит, дожить жизнь? Ему надо лечиться.
– У него СПИД.
Короткое слово прозвучало как удар.
– СПИД? – переспросил Олег.
При мысли о том, что он сидит и распивает чай в доме у ВИЧ инфицированного, у него выступила на лбу испарина.
– И ты так спокойно… – он не договорил.
– Что так спокойно? Общаюсь с ним? Остаюсь здесь, ем, пью? А что я должна сделать? Послать его куда подальше?
– Нет, ну…
– А ты знаешь, сколько людей его послали? Сколько друзей перестали с ним общаться? Он ведь колоться стал уже после того, как заболел, когда люди стали сторониться его, как прокаженного. Раковым больным наркотики выписывают врачи. Ему не легче. Однажды я видела, как он корчится в муках. С тех пор я даю ему деньги на дозу. Кстати, можешь не опасаться. СПИД через чашку не передается.
Олег почувствовал неловкость. Женя рушила устоявшиеся правила и суждения. Раньше любого, кто потакает наркоману, он считал преступником, но сейчас столкнулся с тем случаем, когда зло казалось оправданным.
– Прости. Я же не знал, – вымолвил он.
– Люди часто совершают поступки, потому что не знают. Болтают, потому что не знают. Ссорятся и подкладывают друг другу свиней, потому что не знают.
– Если бы люди знали, что творится в башке у других, было бы еще хуже, – сказал Олег.
За последнее время ему пришлось не раз убедиться в том, что люди стараются казаться не теми, кто они есть на самом деле. Он колебался, стоит ли задать Жене еще один вопрос, и все же решился.
– А ты употребляешь наркотики?
– Для тебя это что-то изменит?
– Нет.
– Тогда зачем спрашиваешь?
Олег пожал плечами.
– Просто дурацкое любопытство. Но можешь не отвечать, потому что для меня это, в самом деле, ничего не изменит.
Женя посмотрела ему в глаза. Олег снова почувствовал ее незащищенность. Он без труда мог получить ответ на любые вопросы, не задавая их вслух, но внутренняя убежденность, что поступить так по отношению к Жене бесчестно, заставила его отвести взгляд.
– Почему ты прячешь глаза? – спросила девушка.
Вопрос застал Олега врасплох. Если Женя узнает о его способности читать чужие мысли, между ними все кончится. Кому захочется жить, как под рентгеном? Он не сомневался, что правда разрушит их отношения, но солгать не поворачивался язык.
– Я не хочу читать твои мысли. Когда ты так смотришь, ты очень… уязвима, – признался он.