– Я просто худая и невысокая.
– А родители твои не беспокоятся: где ты, что с тобой? – все еще надеясь выставить девчушку поскорее за дверь, поинтересовался Егор.
– Нет, – мотнула головой Дашенька, – я детдомовская.
Сдержала улыбку и переключилась на книжную полку. Пусть задает свои вопросы, она даже готова на них отвечать – правдиво… почти правдиво…
– Значит, из детского дома, – тяжело вздохнул Егор. Только этого не хватало! Теперь понятно, почему она поехала с ним и почему не торопится домой… Эх, не получается сделать из нее отрицательный персонаж и отправить по месту прописки. Это же надо было случиться такому, чтобы первой встречной оказалась именно такая девчонка! Как ни крути, а она ни в чем не виновата, и поступать с ней грубо – подло. Он вздохнул и сделал последнюю попытку расставить все на свои места: – Ну, а раньше ты где жила, до того, как мы встретились около «Заводной утки»?
– У одного человека, – опять правдиво ответила Дашенька. Сняла с полки книжку и издала ликующее: – Ух ты!. Тяжелая, красивая и наверняка интересная.
Уже лучше… Егор приготовился задать самый важный вопрос: а не планирует ли юная леди вернуться к этому «одному человеку»? Но его порыв был вновь убит на корню Евдокией Дмитриевной – она, сама не ведая того, превратилась для Дашеньки в добрую фею из сказки, которая всегда оказывалась в нужном месте в нужное время.
Из коридора донеслись радостные возгласы и громкое: «Па-па-па-па!», дверь распахнулась, и Евдокия Дмитриевна, переступив порог комнаты для гостей, объявила:
– Вот оно – мое новогоднее платье! – на вытянутых руках она держала большую коробку. На лице сверкала довольная улыбка. – Смотрите и завидуйте!
Обед в доме Корнеевых прошел скомканно, Егору и Дашеньке так и не пришлось рассказать «историю своей любви» – Евдокия Дмитриевна придерживалась объявленного бойкота и усиленно изображала материнский гнев. В душе же ее царил абсолютный покой, и по большому счету на сына обиды она не держала. Это уж она так, поворчала для порядка, чтобы не расслаблялись. Хозяйка она в доме или не хозяйка, в конце-то концов?! Мать или не мать?! Вот то-то же!
Поглощая с аппетитом спагетти с чесночным соусом, Евдокия Дмитриевна внимательно наблюдала за Егором и Дашенькой. Нет, так влюбленные себя не ведут, и, конечно же, так не ведут себя те, кто в самом ближайшем будущем собирается посетить ЗАГС. Так что же происходит? Может, Егор договорился с этой милой девчушкой устроить спектакль, который раз и навсегда избавит его от Ирмы? Вряд ли, тогда бы все выглядело иначе – они бы с утра до ночи изображали потерявших голову влюбленных, а бывшая подружка скрипела бы зубами и паковала чемоданы. Но все не так.
Происходящее пока оставалось загадкой.
«Да пусть делают что хотят», – устав от размышлений, мысленно махнула рукой Евдокия Дмитриевна и перевела взгляд на сестрицу и нервно жующую салат Ирму. Только за одно то, что эти двое бесились и, образно говоря, бегали по потолку, стоило относиться к Дашеньке с почтением. Пусть гостит девочка сколько хочет, это же такое ни с чем не сравнимое удовольствие – наблюдать за истериками Акулины и ее подружки Ирмы!
После обеда каждый отправился по своим делам.
Вадим погрузился во всемирную сеть Интернет. Сайты знакомств, на которых смазливые профессионалки предлагали рай на земле, уже давно отнимали все свободное время молодого человека. Средств на прелестниц не хватало, но мечтать-то никто не запрещал.
Астролог Феликс, прикупив стопку журналов, заперся в своей комнате и углубился в изучение последних страничек. Именно на них обычно красовались подробные рекомендации, без которых жизнь была невозможна, а именно: чем на этой неделе разрешается заниматься Тельцам, какие внутренние органы желательно поберечь Девам, а кому лучше вообще не выходить из дома до следующего понедельника. Подход к укоренившемуся шарлатанству у Пастухова был основательным, может, поэтому ему и удавалось так долго пудрить мозги впечатлительной Акулине Альфредовне.
Фома Юрьевич Пастухов готовился к каждой встрече со своей покровительницей на пять с плюсом. Выписывал из журналов в столбик все благоприятные дни и все неблагоприятные. Оставлял только те, что повторялись, считая это некоей гарантией – ну не может же сразу столько астрологов ошибаться! Заучивал особенно красивые фразы и временами не гнушался мелким обманом. Однажды, воспользовавшись компьютером в комнате Вадима, Пастухов распечатал лист, на котором сорок раз значилось одно и то же: «Астролог Феликс, дипломированный специалист-диагностик». Заприметив в журнале какую-нибудь толковую статейку, он вырывал страничку, заклеивал имя журналиста, мага или астролога полосочкой со своим именем, бежал на телеграф, ксерокопировал и гордо возвращался обратно. Смущаясь, заходил к Акулине Альфредовне, мялся на пороге и говорил: «Вот, опять пропечатали мои труды, тираж, правда, маленький, да и журнал не московский, мне приятель ксерокопию переслал». Почечуева счастливо вздыхала, смотрела на Пастухова влюбленными глазами и утешала: «Ничего, талантливым людям на Руси всегда было нелегко, придет день, когда вас, мой друг, оценят, тогда будут и тиражи, и положенный почет».
Ирма после обеда сбегала в салон, вернулась и тоже засела в комнате, которую уже давно считала своей. Вспоминая встречу с грубой теткой, явившейся к Костику, она нервно расхаживала по комнате и непрерывно выстраивала планы мести противной Дашке.
Акулина Альфредовна, пришив на платье свежие накрахмаленные манжеты и воротничок, тоже занялась планированием – ситуация выходила из-под контроля, и выбранная на роль хозяйки дома Ирма могла остаться у разбитого корыта. А значит, и она сама со временем могла оказаться лишней. «Надо действовать, надо действовать, – бормотала Почечуева, барабаня пальцами по столу. – Может, обсудить это с Феликсом? О чем там говорят звезды?»
Виолетта, лишенная многих привилегий молодости – мать запрещала ей практически все, – обложившись каталогами с одеждой, мечтала купить хоть что-нибудь из этих модных вещей. Две тощие косички вздрагивали каждый раз, как только она переворачивала страничку. «Где бы взять денег?» – тянула Виолетта, не очень-то надеясь на чудо. Даже если бы ей удалось купить хотя бы одну короткую, отделанную блестками юбку, она бы не смогла надеть ее при матери, но как приятно было бы ею обладать! «Я бы клала ее в сумку и переодевалась в туалете института», – мечтала Виолетта, поглядывая с ненавистью на светлые обои – за стеной проживала Акулина Альфредовна.
Евдокия Дмитриевна после обеда отправилась к портнихе. Свершилось то, чего она ждала два месяца, – платье для встречи Нового года готово, и его необходимо забрать. Этот праздник для хозяйки дома был особенным, и она всегда трепетно относилась к наряду, ведь он должен был гармонировать с… С одной необыкновенной драгоценностью – подарком покойного мужа.
К портнихе Евдокия Дмитриевна решила пойти с Дашенькой, но, заглянув в комнату для гостей, увидела, что девушка беседует с Егором. «Что ж, пусть поговорят, может, это для них важно», – подумала она и отправилась за платьем одна. И вот наконец она дома, с большой коробкой, в которой лежит новогоднее волшебство.