– А какой? – Даша чуть приподнялась на цыпочки, будто боялась пропустить важные слова.
– Костюмы на вечеринке приветствуются, сообразим тебе отличный наряд. Я бы и сама с удовольствием Бабкой Ёжкой нарядилась, но платье заранее купила и уже свыклась с мыслью, что буду выглядеть как шамаханская царица и ослеплю своей красотой абсолютно всех.
– Пожалуйста, пожалуйста, можно мне костюм! – умоляюще выпалила Даша. – Не хочу платье.
– Сделаем! – пообещала Алька и потянула сестру на первый этаж, в студенческую кафешку.
Но до салатов, булок и чая они не добрались, потому что навстречу им по лестнице поднимались стройная брюнетка Маргарита Боткина, одетая в деловой костюм, и пухленькая блондинка Елена Пенкина, одетая в джинсы и ярко-красную тунику.
Марго и Пенка.
Враги.
По внешнему виду Альки ни за что нельзя было догадаться, какие чувства бурлят в ее душе. Равнодушное выражение лица, легкие движения, бесстрастный взгляд – не зацепишься, не придерешься. Но внутри тлели угли, и вредный ветерок потерь норовил дунуть на них посильнее и заодно подкинуть дров.
– О, какие люди… – протянула Марго, останавливаясь.
– Давно не виделись, – хмыкнула Ленка-Пенка.
За последние дни в жизни Альки произошли не самые лучшие перемены, и сейчас меньше всего хотелось слушать ехидные речи и наблюдать ухмылки. Но на войне не приходится выбирать, и ничто не могло заставить сдать давно захваченные позиции.
Не будет мирных переговоров, белого флага и тем более позорного бегства – слишком много чести!
Даша каждой клеточкой тела чувствовала неприязнь, исходящую от двух незнакомых девушек, и нахмурилась, решая: казнить или миловать. Вот, например, соседке по этажу она всегда сочувствовала, потому что Евдокия Егоровна напоминала пустой колодец, в который бесконечно можно кричать ау, а в ответ донесется лишь гул эха. И поэтому отпора не давала. А эти две девицы ассоциировались с шипящими змеюками, и очень хотелось треснуть их чем-нибудь или устроить какую-нибудь шкоду.
– Привет, – бросила Алька.
– Здравствуйте, – поддержала Даша.
– А это еще кто? – Марго наигранно изумленно приподняла брови. – Ты, девочка, откуда сбежала? Из детского сада?
– Из ползунковой группы, – хихикнула Пенка.
– Даша – моя сестра, – ледяным тоном произнесла Алька. – И я не советую разговаривать с ней подобным тоном. Возражения имеются? – Она угрожающе шагнула на следующую ступеньку и смерила однокурсниц тяжелым взглядом.
Теперь на лице Марго застыло искреннее изумление, но очевидное сходство Али и Даши помешало усомниться в услышанном.
– Устраиваешь экскурсию молодому поколению? – усмехнулась Пенка.
– Познакомься, Даша, – игнорируя выпад, произнесла Алька. – Это Лена, а это Маргарита. Две отличницы.
Больше ничего хорошего о врагах она добавить не могла, да и не стала бы, так что знакомство можно было считать состоявшимся. Нет, все же события последних дней не были такими уж трагичными. Что стоит потеря предателя Костика по сравнению с появлением Даши? А если еще вспомнить битву с Зубаревым и их путешествие в Волгоград… Губы Альки сами растянулись в улыбку, но одновременно в душе появилась грусть. Вряд ли в ближайшее время она увидится с Андреем. «А это мне совершенно и не нужно!» А вообще, зачем вспоминать то, что не удалось забыть?.. Прогнать удалось, а забыть – нет.
– Надеюсь, ты познакомишь нас завтра со своим парнем, – протянула Марго, поправляя ремешок сумки на плече. – Мы будем ждать.
– Со своим несуществующим парнем, – привычно многозначительно добавила Пенка.
Альке нравилось оставлять недосказанность в этом вопросе, и всегда безразличие давалось легко. Наверное, потому, что она знала: рядом есть Костик – милый, умный, забавный, строгий. Она придет с ним под руку, и плевать на Марго и Пенку, пусть скрипят зубами и давятся злостью. И скоро будет свадьба, а затем другая жизнь – уютная, теплая, с совместными завтраками и ужинами. Жизнь, которая решительно перечеркнет одиночество и принесет долгожданное счастье. Но ситуация-то изменилась.
– Посмотрим, – пожала плечом Алька, точно Марго и Пенке предстояло пройти испытательный срок и заслужить право познакомиться с «несуществующим парнем». Скользнув по однокурсницам снисходительным взглядом, не желая дальше продолжать разговор, она добавила: – Извините, девочки, нам пора. Даша, пойдем.
Костик выстраивал таблицы, формировал отчеты, составлял планы и уходил из офиса не раньше девяти. Работа и перспективы захватили целиком и полностью, и на какой-то период времени интерес к окружающему миру погас. Телевизор, газеты, журналы, болтовня в коридоре – абсолютно не привлекали, даже обед казался ненужным и бестолковым, а если и удавалось перекусить, то вкус съеденных блюд оставался загадкой.
Костика раздражала пассивность непосредственного начальника, вялость коллег и глупость подчиненных (о, теперь у него было пять подчиненных!). Почему-то все предпочитали тащиться по накатанной колее, а не взбираться на новые вершины, осваивая последние методики и предложения самого Костика. Какое-то болото, которое если и колышется, то только в одну сторону: «А не собраться ли нам вечерком и не попить ли пивка?» Такой расклад мог устроить лентяя или глупца, но никак не умного человека с высшим образованием, мечтающего взвалить на себя фирму «Крона-Ка» и вынести ее на мировую арену. А Костик считал, что это именно его место под солнцем. Но вдруг, неожиданно для себя, он понял, что бьется головой о стену и колесо бизнеса крутится совершенно без его участия. Как и раньше. И главное – свет в конце тоннеля отсутствует.
А еще Аля уволилась и в офисе не появляется.
Серая полоса жизни стала пунктирной, и к обеду пятницы Костя серьезно задумался над результатами сделки с Воробьевым.
Во-первых, его не возвели в ранг начальника отдела, а всего лишь всучили пяток лоботрясов, не умеющих даже грамотно разговаривать по телефону.
Во-вторых, к нему не прислушиваются, а значит, авторитет не возрос.
В-третьих, ему действительно нужна машина… Конечно, не только для личных целей, но и для работы. Да, бесспорно, для работы! Но тема джипа с тех пор не поднималась.
Костик с изумлением обнаружил, что практически топчется на том же пятачке, никакого профессионального рывка не случилось. Энтузиазм и основательное, вдумчивое отношение к делу помешали ему понять это раньше, а вот теперь глаза открылись…
Аля не дала ему возможности подняться, утвердиться – не стала ждать, и он ее потерял (вроде из-за этого потерял…), а Глеб Сергеевич Воробьев наобещал гору благ, сделал минимум и благополучно забыл о собственных словах… Ждать? Но сколько и чего?
Костик доел картофельное пюре, поковырял вилкой куриную котлету, поправил очки, поднялся и отнес тарелки на тележку для грязной посуды. Н-да, пообедал, называется… Решительно направившись к кабинету Воробьева, он попытался сформулировать несколько подходящих фраз, но в голове образовалась каша. «Я не должен нервничать, в конце концов, мне обещали… И потом, я работать хочу, а не бить баклуши!»