– Нет! – гаркнула Куклина.
– Переезд за счет покупателя, – сказала Матрена, – будь человеком, одумайся.
– Нет! – не изменила решения Тамара Владимировна. – Зачем сто раз один и тот же плач затевать? Хоть зáмок мне в Париже пообещай, в Кремле апартаменты посули – отсюда не сдвинусь. Здесь память о моих родителях!
– Они умерли! – взвизгнула Матрена. – Уютно в гробиках устроились! Каждый в отдельном, не в коммунальной колоде.
Полковник уловил изменение в голосе соседки, и оно ему не понравилось, пес приблизился к Матрене и тихо зарычал.
– Заткнись, балбес, – не испугалась собаки Мотя, она повернулась к Димону. – А вы ей кто? Попробуйте объяснить, если подобру не съедет, по-плохому выковырнут, в газетах о таком много пишут.
– Звучит как угроза, – констатировал Коробков.
– Кто вам дал коробочку? – поинтересовалась я.
– Какую? – попыталась изобразить изумление Матрена.
На ее вопрос неожиданно ответил Сержант. Он подскочил к столу, задрал морду и басом произнес:
– Гав!
– Собачка верно говорит, – вздохнул Коробков, – посмотрите, на столе лежит кое-что, оно тянет на большой срок.
– Большой срок? – похоже, искренне удивилась Мотя.
– В Уголовном кодексе есть статья о покушении на убийство, – объяснил хакер, – десять лет с конфискацией имущества.
– А поскольку вы сами не способны сконструировать ультразвукового убийцу, то привлекли к затее подельника, – вступила я в игру, – у вас получилась преступная группа. И вместо десяти лет получите двадцать!
Мотя рухнула на стул и стала переводить взгляд с Димона на меня и назад.
– Понимаю ваше удивление, – продолжал хакер, – по логике вещей, если преступников несколько, то размер наказания для каждого должен уменьшаться. Но такой принцип срабатывает лишь в отношении конфеты. Приобрели шоколадку на пятерых – каждому по маленькому кусочку досталось. А в уголовной песне иначе поется: чем больше ребятишек на дело пошло, тем больше срок для каждой отдельной единицы.
– И не надо лгать! – живо предостерегла я. – Мы отлично знаем, кто звукового киллера под плинтус засунул!
– Вытяните руки! – резко потребовал хакер.
Матрена послушно выполнила приказ, Димон вынул из чемоданчика круглую штуку, напоминающую тарелку, нацелил ее на пальцы почти парализованной от страха соседки и спустя мгновение объявил:
– Мда! Отпечатки совпадают.
Я постаралась сохранить серьезный вид. Надеюсь, Матрена не любитель детективных сериалов и она поверит хакеру. Нынче фанаты криминальных фильмов знают, как снимают отпечатки. А кое-кто отлично изучил закон и поймет, что все речи про десять лет и конфискацию – выдумки, я не знаю, сколько дают тем, кто покушается на убийство.
– Мотя, – тихо сказала Тамара Владимировна, – ты хотела меня изничтожить? Почему? Хотя это глупый вопрос, ответ на него ясен: из-за квартиры. Пока я съезжать отказываюсь, тебе тоже здесь сидеть придется. Богатому человеку одна халупа неинтересна, нужен весь этаж!
Матрена зарыдала.
– Да! Да! Прости! Хочется на старости лет комфорта, уюта, нормальной ванны. Петька – сукин сын, он нас с Василием в сортир не пускает, говорит: «Я прописан здесь, имею право на метры. Нечего в моей спальне нужду справлять!» Я хочу уехать!
Голос Моти сорвался, Тамара Владимировна бросилась к соседке.
– Я тоже виновата! Бедняжечка! Ты решилась на убийство! Представляю, как ты нервничала и мучилась!
Мотя вытерла лицо подолом домашнего платья.
– Я и в мыслях не имела тебя жизни лишать!
Димон постучал пальцем по столу.
– А это что? Здесь лежит звуковой киллер!
– Всего-то вонючка! – буркнула Мотя. – Мне ее Осип дал. Сказал, коробочку надо в укромном месте пристроить, она будет запах издавать вроде протухшей рыбы. Тамарке тошно в прямом смысле слова станет, она начнет искать, откуда воняет, да не найдет.
– Отличный метод, – одобрил Димон, – ну зачем тратить время и силы на поиск нужных аргументов! Вперед на танке по куриным яйцам.
– Яиц я не приносила, – возразила Матрена, – только вонючку. Осип велел месячишко подождать, пообещал: «Приду потом к Куклиной и скажу: «В вашем доме трубы от древности гниют, надо капремонт делать, ЖЭК денег не дает. Соглашайтесь на переезд, иначе задохнетесь». Вот так дело обстояло! Никаких куриных яиц.
– Кстати! Яйцо невозможно раздавить в ладони, – вдруг оживилась Тамара Владимировна, – сегодня позвоню Осипу и скажу: «Я согласна на переезд, если…»
– Ангел! – завопила Мотя. – Сизокрылый херувим!
– «…если сумеешь раздавить яичко», – закончила старушка. – Вот ему загадка!
– Это совсем не трудно, – хмыкнул Димон, – скорлупа хрупкая вещь.
– Ты пробовал? – обрадовалась Куклина.
Я поняла, что Тамара Владимировна и Коробков одного поля ягоды, и решила вмешаться в их беседу:
– Вернемся к основной теме.
– Успеется, – отмахнулась пенсионерка, порылась в шкафчике, висевшем в простенке между окнами, вытащила картонную упаковку и примчалась назад со словами: – Сцепи пальцы обеих рук в замок.
Димон выполнил приказ, старушка сунула ему между ладоней яйцо и приказала:
– Жми!
– Жму, – объявил хакер.
– Старайся изо всех сил, – не успокаивалась Тамара Владимировна.
– Уфф, – пропыхтел компьютерщик, – ни фига не получается! Прикольно!
– Неуч, – с презрением констатировала Куклина, – ты не читал занимательную физику Перельмана?
– Конечно, читал, – возмутился Коробок, – но про яйца не помню.
– Хватит идиотничать! – разозлилась я. – Свой свояка видит издалека!
– Непонятная народная мудрость, – пробасил хакер.
– Вы с Тамарой Владимировной приколисты, – пояснила я, – с полувзгляда друг друга раскусили и решили надо мной потешаться! Разбить яйцо можно элементарно.
Куклина подняла указательный палец.
– Разбить! Но не раздавить в ладонях!
– И в чем разница? – спросила я.
– А ты попытайся, – предложил Коробок.
Я сплела пальцы, яйцо переместилось ко мне.
– Давай!
Я осторожно сдвинула руки, яичко даже не треснуло. Следующие пять минут прошли в бесплодных попытках расколоть скорлупу.
– Сдаешься? – обрадовался хакер.
– Оно деревянное, – с обидой сказала я.
– А ну, разомкни пальчики! – гаркнула Тамара Владимировна.
Я машинально повиновалась, яйцо шлепнулось на пол, послышался треск, по паркету медленно расползлась бело-желтая лужа.