– Тогда слушай, – быстро заговорил Борис, – времени нет, запоминай с одного раза. За рулем сидела ты.
– Я? – испугалась Зина. – Но почему я?
Ветошь встряхнул ее.
– В моей крови найдут энергетик, примут за наркотик, да еще я сидел за рулем машины без доверенности. Менты составят протокол, меня арестуют, отправят в СИЗО, буду ждать суда годы, наша свадьба не состоится.
– Ой! – испугалась Зиночка.
– А тебе ничего не будет, – внушал Ветошь, – кровь чистая, права ты получила неделю назад. Тебя отпустят. Ну поговорят в отделении, может, ты день там проведешь. Есть еще один момент, я не считал нужным тебе рассказывать, но год назад я уже был участником ДТП, под мои колеса прыгнул самоубийца. Натуральная сволочь: если решил свести с жизнью счеты, зачем доставлять неприятности чужим людям? Но, понимаешь, как все нехорошо сейчас для меня обернулось? За двенадцать месяцев два наезда со смертельным исходом.
– Ты мне ничего не говорил, – прошептала Зинуля.
– Я о неприятности вообще никому ни слова не сказал, – уточнил Борис, – золотце, если меня сейчас арестуют, осудят, не будет у нас свадьбы, ты останешься одна, без поддержки, не победишь на конкурсе, вылетишь из института, но еще можно все спасти, если ты скажешь, что сидела за рулем. Ты готова ради нашего общего счастья пройти через ерундовое испытание?
Не забывайте, Зине едва исполнилось двадцать и она страстно мечтала стать госпожой Ветошь. Посоветоваться ей было не с кем, ее колотило от стресса, к горлу подкатывала тошнота, при мысли об аресте Бориса она почти потеряла рассудок. Девушка не сообразила, что энергетик – совсем не наркотик. Да, в нем содержится много кофеина, но две банки, выпитые Борисом, не криминал. И утверждение, что его накажут за езду без доверенности, вызовет смех у любого человека. В машине сидела ее хозяйка, она может доверить руль кому захочет, лишь бы у него имелись права. Но Зина была в состоянии шока, а будущий супруг нежно гладил ее по голове и, словно гипнотизер, твердил:
– Солнышко, наше общее семейное счастье находится в твоих руках.
– У меня живот крутит, – пожаловалась Зина.
Ветошь бросился к машине, порылся в своей сумке, принес Зине горсть таблеток, запихнул их девушке в рот, подал бутылку воды и спустя короткое время спросил:
– Ну как? Стало лучше?
Зину словно замотали в теплое одеяло, нервная дрожь растворилась без следа, на смену ей пришло хорошее настроение и глубокая убежденность в правоте Бориса. Она подняла голову и решительно сказала:
– Да, милый, тачкой управляла я.
– Вот и отлично, – выдохнул Ветошь, – запоминай. Ты ехала со скоростью пятьдесят километров в час.
Зиночку охватило безразличие, ее будто накрыли ватным колпаком. Голос Бориса доносился издалека, смысл его слов был непонятен, потом он замолчал. Откуда-то появились люди, они бегали, размахивали руками, суетились и выглядели нелепо! Зина немного понаблюдала за ними и начала смеяться, уж очень уморной показалась ей ситуация. Дальнейшее помнилось смутно, вроде ее куда везли, вели, тыкали в нее иголкой, кто-то постоянно бубнил над ухом. Зина пыталась прогнать надоеду, но он упорно возвращался.
На следующий день Зинаида очнулась в холодной темной комнате, где вместо кровати был дощатый помост, очень испугалась и заколотила в железную дверь кулаками.
Створку открыл милиционер, он же отвел девушку в кабинет, где другой человек, назвавшийся Игорем Михайловичем, стал задавать ей вопросы. Зина отвечала на них, все время повторяя слово «вчера». Мужчина в форме слушал, слушал и вдруг спросил:
– Какой у нас сегодня день недели?
– Суббота, – прозаикалась Тряпкина, – вчера, в пятницу, я случайно сбила человека.
Дознаватель показал на календарь, висевший на стене.
– С добрым утром. Понедельник настал.
– А куда подевались выходные? – поразилась Зинаида.
– Меньше колес хавать надо, – стукнул кулаком по столу Игорь Михайлович, – решила себя угробить, колешься, нюхаешь, марки лижешь? Это твой личный выбор! Но зачем за руль лезть? Ты убийца!
Домой Зинаиду не отпустили, к концу недели Тряпкину охватил натуральный ужас. Таблетки, которые ей для успокоения дал Борис, оказались лекарствами, которые произвели эффект наподобие наркотического. Наличие посторонних веществ в крови мигом выявил анализ, который произвели медики. Погибшая оказалась не толстой, не следившей за собой бабой из деревни, а беременной на последних месяцах, жившей в одном из коттеджных поселков и, на свою беду, решившей пройтись пешком в магазин. Более того, и муж, и отец жертвы были не бедными людьми и хотели по полной программе отомстить водителю-убийце.
Во вторник Зина сломалась и сказала следователю:
– За рулем находился Борис Ветошь, он просил меня взять на себя ответственность за происшествие.
Спустя сутки Игорь Михайлович сурово заявил:
– Послушай мой совет. Раскаивайся по полной, плачь, жалей погибшую и ее нерожденного ребенка. Тренируйся для суда.
– Меня будут судить? – испугалась Зиночка.
– А ты как полагала? – удивился следователь. – Чего ожидала? Что тебе пряников дадут?
– Борис Ветошь, – зашептала бедолага, – спросите его.
Игорь Михайлович похлопал ладонью по папке.
– Неправильную тактику ты избрала. Я проверил, Борис Олегович на момент происшествия ехал в Питер. У него сохранился билет и есть счет из гостиницы, где он провел все эти дни, только вчера вернулся. Лучше не оговаривай невиновного человека, получишь больший срок.
– Срок! – эхом повторила Зина. – За что?
Игорь Михайлович разозлился:
– За спасение утопающих. Тебя нашли на дороге, под воздействием коктейля из лекарств, на машине следы, свидетельствующие о наезде на человека. На «зебре» труп, полно людей, которые слышали, как ты при задержании призналась в совершении наезда, повлекшего смерть человека. Борис Олегович тут ни при чем, его близко на той дороге не было. Когда ты сшибла беременную, Ветошь катил в Северную столицу.
Зиночка заплакала:
– Нет, нет, проверьте, пожалуйста, еще раз. Он был со мной, это ошибка. Можно мне поговорить с Борей, он мой жених!
Но Игорь Михайлович не послушал Зину, ее перевели в СИЗО, где она просидела почти год в ожидании суда. Сокамерницы сначала посмеялись над наивной дурочкой, которую ловко подставил ушлый мужик, а потом дали ей совет:
– Будешь стоять на своем, твердить о невиновности, говорить о Борисе, только разозлишь судью. Плачь, раскаивайся, бей себя в грудь, падай на колени. Много тебе не дадут, скорее всего определят колонию-поселение, зачтут отсиженный до суда срок и отпустят.
Но Зина решила поступить по-своему: она рассказала правду. Вот только не нашлось ни одного человека, который бы ей поверил. Судья сочла поведение обвиняемой Тряпкиной вызывающе наглым, разозлилась, не увидев признаков раскаянья, а родственники погибшей применили методы давления, грубо говоря, вручили взятку. Вердикт ошеломил не только Зину, но и ее сокамерниц, Тряпкина получила большой срок.