С другой стороны, пережившие стресс и страх смерти люди бросаются на шею и совсем незнакомым спасителям.
Третья девушка, напарница Татьяны, по имени Аля, внешне похожая на армянку, держалась в сторонке и выглядела не то слишком флегматичной, не то перепуганной до заторможенности.
Зал был небольшой, но уютный, оборудованный для приватных обедов и ужинов людей с достатком. Обтянутые узорчатой золотой парчой стены, резные, ручной работы кресла и столики, стилизованные под старину настольные лампы и бра. Мраморный камин с начищенным бронзовым прибором. Небольшой бар и совсем миниатюрная эстрада для выступления камерных ансамблей в углу.
Здесь можно было отдыхать и радоваться жизни, не смешиваясь с потребителями комплексных и диетических обедов.
Тарханов вдруг вспомнил, что он не спал больше суток и лишь чуть-чуть перекусил на ходу.
— А скажите, Марина, нельзя тут у вас передохнуть немного, кофейку чашечку выпить, а то и с коньячком…
Присел за ближний столик, из любопытства перелистнул книжку меню в тяжелом, как на антикварном Евангелии, переплете.
Хороший ассортимент, но цены, конечно, да, серьезные. В другом месте полный обед обошелся бы дешевле, чем здесь кофе с рюмкой коньяка. Впрочем, цены его всегда занимали мало, а уж сейчас…
— В общем, всем кофе, коньяк… или ликер? Закусить, соответственно. Решайте, девушки, угощаю всех!
Опыт ему подсказывал, что девушек надо развлечь, хотя бы даже так, изображая из себя этакого прожигателя жизни.
Ага, одна только неувязочка вышла. Он только сейчас сообразил и запахнул куртку, из-под лацкана которой слишком непринужденно торчала пистолетная рукоятка.
Поскольку совсем не касаться событий минувшего утра было нельзя, Сергей старался перевести тему и настроения своих новых знакомых в иную плоскость. Что, мол, случившееся — дело почти житейское, в других странах, за пределами «Свободного мира», спокон веку так живут. Вот, например, в Израиле, где он был недавно, или, скажем, на Филиппинах…
— Так мы-то не на Филиппинах, Арсений, в чем все и дело, — не приняв его легкого тона, ответила Татьяна. — Жили-жили сколько лет спокойно, а теперь что, привыкать, как там?
— Ну, это, конечно, ерунда. Не сегодня-завтра с бандой разделаются по законам военного времени, тогда и разберемся, кто, зачем и почему. И ответим так, что мало не покажется. Как писал Прутков, «не только оному лицу, но даже его самым отдаленным единомышленникам…».
— Хорошо бы, — кивнула Марина, подавшая на стол и присевшая рядом, — а до этого нам что прикажете делать?
— Вот это я и желал бы с вами обсудить. Вы девушки здешние, опытные, все места знаете… Как оно будет лучше — спуститься вниз, где Эдик обещал всех в подсобках ресторана спрятать, еще куда-нибудь переместиться или остаться здесь, в расчете, что если до сих пор не пришли, то и дальше не придут, поскольку у них скоро совсем другие заботы появятся? Кстати, насчет Эдика — кто он и что? Мне показался очень сообразительным молодым человеком.
— Еще бы, — коротко хохотнула Марина.
— То есть?
— Еще бы не сообразительный. Он в Кисловодске целую сеть игорных притонов держал, попался на чем-то, два года отсидел, дело его за это время растащили, вот и пришлось в официанты податься… Но надежды подняться снова не теряет.
— Ну, дай ему бог. Может, и поднимется, если снова не ошибется…
Слова его прозвучали несколько двусмысленно.
— Я бы предпочла остаться здесь, — ответила на первую часть вопроса Татьяна. — Уйти можно в любой момент, если возникнет опасность, но пока здесь, мне кажется, спокойнее. Двери зала очень прочные, просто так их не сломаешь, а пока будут ломать, мы успеем убежать. Тут есть еда, можно даже поспать, а там, внизу, я не знаю…
Аля кивнула.
— Значит, остаемся, — подвела итог краткого военного совета Марина, ощущавшая себя здесь хозяйкой, да и вообще выглядевшая девушкой смелой и решительной. Как, впрочем, свойственно большинству ее коллег по профессии.
И решения надо уметь принимать быстро, когда возникают острые ситуации, например, с подгулявшими гостями, и риска не бояться, и без стихийного знания психологии не обойдешься.
— Значит, договорились. Вы остаетесь здесь, сидите тихо, ни во что не вмешиваетесь, на провокации не поддаетесь. Дверь можно дополнительно забаррикадировать, хотя бы и этим сервантом, и диванами тоже. А для меня ваше убежище будет запасной оперативной базой…
— Что вы собираетесь делать, Арсений? — с тревогой спросила Татьяна.
— Вы же знаете мою профессию, Таня? Как же я могу отсиживаться вместе с женщинами, если враг захватил часть территории моей страны, защищать которую я присягу давал? Сейчас схожу на разведку, а уж дальше — по обстановке. Кстати, из вас кто-нибудь стрелять умеет?
— Я умею, — опять заявила о своей лидирующей роли Марина. — В институте занималась в стрелковой секции. Больших успехов не добилась, — самокритично призналась она, — но серебряный значок «Меткий стрелок» у меня есть.
— Оставить вам на всякий случай? — Тарханов протянул ей на ладони штатный армейский пистолет Воеводина, который, впрочем, за ним официально не числился.
— Оставьте. Из него я умею. Не отобьемся, так хоть застрелиться успеем. Я не чужда определенных занятий, но ежели меня вздумают насиловать полсотни грязных чурок — увольте…
— Не думаю, что у них вскоре появится время именно для таких развлечений. Держите, Марина, только прошу никому, кроме здесь присутствующих, его не передавать. И, будет время, поучите девушек, как с ним обращаться.
Он протянул Марине пистолет и запасной магазин на восемнадцать патронов.
— А я, пожалуй, пойду…
Из прихваченной с собой спортивной сумки, не вызывающей затрапезным видом ни любопытства, ни подозрений, он достал и в несколько секунд собрал штурмовой пистолет-пулемет «рапира», стреляющий совсем недавно разработанными и совершенно секретными бесшумными и беспламенными патронами. Ничего подобного на вооружении даже самых передовых иностранных армий пока еще не имелось. Жаль только, что снаряженных обойм у Тарханова имелось только три.
Еще он взял с собой в рейд шесть гранат. Две оборонительные, в чугунных рубашках, с разлетом осколков до трехсот метров, две наступательные, безоболочечные, но снаряженные мощным тротиловым зарядом, и еще две светошумовые, ослепляющего и шокирующего действия. На первый случай хватит, а потом он станет пользоваться трофеями.
Сомнений в успехе своей миссии полковник не испытывал, театр военных действий представлялся ему идеальным для бойца с его подготовкой и, соответственно, максимально неудобным для террористов.
В прихожей банкетного зала, перед тем как отпереть дверь, Марина, не обращая внимания на стоящую рядом Татьяну, улыбнулась совершенно не согласующимся с обстановкой образом.