Номер его вполне устроил. Очень просторный холл, обставленный удобной мебелью, где можно принимать десятка два гостей, кабинет с обширным письменным столом и книжным шкафом, на полках которого сейчас имелась только Библия и тридцать томов Британской энциклопедии. Однако подразумевалось, что постоялец может задержаться здесь надолго и иметь с собой собственные книги. В те времена многие джентльмены, чтобы не затрудняться бытовыми проблемами, жили в отелях годами. Или — всю жизнь, как писатель Набоков.
Спальня, выходящая в тенистый сад, тоже отвечала самым взыскательным вкусам, если бы с Кирсановым была спутница, ей бы наверняка понравилось.
Разложив по полкам и развесив по плечикам свой не слишком богатый гардероб, Павел Васильевич переоделся из дорожного костюма в белый выходной, по моде и сезону. Дернул шнур звонка. Тут же появился коридорный. Кирсанов заказал чай, перешел в кабинет, развернул на столе план города и окрестностей. План был чрезвычайно подробный, масштаба сто ярдов в дюйме, все здания, переулки и проходные дворы нанесены. Представляющие практический интерес выделены особо.
С южного балкона бухта была видна как на тактическом макете. С помощью хорошего бинокля (а у Кирсанова был самый лучший из существующих не только в ХХ, а и XXI веке) легко просматривались палубы и читались бортовые имена всех военных кораблей. Лазерный дальномер позволял определить точное место каждого и, в случае необходимости, корректировать загоризонтный артиллерийский огонь той же «Валгаллы». Для этого имелась мощная коротковолновая рация, только ее нужно было еще доставить оттуда, где она была выгружена вместе со всем остальным снаряжением. Нынешней же ночью этим придется заняться его помощникам. А для самого полковника есть более важная и, главное, совершенно неотложная задача.
Пеленгатор показывал, что мистер (или сэр) Роулз пока что находится на территории порта. Это хорошо. Резерв времени не повредит.
Перед началом любого серьезного дела необходимо произвести рекогносцировку театра предстоящих военных действий. В это понятие входил и отель. Знать в нем следовало каждый закоулок и каждую лестницу, причем не только парадную, а боковые, черные и запасные. Расположение помещений для прислуги, чуланы, переходы между ресторанами, буфетами и кухней, выходы на чердак, ну и тому подобное. Чему Кирсанов и посвятил следующие два часа.
Праздношатающийся джентльмен, только что поселившийся и осматривающий место своего временного обитания, ни у кого не мог вызвать подозрений. Тем более что кроме скучающего бармена за стойкой и одного коридорного боя, до блеска вычистившего Кирсанову ботинки, ему на пути никто и не попался. Неизвестно, как там на втором и первом, но третий этаж был действительно пуст.
Чтобы оправдать свое появление в баре, он заказал стаканчик виски, перекинулся несколькими дежурными словами с белым, сорокалетним примерно, хозяином, вышедшим взглянуть на гостя.
Выразил удивление тем, что вопреки словам комиссара в порту никакого наплыва постояльцев не наблюдается.
— Какой комиссар? — хитровато улыбаясь, спросил Дэн (так его звали).
— Роулз, кажется.
Владелец бара добродушно рассмеялся, плеснул в стаканчики еще на два пальца.
— За счет заведения. Мистер Роулз с нашим хозяином в доле, вот и направляет сюда всех, кто выглядит платежеспособным. А таких сейчас маловато. Оттого и пусто. Но вы не расстраивайтесь, отель действительно хороший. В «Компас Роуз» с вас взяли бы два фунта, но там клопы и кухня совершенно отвратительная…
Они еще поболтали на темы, предполагающие необходимость продолжения знакомства с более серьезными последствиями — о количестве выпивки, сумме счета, еще кое-каких, интересующих мужчин делах. Очень полезно сразу создать у приметливой прислуги впечатление о себе как о человеке несерьезном, склонном к простым радостям жизни, при этом щедром на чаевые.
Попутно Павел Васильевич обратил внимание, что спуститься в ресторанный зал можно прямо из курительного салона, минуя бар.
Перед большим зеркалом в ванной Кирсанов подобрал подходящий грим, парик с бакенбардами, соответствующие намеченному на сегодня образу усы и бородку. В результате получился этакий джентльмен в стиле иллюстраций к приключенческим романам текущего века. Отставной колониальный майор Мак-Набс, к примеру.
Новый облик ему самому понравился. Абсолютно с мистером Сэйпиром ничего общего не имеющий человек. Самый проницательный филер московского охранного отделения не заподозрил бы маскировки.
«Маузер» для ношения в подмышечной кобуре был несколько великоват, и Кирсанов оставил его в номере, заперев в кабинетный сейф вместе с большей частью имевшихся при себе бумажных фунтов и русских золотых десяток и империалов. Вложил в ножны, пришитые изнутри брючного кармана, узкий обоюдоострый стилет. Еще кое-какие предметы шпионского обихода разложил по карманам сюртука.
Можно отправляться в поход. «За орденами», — вспомнилась присказка Берестина.
Убедившись, что в коридоре по-прежнему никого нет, Павел Васильевич повесил на дверную ручку картонную табличку «Не беспокоить», затем твердым и решительным шагом проследовал в бар, где побыл совсем недавно. Несмотря на полную уверенность, невредно проверить качество грима на профессионально наблюдательном человеке.
Бармен вяло удивился появлению второго за час клиента, причем в совершенно «мертвое» время. Джентльмены, достаточно пожившие в южных колониях, свято блюдут принцип, имеющий реальный практический смысл: «Ни рюмки до захода солнца». Только идиот или законченный алкоголик станет пить виски или ром в палящую жару или липкую муссонную сырость там, где до изобретения кондиционеров должно пройти не одно десятилетие. И пусть сейчас в Кейптауне стояла довольно прохладная погода, сравнимая с началом апреля в Северном полушарии, традиция есть традиция. Сначала «файф-о-клок», а уже потом все остальное. Но «отставной майор» традиций явно не придерживался.
Пригубив свою рюмку, он завел с барменом тягучий, нудный разговор, вполне подходящий человеку, которому совершенно нечем заняться и достойных собеседников в ближайшее время не ожидается.
Как бы между делом он ухитрился выспросить у бармена много мелких, но существенных подробностей о нынешней жизни в Кейптауне, настроениях природных британцев и голландцев — первопоселенцев колонии, бурами в общепринятом смысле себя не считавших. Выслушал не столько ответы на свои вопросы, сколько пространные рассуждения бармена по их поводу. Свободные импровизации на заданную тему. Заодно он убедился, что его облик, язык и манера поведения у собеседника сомнений и подозрений не вызывают. Павел прошел хорошую подготовку, а кроме того, обитатели разных уголков империи отличались друг от друга не в меньшей мере, чем жители Камчатки от кубанских казаков.
Распрощавшись с барменом и пообещав вечером опять непременно наведаться, Кирсанов по неширокой внутренней лестнице спустился в холл перед рестораном, а оттуда — в сад, минуя стойку портье, который мог обратить внимание на незнакомого джентльмена. В ресторан же заходили не только постояльцы. И вообще на втором и первом этажах отмечалось некоторое оживление, человек десять ему встретилось, в том числе и целыми семьями.