— Незнакомые, непонятные люди были? Видел?
— Крутились какие-то. А как без этого, наши здесь ни ухом ни рылом. Ну вот, два дня отдыхали, в город не ходили, политинформацию два раза командиры читали, — вспомнил прапор последние советские годы, которые успел захватить. И даже вполне, если призывался он в восемьдесят восьмом — девяностом.
— Потом?
— Никакого «потом» не было. Утром нас подняли по тревоге, указали на карте маршрут, объявили, что в этом месте «наши» ведут бой, приказали выдвинуться и поддержать. Мы и поехали… И приехали, — скривился прапорщик.
— Видишь, как вас, дураков, кинули, — сочувственно сказал Ляхов. — Белые как раз — мы. А вы за красных сыграли. За них, получается, и «спеклись»…
Жаргонное слово в приложении к сгоревшим танкистам приобрело чересчур натуралистический оттенок.
— И что теперь с нами будет? — осторожно поинтересовался Швиблов. Второй танкист за время допроса не проронил ни слова, да к нему и не обращались.
— А что с тобой делать? Посидишь до конца заварушки под замком. Поймаем кого из твоих «работодателей», попросим обратно тебя вернуть. Зарплату и страховку там с них выбивать будешь. По законам демократии. Не поймаем — здесь крутись, как сумеешь. Свой доллар в день всегда заработаешь. Уведите их, — приказал Шульгин.
— И что мы имеем с гуся? — сам себя спросил Шульгин, расстегивая китель. И сам же ответил: — Вышкварки и мясо. То есть картина более-менее проясняется. Лихарев тут замешан, без всяких сомнений.
— Почему именно Лихарев, ему это все зачем? — Из соседней комнаты вышел Левашов, который все это время возился с приборами, отслеживая текущую обстановку по ту сторону стен квартиры.
— Кто еще, можешь предположить? Переходы явно через «боковое», и у хохлов, и у танкистов. А генераторы есть только у Чекменева с Маштаковым и у него наверняка. На Западе до них еще не додумались. Ладно, пусть не сам Валентин эту хреновину учинил, пусть Ибрагиму продал…
— Не сходится, — возразил Олег. — Не говоря о том, что мы за ним плотно присматривали, такая комбинация Лихареву совершенно не нужна. Сам подумай. Любые собственные планы он в состоянии реализовать микрохирургически. И князя убить, и власть поменять, но ему и это не нужно. У него и так все есть.
Ты как знаешь, конечно, вы у нас политики, а я — технарь, и я по-прежнему уверен, что все идет и помимо нас, и помимо Валентина. Что стоит пресловутой Ловушке, или кто там еще исполняет похожую функцию, найти подходящих специалистов, у нас и здесь, наладить собственные переходы? Все остальное ты сам видишь. Кто учинил взрыв в Кремле, кому потребовалось похищать Бубнова? Маштакова, кстати, кто тебе посоветовал выхватить за минуту до взрыва?
Шульгин слушал Левашова с подчеркнутым вниманием, будто тот открывал ему неведомые ранее истины.
— Не поверишь — никто. Само совпало. В развитие сюжета с Ляховым и Чекменевым. Женщин из Москвы отправили, Вадим-Секонд пошел операцию по изъятию выявленных заговорщиков с Чекменевым и Тархановым прорабатывать, а я подумал, что пора и профессором заняться, кое-какие вопросы с его помощью уточнить. То есть все развивалось по намеченному плану.
Мне пришло в голову, что войсковую операцию можно сделать отвлекающей, а настоящий удар нанести по «центру зомбирования» тоже через «боковое», захватить все оборудование, потом и персонал «тепленькими». И верископами там, не верископами, выколотить координаты Главной базы. У нас она располагается, у них или в третьем пространстве, я пока не знаю.
За сутки, при особом везении, свернуть эту проблему. И дальше работать не торопясь, с чувством и вкусом.
К Маштакову я открыл проход еще пребывая в самом благодушном настроении. Увидев меня, он удивился, но не слишком. Я ему улыбнулся, собрался представиться, протянул руку. И почувствовал, что нас накрывает… Чем именно, не скажу, но похоже, как еще тогда нас с Андреем в Замке. Ни про взрыв я не подумал, ни про что другое. Не останавливая движения, схватил профессора за грудки и рванул к себе. В падении отключил «дверь». «Окно» осталось. И великолепно видно было, как полыхнуло. Никто из ныне живущих так близко взрыва вакуумной бомбы не видел, ручаюсь. А дальше все завертелось по трем осям сразу…
— Маштаков сейчас где?
— Где ему быть? Здесь же, но в двадцать пятом. Мало ли что? Если «они» научились не только на хвост нам садиться, а и опережать в темпе, так я не знаю. Правда, кое-какие шансы мы уже отыграли. Теперь бы опять клювом не прощелкать…
— Я пойду, поговорю с ним, — предложил Олег.
— Пойди, поговори. Только лучше бы сначала с техникой «зомбистов» познакомился, и с персоналом мы вместе кое-что обсудили. А Ляховых — опять местами поменять. Фест к Тарханову уже притерся, пусть военными делами займутся. Танки горелые обследовать, в Москве осадное положение ввести, к князю в Берендеевку сбегать.
А Секонд пускай на КМВ гонит. Девушек своих поддержит, и вместе с Ларисой с Лихаревым по душам поговорят. Если он совсем ни при чем, ему самое время на нашей стороне в бой вступать. Боюсь только, как бы и туда не опоздать… Так что давай, Вадим, действуй. Возражения есть? Возражений нет, — с детства всем знакомая сентенция прозвучала ободряюще.
— Есть возражение, — неожиданно не согласился с ним Фест. — На КМВ Вадим успеет. День, два — не срок. А сейчас бы лучше ему с Бубновым поработать. На его уровне мне не потянуть, слишком у них много общих научных тем и воспоминаний. Пусть забирают отсюда и людей и технику и вывозят на свою базу. Вот господин Левашов там и поучаствует. Назвать его каким-нибудь экспертом из гражданского КБ или просто личным другом, согласившимся помочь. В нынешней суматохе никто и внимания не обратит. А то ведь здесь уже, прошу прощения, не приличное место, а вроде пересыльной тюрьмы…
В этом Ляхов был прав. Пусть и насчитывала объединенная квартира пятнадцать комнат, три большие кухни, да еще прихожие, коридоры, чуланчики всякие, а набилось туда два с лишним десятка корниловцев со всем снаряжением, в начищенных натуральным гуталином ботинках, курящих, если и не все сразу, то постоянно. Да около тридцати сотрудников «зомби-центра», и еще загромоздившие добрую часть свободного пространства электронные щиты и ящики. Пленных сторожить надо, в туалеты выводить, а скоро и кормить придется. Очень похоже на названное Вадимом учреждение.
Шульгин и сам собирался перекинуть большую часть посторонних в Крым, в какое-нибудь подходящее место. В Константиновский равелин, например, на старый броненосец «Три святителя». А можно и на «Валгаллу» — тоже удобное место для допросов и изучения трофейной техники.
Но Фест рассудил еще лучше. В самом деле, пусть Ляхов с Бубновым в присутствии Левашова выудят у пленников все, что сумеют, научатся пользоваться аппаратурой, а уже потом и решим, нужно нам самим это или заслуживает полного уничтожения?
Он сам и позвонил напарнику, изложил суть вопроса и предложил вариант решения.