Ариэль вспомнила о Дэвиде. Если бы она высказала подобные мысли вслух, он назвал бы ее снобом и безжалостно высмеял бы. Ну и пусть. Живи они лет сто назад, Дэвид неминуемо стал бы социалистом.
Итак, Ариэль приступила наконец к осуществлению своего хитроумного замысла: все ради того, чтобы заполучить мужчину своей мечты. Теперь придется посвятить Дэвида во вторую часть плана. Она должна рассказать ему о том, что они с сестрой обменяются местами. Само собой он будет возражать и скажет, что из этой затеи никогда ничего не выйдет. Ариэль придется приложить немало сил, чтобы убедить Дэвида участвовать в маскараде. Без его помощи план неосуществим – Дэвид знает ее слишком хорошо. Действительно знает: ее голос, чувства, привычки и множество мелочей, которые невозможно подделать, не дадут обмануть его. С мамой куда проще – тут главное, чтобы Ариэль была должным образом одета, причесана и вела себя прилично.
Им никогда не удастся провести Дэвида, а значит, его нужно привлечь в союзники. «Я смогу, – сказала себе Ариэль. – Теперь, когда я знаю, чего хочу, меня никто и ничто не остановит».
Когда Сара оказалась наконец в безопасности и одиночестве в спальне Ариэль, у нее было только одно желание – заползти под одеяло и заснуть. Девушка чувствовала себя смертельно усталой и разбитой. Вот и она – вожделенная кровать... но всю поверхность красивого ложа покрывали разномастные зверюшки. Сара с отвращением смотрела на плюшевых уродцев, судорожно пытаясь сконцентрироваться и вспомнить: что же такое сестра о них говорила? Кажется, она излагала целый свод правил по обращению со зверьем, но, убей Бог, сейчас Сара не могла припомнить ни одного.
Сестры провели вместе почти три недели. Ариэль понимала, что этого времени мало для детальной подготовки предстоящей непростой операции по обмену личностями, но только такой срок смогла она выпросить у матушки.
– Ты не представляешь, сколько лжи мне пришлось нагромоздить, как изворачиваться, чтобы выбраться на это время в Нью-Йорк одной, – говорила Ариэль. – Впрочем, если бы не Дэвид, ничего бы не вышло. Он такой милый.
Сара с недоумением отметила, что при этих словах Ариэль слегка поморщилась, словно съела что-то горькое. Вообще в первый же день пребывания Ариэль в Нью-Йорке Сара с изумлением осознала, что совершенно не знает свою кузину. Хотя еще пару дней назад девушка была уверена: после нескольких лет переписки она прекрасно изучила свою сестру. Ничего подобного, все оказалось совсем иначе, и той девчачьей близости, на которую рассчитывала Сара, так и не возникло. Не было ни поздних посиделок у экрана телевизора с поп-корном и задушевными разговорами, ни веселья в воскресенье утром, когда можно бродить по дому в пижамах и хихикать ни о чем. Возможно, всему виной ее воспитание, думала Сара, пытаясь заглушить некое разочарование. Бедняжка никогда не ходила в школу и в колледж тоже: исключительно домашнее образование лишило сестру многих маленьких радостей подросткового бытия. Вскоре Сара заметила, что когда Ариэль рассказывает о своей матери – ее внешности и манерах, – то словно говорит о самой себе. Она промолчала, не желая расстраивать сестру таким открытием, но через несколько дней поняла, что Ариэль прекрасно сознает, насколько она уже похожа на мать и чем это грозит ей в будущем. Она предпринимала отчаянные попытки избежать подобной участи, которая казалась ей смерти подобной. Сара полагала, что Ариэль преувеличивает трагизм ситуации, и потихоньку завидовала той царственной ауре, которая окутывала кузину и заставляла людей не только обращать на нее внимание, но и вызывала у многих желание услужить девушке.
В первый же день выяснилось, что есть вещи, о которых Ариэль просто не желает слышать. Сара попыталась рассказать ей о своем отце: ей стало бы легче, сумей она разделить с близким и понимающим человеком те детские обиды и несчастья, которые до сих пор тяжким грузом лежали на ее душе, но... Но Ариэль не смогла – или не пожелала – слушать о таких вещах, как бытовой алкоголизм. Сестра успела произнести лишь несколько фраз, как Ариэль остановила ее взглядом. В одном-единственном взгляде кузины было столько льда, что Сара замерла с открытым ртом и ощутила, как ей стало холодно, а большие пальцы на ногах так просто отмерзли.
Тем же вечером Сара, которая, несмотря на солидный стаж секретарской деятельности, все еще ощущала себя актрисой, уселась у зеркала и попыталась воспроизвести этот ледяной взгляд. Но то, что получилось у Ариэль совершенно естественно и без малейших усилий, совершенно не удавалось Саре, несмотря на все ее старания. Она все же потренировалась немного, а потом пошла спать, решив, что нужно родиться в золотой колыбельке и всю жизнь прожить в богатстве, командуя слугами, чтобы суметь добиться нужного эффекта. И все же на следующий день она рискнула опробовать «ледяной взгляд» на Ариэль. Та захихикала: «Ты становишься ужасно похожей на мою мать, когда так делаешь». Некоторое время Сара боролась с искушением сказать кузине, что она имитировала вовсе не миссис Уэдерли, а ее саму, но потом решила промолчать.
Ариэль требовала, чтобы они все дни проводили вдвоем в квартирке Сары, обучая друг друга премудростям своих жизней. Кроме того, она пыталась впихнуть в Сару сведения о генеалогии семей, основавших Арундел, чуть ли не со дня закладки первого камня в фундамент первого дома.
– Ты непременно должна знать, кто есть кто и кто от кого произошел, – повторяла она.
Сара пожала плечами и сказала, что это все ужасно интересно и она рада бы заняться зубрежкой, но есть такой неприятный момент: ей нужно – просто необходимо – ходить на работу.
Упоминание о работе заставило Ариэль умолкнуть, но лишь на несколько секунд. Потом из нее посыпались бесконечные вопросы про Эр-Джея. Сара была уверена, что им не удастся одурачить такого человека, как мистер Бромптон, и он раскусит подмену секунд через десять после того, как Ариэль появится в поле его зрения. Она попыталась втолковать это сестре и с удивлением обнаружила, что кузина имеет железную волю и решительно не понимает слова «нет», хоть и выглядит как героиня черно-белых фильмов пятидесятых годов прошлого века: прекрасные манеры, идеальная прическа и вообще мисс Скромность и Совершенство. Оказалось, что свернуть Ариэль с выбранного пути труднее, чем остановить поезд.
И все же впервые Сара осознала, сколь велика решимость сестры воплотить в жизнь безумный план, только в тот день, когда Эр-Джей заявил, что им предстоит деловая поездка. Место назначения – город Арундел на побережье Северной Каролины. Сначала к Эр-Джею заявился его старинный друг Чарли Данкерк. Хозяин хорошенько угостил его выдержанным виски, и, покидая кабинет друга, Данкерк весьма нетвердо держался на ногах. Подобная сцена повторялась едва ли не всякий раз, стоило Чарли появиться в офисе. Сначала Сара подумывала о том, чтобы просветить Эр-Джея о пагубном воздействии алкоголя на человеческий организм, но потом передумала. Босс обладал редким умением выворачивать наизнанку ее слова, и, не желая чувствовать себя дурой, она все больше помалкивала. Услышав сообщение босса о предстоящей поездке, Сара была так ошарашена, что буквально потеряла дар речи. У нее даже коленки задрожали. «Ей удалось!» – вот единственная мысль, которая крутилась в голове. Каким-то образом Ариэль смогла добиться желаемого. Но как? Это оказалось выше понимания Сары. Да, Ариэль принадлежит к аристократии, но она всего лишь юная девушка и всю жизнь провела в уединении маленького городка. Тем не менее ей каким-то загадочным образом удалось повлиять на Эр-Джея Бромптона – светского человека, обладавшего деньгами и властью, который приятельствует с самим Дональдом Трампом. Как, черт возьми, сестрица это устроила?