— Ну, в общем, да.
— Скажи, ты действительно хочешь поехать или просто боишься своего брата?
— Тэлли? Я совсем его не боюсь, но он обязательно станет издеваться надо мной, и мне будет очень плохо. — Кей раздраженно всплеснула руками. — Разве ты не понимаешь, что все это для меня значит? Если я сейчас поеду домой, отец больше никогда не выпустит меня! Он так испугается, что запрет меня в комнате и выбросит ключ в колодец. Моей горничной придется подавать мне еду через окно по веревке.
— И таким же образом выносить ночной горшок.
— Благородные дамы не говорят о таких вещах. Смейся, если хочешь, но если мне придется сидеть здесь и ждать, когда за мной приедет Тэлли, когда Адам и Нат раскроют убийство, то отец станет воспринимать меня как человека, которого надо постоянно контролировать. Он решит, что меня надо посадить под домашний арест, чтобы защитить. — Кей разочарованно вздохнула. — В конечном итоге он выдаст меня за какого-нибудь шотландского кузена, такого, которому под силу до завтрака сразить трех драконов.
— А для тебя брак с шотландцем хуже смерти?
— Издевайся надо мной, издевайся. Только я серьезно. Если я могу всерьез относиться к твоей, безудержной страсти, то и ты должен всерьез воспринимать мои проблемы.
— Безудержной… — медленно повторил Алекс. — Ладно, расскажи мне, чем тебе поможет путешествие по джунглям…
— Возможно, если я совершу что-нибудь стоящее, я заставлю своих родных пропустить тот факт, что я пересекла несколько штатов, убегая от вооруженных людей.
— И рисование поможет тебе в этом?
— Думаю, да. Я хотела бы, чтобы отец гордился мной. Я хотела бы, чтобы моему будущему мужу было что рассказать нашим детям обо мне.
— Примерно то же, что ты рассказываешь о фруктовой компании своей матери?
— Да, именно. Некоторые из женщин, работавших у нее, сейчас живут в Эдилине, они вышли замуж за мужчин, которых знает мой отец.
Алекс посмотрел в сторону. Он действительно перед ней в долгу. Можно сколько угодно шутить над этим, но если бы не отвага Кей, его сейчас уже не было бы в живых. Если честно, ему очень хотелось, чтобы она поехала с ним. Несмотря на все то, что говорил ее брат Адам — Кей, кажется, считает его святым, которого отправили на землю управлять простыми смертными, — у него становилось неспокойно на душе при мысли, что надо оставить ее здесь одну. Его воображение тут же рисовало картины того, что с ней может случиться. Не все же слышали, что ее доброе имя не пострадало. А что, если кто-нибудь догадается, что она не парень, а девушка? Он сразу попытается выяснить, для чего весь этот маскарад, и без Труда сопоставит свое открытие со скандальными событиями в Чарлстоне.
Алексу было страшно думать, что произойдет с Кей, если она встретится лицом к лицу с тем, кто не слышал последние новости.
Была в этом во всем и личная заинтересованность. Ему нравилась ее компания. Ему с ней хорошо, весело. В тот день, когда он женился на Лилит, он сидел с бокалом шампанского и наблюдал, как его красавица жена общается с гостями. Тогда он считал себя счастливейшим человеком на земле. Гостей пришло немало, все они желали ему добра, и он мечтал, что теперь у него в Америке будет много друзей. Все смеялись, пили за его здоровье и будущее счастье, а он улыбался. Они хлопали его по спине, обсуждали лошадей, планировали вместе с ним инвестировать деньги. В тот день Алекс чувствовал себя частью мира богатых и счастливых людей. Он больше не был оборванцем, бедным хозяином трех лошадей, только что сошедшим с корабля. Он стал личностью, молодым человеком, который ступил на путь, ведущий наверх.
Однако на следующий день рядом с ним было обнаружено тело Лилит, и с того мгновения все изменилось. Город обрушил на него всю свою ярость. Пока он сидел в грязной камере, ни один из так называемых друзей не навестил его.
Пришел только Ти-Си. Алекс попросил принести бумагу и ручку, и Ти-Си выполнил его просьбу. Алекс был одержим желанием рассказать людям, которых считал своими друзьями, что он невиновен, что он просто не смог бы убить Лилит. Что он очень сильно любил ее. Он излил душу на бумагу, и Ти-Си лично разослал всем письма.
Но ни один ему не ответил. Алекс вынудил Ти-Си рассказать правду, и выяснилось, что все письма вернулись нераспечатанными. Никто не хотел иметь дело с Александром Макдауэллом после того, как его арестовали. Создавалось впечатление, что никто даже не допускает мысли о его невиновности.
Целых три недели он лихорадочно строчил письма людям, с которыми познакомился по приезде в Америку, а потом написал Нату. Возможно, потому, что они дружили с детства и постоянно пытались произвести впечатление друг на друга, ему не хотелось признаваться ему в том, что он потерпел неудачу, — сейчас Алекс именно так оценивал тот факт, что написал Нату только через три недели. Он приехал в Америку, уверенный в том, что добьется, всего. Всю жизнь он слышал рассказы отца о том, какие возможности предоставляет эта страна. К тому же именно в Америке отец заработал свои деньги. Много лет назад компания «Огайо» наградила Мака участком земли в тысячу акров, но Ангус, отец Ната, уговорил его продать землю некоему капитану Остину, который скупал землю, чтобы создать поместье для любимой женщины. В конце концов оказалось, что эта сделка была лучшим из всего, что когда-либо совершил Мак, потому что король Англии так и не подписал бумаги. Людям, имевшим свидетельства о собственности на те участки, не досталось ни клочка земли. А капитан Остин потерял все.
Алексу новая страна казалась землей богачей — до того утра, на следующий день после свадьбы, когда у него все отобрали, в том числе и дружбу с теми, с кем он успел познакомиться. Только после того как его «друзья» показали свою истинную суть, он и написал Нату. На письмо ушел не один день. Ти-Си разрешали свидания только на несколько минут, а иногда его вообще не пускали. Он тайком проносил перо и чернила в сапоге, а бумагу прятал под сюртук. Алекс хотел написать о многом, а писать надо было быстро. Он рассказал Нату все, причем очень подробно, в надежде, что тот отыщет в его рассказе ключик. Он знал, что у Ната тут же возникнет множество вопросов. Кто тот таинственный человек, который расспрашивал о Лилит? Алекс его не видел, он был так влюблен в Лилит, что не замечал никого вокруг, кроме нее. Но кто-то расспрашивал, и этот человек ненавидел ее настолько сильно, что пошел на убийство.
— Ты здесь? — спросила Кей.
Алекс не сразу вернулся к действительности. Он так углубился в прошлое, что даже ощутил запах камеры. Ему захотелось обнять Кей и почувствовать под руками ее молодое тело, зарыться лицом в ее волосы.
Кажется, она поняла, какие эмоции им владеют.
— У тебя опять «женин вид».
— Какой вид?
— Когда ты думаешь о ней, твои глаза превращаются в щелочки и ты весь как бы сникаешь. Если любовь творит такое с людьми, я не хочу иметь с ней ничего общего.
— Это не любовь. Это… — Алекс замолчал, догадавшись, что Кей пытается вывести его из того состояния, когда он начинает жалеть себя. — Хочешь сказать, что с твоим Абрахамом ты так себя не чувствуешь?