Водитель фургона выжидательно смотрел на Бейли.
Торопливо подойдя к куче коробок, она осмотрела их. В одной обнаружилась запеканка из макарон с тунцом в блюде для микроволновой печки. «С приездом!» — значилось на приложенной карточке, подписанной некой Пэтси Лонгейкр. В другой коробке нашлись две жареные курицы в фольге, без визиток и записок. В промасленном бумажном пакете — полфунта гвоздей. «Может, пригодится», — гласила записка, нацарапанная на обрывке разлинованного листочка из школьной тетради. Еще один пакет, а в нем — четыре яблока, каждое бережно завернуто в газету. Литровая банка законсервированных по-домашнему огурцов, на этикетке — имя: «Айрис Коффмен». И три букета полевых цветов на подоконнике, перевязанных ниткой. А еще — старая, ржавая мотыга, прислоненная к стене. Неподписанная записка при ней объясняла: «Она вам наверняка понадобится, бог знает почему мой муж никогда ею не пользовался».
В трещину оконной рамы (шириной пальца в два, поэтому места хватило с избытком) были заткнуты визитные карточки и рекламные проспекты. Карточка страхового агента с офисом на Мейн-стрит — главной улице Кэлберна. Карточка мастера, занимающегося рытьем колодцев, и агента по недвижимости. «Захотите продать дом — свяжитесь со мной», — было написано на обороте. И карточка местного умельца, мастера на все руки. От избытка чувств Бейли поцеловала ее и сунула в карман джинсов.
— Э, у меня тоже есть визитка! — притворился обиженным один из уборщиков.
Не зная, как отреагировать на эту шутку, Бейли сказала:
— Этими вещами я сама займусь. А вы пока приступайте к уборке.
Один из уборщиков озабоченно оглядывал грязное окно.
— Эх, надо было прихватить огнемет!
Бейли ответила ему красноречивым взглядом: «Займитесь делом!», но в отличие от Джимми, у которого этот взгляд всегда срабатывал, у нее ничего не получилось. Перешучиваясь, уборщики принялись выгружать из фургона аппаратуру и чистящие средства.
Тем временем Бейли вытащила застрявший в трещине рамы большой конверт и вскрыла его. Оказалось, ее приветствует торговая палата Кэлберна во главе с президентом Дженис Несбитт. В конверте лежала карта городка с обозначенной на ней Мейн-стрит и еще тремя улицами, отходящими от нее. Вчера Филипп привез Бейли на ферму с противоположной стороны, поэтому города она не видела и теперь задумалась, есть ли в нем магазины, а если да, то какие. Стрелка указывала в угол карты. «Ваш дом здесь», — написал кто-то от руки.
— Черт знает где, — пробормотала Бейли себе под нос, подняла голову и увидела, что один из уборщиков протягивает ей пустую чистую коробку. Благодарно улыбнувшись, она сложила в нее все приношения незнакомых горожан. Странно, думала она: когда она выглядела… скажем так — иначе, мужчинам и в голову не приходило приносить ей коробки.
Продолжая улыбаться, Бейли отнесла коробку в сарай. Она проголодалась и хотела спокойно перекусить в одиночестве, а заодно подумать, каково это — жить в городе, где люди поздравляют друг друга с приездом. Но ее уединение вскоре нарушил звук клаксона, и Бейли сообразила, что зовут именно ее. С куриной ножкой в одной руке и яблоком в другой, она поспешила к дому и остолбенела: на подъездной дорожке теснилось сразу три грузовика, два припарковались на шоссе и вдобавок еще четыре ждали, когда освободится место поближе к дому. Восемь незнакомцев ринулись к Бейли, требуя подписать бумаги на планшетах.
— Можно, я первый? — попросил парень в форме «Федекса». — Мне бы поскорее уехать отсюда. Вы Бейли Джеймс? — спросил он и, не дожидаясь, когда она кивнет, вручил ей пакет и бумаги на подпись.
Бейли расписалась и, не зная, как быть, вскрыла клапан пакета. Внутри лежали два конверта с обратным адресом Филиппа. «Это подарок на новоселье, — сообщала записка в первом. — Не волнуйтесь, это им по карману». Бейли усмехнулась: очевидно, Филипп нашел какой-то способ взвалить все расходы на Атланту и Рея. Во втором конверте она нашла пачку хрустящих, новеньких пятидесятидолларовых купюр, скрепленных зажимом. «Я же знаю, как вы любите разбрасываться чаевыми», — написал Филипп.
Улыбаясь, Бейли подняла голову — и увидела, что ее обступила чуть ли не дюжина незнакомцев с бумагами в руках, жаждущих ее подписи.
— Кто первый? — спросила она, протянула руку и начала расписываться, не успевая толком прочитывать бумаги.
Дух Джимми наверняка недовольно хмурился, наблюдая за ней.
— Вы мне покажете, где здесь газовые трубы? — спрашивал один незнакомец.
— Где вам установить телефонные розетки? — допытывался другой.
— Где в доме распределительный щит? — интересовался третий.
— Понятия не имею, — ответила Бейли, оглядываясь на дом. — Внутрь я еще не заходила.
От такого известия все умолкли. Дом принадлежал Бейли, а она в нем еще не успела побывать. Незнакомцы переглянулись, словно соглашаясь: «С приветом дамочка».
— Я здесь уже двадцать минут, а дома толком не видел, — заявил еще один гость. — Вокруг него такие джунгли, что я боялся попасть в зыбучие пески. Я из компании «Ландшафтный дизайн Спенсера». Нам поручили привести в порядок территорию вокруг дома, подрезать деревья и скосить траву — и все это за один день. Я уже отправил одного подручного за бензопилами и культиватором. У вас будут какие-нибудь пожелания?
Бейли только молча уставилась на него, но никаких особых пожеланий по поводу сада, которого сама не видела, придумать не смогла. Она покачала головой, но едва он направился прочь, крикнула вслед:
— Только тутовое дерево не трогайте!
— Даже если оно сожрет кого-нибудь из моих людей? — без улыбки уточнил он.
— Будем считать, что он понадобился в качестве удобрения, — в тон ему разъяснила Бейли. — Включите стоимость в счет.
— Понял. — Незнакомец изобразил нечто вроде салюта и двинулся прочь.
Остальные с улыбками разошлись, а Бейли последовала за ними, решив выяснить, как выглядит внутри дом, оставленный ей Джимми.
Сделав несколько шагов по рухнувшей двери, она на миг закрыла глаза и мысленно произнесла, как заклинание, слово «очаровательно» — в надежде, что ангелы-хранители слышат ее. Она искренне надеялась, что внутри дом смотрится гораздо лучше, чем снаружи.
Но, не успев сделать и четырех шагов, Бейли убедилась, что и ангелы-хранители, и ее фея-крестная в отпуске. Она стояла посреди тесной и душной комнаты без окон, все четыре стены которой были обшиты дешевыми и безобразными бурыми панелями — не деревянными и не пластиковыми, а сделанными из неизвестного материала. Коридор вел из этого помещения в большую комнату, отделанную все теми же поцарапанными и побитыми панелями. Окон и в ней не оказалось, зато обнаружилось сразу пять дверей.
Опасливо приоткрыв одну, Бейли увидела длинную узкую комнату все с теми же темными панелями на стенах. Окно с алюминиевой рамой располагалось чуть ли не под потолком, в него еле сочился свет. Бейли вернулась в большую комнату, переступила через шнуры пылесосов, рев которых доносился из глубины дома, и о открыла другую дверь. За ней оказалась еще одна спальня, опять с окнами так высоко над полом, что в них было невозможно выглянуть.